части. — Квиле безразлично рассматривал аккуратные длинные ногти.
— Боюсь, одной мне так глубоко не забраться.
— Насколько глубоко? — впервые с начала разговора он продемонстрировал хоть какой-то вялый интерес.
— Он проклял сам себя, а заодно всех своих родственников.
— Ничего себе ты замахнулась, — усмехнулся Квиле.
— Вы поможете, или нет? — прямо спросила Настя.
— Я на то и поставлен, чтобы вам, людям, помогать. Но твоя просьба… — Он щурился, глядя вдаль. — Это, знаешь, немного чересчур. С другой стороны… А когда у тебя день рождения?
— Весной, а что? — удивилась неожиданному повороту Настя.
— Ничего. Просто ты сегодня именинница. Двенадцатое ноября, Анастасия Солунская. А в январе будет Анастасия Узорешительница. Знаешь, чем занималась?
— Чем? — не понимала хода разговора Настя.
— Посещала узников в тюрьмах. Еду им по-тихому носила, и вообще поддерживала. Смекаешь? — Квиле поднял одну ярко-рыжую бровь.
— Нет, — честно ответила Настя.
— К тому же, сегодня ещё Синичкин день. В общем, сам Бог велел тебе помочь. — Квиле сложил замком пальцы и вытянул руки, вывернув ладони. — Ну, с чего начнём?
— Эм… — У Насти после беседы с этим бескрылым персонажем в голове будто калейдоскоп рассыпался. — Перо у меня с собой. Зеркало тоже, хотя вряд ли оно чем-то поможет. Я думаю, нужен свет, ведь там, скорее всего, жутко темно. Ваша голова вполне подойдёт.
Квиле тонко улыбнулся:
— Свечки купи. Лучше сразу пачку.
Настя растерялась. Она как-то не планировала тратить время ещё на походы по магазинам.
— У вас тут недалеко есть церковная лавка, — подсказал Квиле. — Дуй туда, а я тебя буду ждать на развалинах церкви. Давай.
Настя кивнула и побежала по заснеженному тротуару. При этом старалась думать как можно меньше, потому что если хоть ненадолго представить в деталях, куда ей придётся спуститься, то оторопь не позволит и с места сдвинуться.
Перебежав дорогу, Настя нырнула в магазинчик, снаружи похожий на обувную коробку. Вот, кстати, поэтому она и не работала архитектором — без связей и опыта ей в лучшем случае пришлось бы проектировать вот такие вот скучненькие здания. А у неё, между прочим, диплом по средневековым замкам. Какой увлекательный экскурс в биографию. Всё лучше, чем тревогой себя изводить.
Действительно, в одном из закутков магазина пряталась маленькая лавка какого-то монастыря, где Настя скупила сразу все свечки, что были в наличии.
— Куда же вам столько? — опасливо улыбнулась продавщица в платочке.
— Узников в темницах буду посещать, — выдавила Настя. У неё от волнения уже челюсти сводило.
— Доброе дело, — закивала женщина за прилавком. — Бог в помощь.
— Спасибо, — булькнула Настя и помчалась к развалинам церкви.
Когда продиралась сквозь заросли, у неё затрещал телефон. Оказалось, Игорь очень хотел о чём-то поговорить.
— Да? — как можно спокойнее ответила Настя.
— Как дела? — подозрительно спросил Игорь.
— Нормально, — сходу солгала Настя. — Как твои?
— Мои ничего. — Игорь помолчал, потом как-то натужно вдохнул и тихо произнёс: — Арсения помнишь? Ну, моего брата из Растяпинска? Утром в больницу увезли. Подозрение на перитонит.
— Ужас какой. — Настя даже бег замедлила. — Ты к нему поедешь?
— Да, но завтра, сегодня у меня переговоры и так, по мелочи. — Игорь снова как-то сухо помолчал. Потом спросил: — Это оно, да? Проклятие?
— Игорь, успокойся. — Настя вложила в голос всю твёрдость, на которую была способна. — Всё будет хорошо.
— Я перезвоню, — торопливо произнёс Игорь и отключился.
Настя убрала телефон в карман. Вдохнула прохладного влажного воздуха. Выдохнула облачко пара. Оказалось, в паре метров от неё, засунув руки в карманы, стоял Квиле.
— Мне кажется, ты не очень понимаешь, во что собираешься ввязаться.
— Я и не собиралась ни во что лезть, — резко ответила Настя. — У меня вообще ощущение, что кто-то решил всё это за меня. На сто ходов вперёд партию продумал.
— Может, и так, — пожал плечами Квиле. — Ладно, идём.
Он спокойно, будто просто прогуливаясь, залез на разрушенную стену, прошагал немного, потом спрыгнул вниз. Вошёл под дырявую крышу и стал пробираться по заметённым снегом холмам. Наконец остановился у области, на которой не было ни снежинки. Только старые остатки церковного пола.
— Не передумала? — спросил Квиле, глянув на Настю снизу вверх.
— Нет, — покачала головой Настя.
— Тогда пошли, — вздохнул Квиле.
Он просто смотрел на бетонные плиты, испещрённые паутиной трещин. Их становилось всё больше, они разрастались, превращаясь в чёрные бесформенные отверстия, из которых поднимался лёгкий фиолетовый пар.
— Слушай внимательно, — тихо говорил Квиле, пока в полу образовывался спуск вниз. — У меня крыльев нет, я нас не вытяну, даже если очень захочу. Поэтому сделаем так: ты будешь зажигать свечки и оставлять их прямо на дороге, как вешки. Чтобы мы потом по ним смогли вернуться.
— А если не сможем? — Настя и сама удивилась, как вовремя ей пришёл в голову этот вопрос.
Квиле только криво улыбнулся и покачал головой, будто с сумасшедшей бабкой у подъезда разговаривал, и она только что предложила ему надеть шапочку из фольги. Которую ей и её приятельницам продали аферисты по цене плазменного телевизора. Господи, какая чушь в голову лезет, когда готовишься спуститься в бездну.
— Где вой и скрежет зубов, — задумчиво пробормотал Квиле. Тем временем появились ступени, ведущие во мрак. — Прошу.
Настя стала спускаться первой. Только теперь это не была спиральная лестница, как в прошлый раз, когда отправлялась вниз за Герасимом, а широкие щербатые ступени, крутые и высокие, ведущие прямо в густую тьму.
Приходилось ставить сразу обе ноги на каждую каменную плиту, чтобы не оступиться и не полететь вниз. Скоро стало совсем темно, свет от прохода из развалин потерялся где-то наверху. От вспыхнувшей головы Квиле Настя сощурилась.
Оказалось, им навстречу плавно двигались бледные полутёмные люди. На мгновения за их спинами появлялись большие крылья, но стоило им войти в область света от головы Квиле, как крылья моментально исчезали. Сами люди лишь бросали мимолетные взгляды на Настю и её спутника и спокойно шли дальше, взбираясь по крутой лестнице так легко и непринуждённо, будто им это не стоило
