мохнатый друг. В общем, добрый молодец и будущий семьянин «Ва-а-анюшка» испугался и трусливо прижался к надежной груди своей суженной, для верности обхватив ее руками. А вот Василина, заметив испуг и возможную угрозу ее личному счастью, недобро посмотрела на причину бед. От такого внимания Велес смешался, воровато осмотрелся, а после нервно выдал: — Гав.
— Это не объясняет, зачем вам двоим я, — отвлек на себя внимание смелый Василий. Нет, но каков! Ни ужей, ни пиявок, ни гнева очень трепетной невесты не убоялся! Горжусь!
— И, честно говоря, сейчас не то время. Давайте в другой раз соберемся? — начала, было, я предупреждать о смертельной опасности, темном маге, который, наверняка, получил вызов и вскоре явится, предателе Ждане, чья кончина под большим вопросом и надо бы позаботиться о его обезвреживании. Про демона, которого хоть как-то уберечь. Да и Липа от Кикиморы не вернулась. Уговорила ли?
— Я достаточно ждала! Уж и без того считай старая дева! Куда уж сильнее тянуть? — не согласилась шестнадцатилетняя страдалица. — Нет неподходящего времени, когда тута решается судьба двух любящих сердец! — несколько высокопарно задвинула Василина.
— Нет, сейчас, правда, не время и не место, — совершила я очередную попытку достучаться до общественной сознательности. Но куда там! Где смертельная опасность, и где дела любовные?! Приоритеты Василины всегда были очевидны. А уж опасность… Думаю, она может себе позволить даже не знать значения этого слова. — Здесь не безопасно оставаться…
— Потому следует поторопиться, а то за нами уже, небось, погоню отправили, — потерла Василина нос, с видом, словно только что об этом вспомнила, как о нелепой неприятности.
— Чего? Какая погоня? — опешила я. Погони нам только и не хватало!
— Дык про то и говОрю! — возмутилась деревенская красавица. — Мы-то с Ва-а-анюшей, все порешали, обговорили и готовы семью создать, — посмотрела она ласково на согласно кивающего Ивана. — Но другая беда! Родители ни за что не соглашаются женить нас здесь и сейчас! Сказали, что выждать надо! Чего ждать? Мне уж скоро семнадцать лет! — выпучила она глаза, давая понять, что данная проблема — важнейшая в ее судьбе. — Мы к батюшке Кириллу пошли, но и он не одобрил. После к Тихону, но тот отказал из-за дружбы с моим батькой, — возмутилась девица. — Ну, Ва-а-анюшка-то у меня не гляди, что кузнец… красивый, сильный… му-у-ужественный и сме-е-елый, — принялась она нахваливать своего ненаглядного, очевидно и явно отвлекаясь от темы. А уж «смелый и мужественный» смущенно зарделся и скромно улыбнулся на данную похвалу, излучая удовольствие всеми фибрами. — Он умнющий! Даже читать умеет! По слогам! — восхитилась дева, заставив Велеса еле слышно фыркнуть, учитывая, что его-то моя матушка наравне со мной наукам учила, пока тот щенком был.
Потому Велес являлся едва ли ни единственным Магическим Зверем, по крайней мере, в нашем лесу, знающим человеческую грамоту лучше многих людей, чем гордился необычайно. Но на несчастье волка, Василина что-то услышала и бросила на него подозрительный взгляд.
— Гав, — обиженно насупился Велес. — В смысле, я ничего… — опомнился он, уже сживаясь с ролью обычного пса. Прямо рефлекс выработался на внимание Василины!
— В общем, Василий, давай-ка, быстренько благословляй, — нетерпеливо поторопила будущего старосту Василина.
— Я — не староста, — попытался отбрехаться мой друг детства. — К тому же родители, действующий староста и даже батюшка вам отказали! У меня нет никакого права давать добро на этот брак. Даже если бы захотел: это бессмысленно! Мой голос не имеет никакого веса в противовес всем остальным!
— То бишь, закавыка только в том, что ты еще не действующий староста? Если им станешь, то твой голос будет учитываться? — деловито уточнила Василина. И вид имела такой… загадочный, но решительный, будто сейчас вспоминала, куда дела заветную, и уже заблаговременно наточенную лопату.
— Да, — нервно кивнул Василий, но быстро опомнился и отрицательно качнул головой: — В смысле — нет. Проблема не только в этом. Голос старосты имеет вес, только когда нет других опекунов, или хотя бы одна сторона будущих молодоженов — «за». Но обе стороны пока что «против». Я не могу вмешиваться. Ни я, ни мой отец, ни батюшка.
— Значит, не поможешь? — многозначительно помолчав, уточнила Василина. Василий все же смелый мужик. Потому что сглотнул, переступил с ноги на ногу, но опасливо кивнул. И даже не зажмурился от страха, хотя я все ногти уже сгрызла от переживаний за него. — Уверен? Не вынуждай меня делать то, что всем не понравится… — зловеще произнесла очень жаждущая стать женой девица, словно игрушечного, отрывая от груди жениха и за плечи отставляя того в сторонку. После поочередно размяла кулаки, очень выразительно хрустя пальцами.
— Прости, Василина. Но я ничем не могу помочь в твоей беде, — расправив плечи, отважно выдал Василий с видом, что готов пасть смертью храбрых за свои принципы и убеждения. Я прямо разрывалась между гордостью за друга и желанием врезать ему подзатыльник, дабы пробудить чувство самосохранения.
Тем временем Велес незаметно подкрался к Ивану и тихо произнес:
— Если тебя держат в заложниках, ты моргни трижды, — также очень отважно предложил Велес, рискуя быть услышанным Василиной и переключить ее негодование на себя. Мужская солидарность все же взяла вверх над страхами.
Иван же лишь удивленно поднял брови, явно не понимая вопроса.
— Какие «заложники»? — не понял женишок. — Я счастлив!
— Что же, выбор за тобой, Василий, — подытожила Василина холодно. И не успела я вступиться за друга, напомнив, что не потерплю на своем участке больше трупов, как она обернулась ко мне и выдала: — Дарина, я хочу быть ведьмой. Чего надо сделать? Жертву принести? — деловито уточнила она, а я нервно и с опаской посмотрела на ее сумку, перекинутую через плечо, надеясь, что там исключительно ранний ужин.
— Ась? — растерялась я от такого поворота событий.
— Ну, колдушек же наша церковь не привечает, отлучает всячески, а, значится, и законы церковные на ведьм не распространяются. Коли я буду ведьмой, то и разрешение на свадьбу мне не нужно, — важно подытожила Василина, в ожидании, пока я отойду от ступора.
— Ась? — заторможено повторила я вопрос, когда уже молчать было просто неприлично.
— Посвящай меня в ведьмы, — великодушно разрешила-приказала Василина, а после высокомерно посмотрела на
