Жаль, – вздохнул Барлент.
– Хотя… У нее есть ожог. На мизинце правой руки, я случайно заметил. Желтоватое пятно почти на весь палец.
– На мизинце? – ошарашенно уточнила я.
– Да.
Воспоминания сами собой замелькали перед глазами. Мне тогда было лет девять, не больше. Мама в очередной раз экспериментировала в нашей домашней лаборатории. И одно из ее зелий взорвалось. Защита не помогла, и мама здорово обожгла руку. А зелье оказалось до того противным, что даже самые сильные эликсиры не смогли свести ожог до конца. В итоге у нее на мизинце осталось некрасивое пятно, и мама часто морщилась, когда смотрела на него. Ей хотелось быть идеальной.
– Линнея? – позвал Дориан.
Оливер успел уйти, но я не обратила на это внимания. Сейчас внутри бушевали странные чувства. Изумление от того, что моя мать оказалась жива, досада и легкая горечь. Несмотря ни на что, когда она «погибла», я поначалу грустила. Поэтому неожиданное открытие словно всколыхнуло те старые эмоции, пусть для них и не было реального повода. Ведь эта женщина произвела меня на свет, но всегда оставалась чужой.
– Линнея, – Дориан мягко сжал мои плечи.
– Значит, все-таки она, – пробормотала я. – Поверить не могу.
– Их нужно брать, – решил Барлент. – И желательно одновременно.
– Эвард вызвал из Айкера еще одного инквизитора. Странная ирония, но это именно тот самый Маркус Страут, которого приворожила Селина Ормонд.
– Серьезно? – я изумилась. – Теперь понятно, почему он так на меня смотрел.
– Операцию придется спланировать и согласовать на самом верху. – Сказал Барлент и повернулся ко мне. – Это может занять время. А пока нам нужно сделать так, чтобы Фаултон ни о чем не догадался.
– Да, – я сразу поняла, что он имеет в виду. – Я не выдам нас. Последнее время Кеннет, кем бы он ни был, и сам не горит желанием общаться со мной. Буду сидеть в лазарете и выходить оттуда только в столовую.
– Вот и умница, – улыбнулся Дориан, целуя меня в висок.
Барлент почесал затылок и отвел глаза. Но я успела уловить в его глазах еле заметную грусть, отчего снова захотелось отругать Джун. Не знаю, что у них там произошло когда-то, только почему бы не дать командиру второй шанс?
– Нам нужно идти, – вздохнул мой маг. – Прости.
– Все в порядке, – я сжала его ладонь. – Просто делай, что должен. И пусть удача будет на твоей стороне.
ГЛАВА 23
И потянулось ожидание. Дориан и Барлент с головами ушли в планирование будущей операции. Разведка Салина хотела накрыть разом всех заговорщиков, в том числе и тех, кто окопался в Айкере и других городах. А это значило, что все нужно было как следует рассчитать. Сложностей добавляло то, что никто из нас никогда не сталкивался с темной ведьмой, которая могла быть способна вообще на что угодно. Эварду Грэну даже пришлось обратиться к Верховному, чтобы тот прислал ему все дела темных за последние пятьдесят лет. Таких оказалось всего четыре. И мы с Цейрой потратили не один час, чтобы понять, чем такие ведьмы отличаются от нас и как с ними бороться.
Сам Эвард за несколько дней окончательно разобрался с делом Аванты и Теренса. Наставница и бывший пытались отпираться, надеялись на адвокатов, ждали помощь из столицы. Но когда старший Хикс сообщил, что за свои проступки сын должен отвечать сам, сдались. Правда оказалась простой и безыскусной. Они действительно решили приворожить меня к Теренсу, чтобы тот с моей помощью зашагал к вершине, к которой так стремился. Теперь им обоим грозили солидные сроки, и Эвард без всяких сомнений отправил их в Айкер под суд.
С Кеннетом мы почти не пересекались. Когда мне снова понадобилась тара для лекарств, ее принес новенький капрал, которого Нордейл официально приписал к нашему лазарету. Сам Фаултон вел себя абсолютно как обычно. А Дженис Гриффин с базы убрали под предлогом того, что ей якобы пришлось вернуться в Айкер из-за занедужившего родственника.
План был готов примерно через неделю. И мне предстояло принять в захвате самое непосредственное участие. Дориан был не слишком доволен. Ему не хотелось подвергать меня опасности. Вот только я оказалась единственной, кто мог уменьшить риск для остальных. Эта идея пришла нам с Цейрой в головы почти одновременно, и, загоревшись ею, я уговорила Барлента согласиться.
Оливер Уэлч отыграл свою роль на сто процентов. Он исправно ходил в гости к Гленде, изображая влюбленного жениха. И однажды все же смог принести мне образец чая, в котором я обнаружила приворотное. Впрочем, это наши планы никак не изменило. Уэлч и его невеста продолжили готовиться к свадьбе. И разумеется, к переезду оной невесты в Морбран, где им собирались выделить комнату в семейном общежитии.
В день, когда все должно было закончиться, с самого утра начала портиться погода. Стараниями Мауры Эберг и еще двух магов-погодников на побережье потянулись грозовые тучи. Низкие, свинцово-серые, они несли в себе воду, то и дело тихо порыкивали. Плотный покров не пропускал ни единого солнечного луча. Ветра не было, отчего воздух казался плотным и немного душным. Но время для ливня еще не пришло.
Неширокий проход между глухой стеной столовой и продуктовым складом пустовал. В столовую с неожиданной санитарной проверкой нагрянула Джун, поэтому все работники оказались сейчас заняты ей. Нам никто не должен был помешать.
Я стояла внутри склада и через щелку приоткрытой двери гипнотизировала взглядом серый асфальт. Оливер Уэлч пригласил Гленду и ее тетку на базу, посмотреть место, где новобрачные планировали жить. Но это был лишь предлог. Оливеру предстояло вывести их сюда, прямо на засаду. И судя по сигналу, который мы получили от пропускного пункта, это случится совсем скоро.
– Все будет хорошо, – еле слышно пообещал Дориан, сжимая мои пальцы.
– Знаю, – так же тихо ответила я. – Будет.
Маркус Страут, карауливший тут вместе с нами, просто кивнул. Но меня все еще бил мандраж. И от того, что сегодня мы могли столкнуться с какой-нибудь совершенно непредсказуемой неожиданностью. И от того, что мне предстоит встать против собственной матери.
За эти дни я окончательно смирилась с мыслью, что она – враг. И никаких сомнений в ее виновности не было. Вот только от эмоций все равно слега потряхивало, и я искренне надеялась, что сумею справиться с ними и ничего не испорчу.
От туч стало совсем темно, как в сумерках. Первые капли уже начали срываться, глухо шлепая по крыше. А потом наконец послышались чужие голоса.
– …в лавке. – донесся обрывок разговора. – Мне будет скучно
