Офицер рассмеялся, а Лоет поспешил отойти от него, я посеменила следом. Догнав капитана, я пристроилась рядом.
— Господин…
— Обращайтесь ко мне просто — капитан, — сквозь зубы сцедил пират.
— Капитан, — он посмотрел на меня. — Вы женаты?
Он остановился и с насмешливым интересом посмотрел на меня.
— Оставьте ваши матримониальные планы, вам поздно мечтать затащить меня в ваши сети, — в своей отвратительной ироничной манере ответил Лоет.
Я скрестила руки на груди и окинула его не менее насмешливым взглядом.
— Перестаньте размазывать сопли, капитан. Будь вы последним мужчиной на земле, мой взгляд и тогда бы не задержался на вас, — ответила я и первая отправилась вперед, ощущая от своего хамства и недопустимых для дамы выражений ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Эй-эй, да… — воскликнул Лоет и осекся, спешно догоняя меня. — Что это сейчас было? Вы меня уели?
— Ну что вы, просто констатировала факт, — ответила я, широко улыбаясь.
— Однако, — хмыкнул капитан, положил мне руку на плечо и потянул направо, как только мы покинули порт.
Мы прошли вдоль кривой узкой улочки, свернули на более чистую, расширявшуюся где-то от середины. У меня вообще создалось впечатление, что дома здесь строились без всякой геометрии, скорей, как встало, так и хорошо.
— Не качает? — спросил меня капитан.
— Есть немного, — улыбнулась я. — Ощущение, что я все еще на корабле.
Лоет дружелюбно потрепал меня по плечу, но тут же отдернул руку, буркнув:
— Извините.
Я увидела впереди нас потемневшую вывеску и большую пивную кружку, раскачивающуюся на цепях. Пират направлялся именно туда.
— До одури хочу нормального жаренного мяса, — сказал он.
— Капитан, — позвала я. — Как вы будете называть меня? Вы не можете выкать мне, ведь так?
— И как же вы хотите, чтобы я вас называл? — он иронично посмотрел на меня.
Я пожала плечами. Мне бы хотелось, чтобы Лоет обращался ко мне по имени моего мужа. И только я хотела это сказать, как услышала:
— Думаю, обращения «сопляк» будет достаточно, — произнес пират и первым вошел в трактир.
— Сопляк? Я?! — опешила я, нахмурившись и поспешила за ним. — Капитан!
Лоет не глядя указал мне на дальний стол и направился к трактирщику, стоявшему за широкой деревянной стойкой. Я сверлила пристальным взглядом широкую спину капитана Лоета. Возмущение? О, да. Оно бурлило во мне и било через край. Высказать за неуважение, даже ударить, очень хотелось. Но я подумала о своей матушке. «Дитя, в тебе нет духа авантюризма». Вспомнив ее слова, я вновь смерила пирата пристальным взглядом и усмехнулась. Прочь воспитанная Адалаис Литин! Сопляк, говорите, дорогой мой капитан? Ну, что ж. Будет вам сопляк.
Успокоение пришло так неожиданно, сменившись на необычную легкость и предвкушение забавы. Когда капитан упал напротив меня на стул. Я улыбнулась ему, и уже этим озадачила несносного пирата.
— Сколько обаяния в этом оскале. Мне стоит опасаться? — поинтересовался он.
— Вам? Кого? Меня? Капитан, вы слишком переоцениваете меня, — без тени сарказма ответила я.
Вэйлр еще с минуту смотрел на меня недоверчивым изучающим взглядом, затем вдруг широко улыбнулся и откинулся на спинку стула. Единственная аналогия, которая пришла мне на ум, была заключена в одном несказанном ни мной, ни пиратом слове — поиграем. Это вызвало непривычный мне интерес и какое-то нездоровое любопытство, насколько далеко я смогу зайти? Матушка бы устроила пирату целое представление, я ее дочь, значит, и мне не чужды ее вздорность и смелость. Итак, поиграем.
Нам принесли обед, и я на некоторое время оставила свои планы на нервы капитана, тем более он с таким аппетитом накинулся на большой кусок жаренного мяса, что мне едва не показалось, что он урчит, как кот.
— Можно руками, — подмигнул мне Лоет, отрывая от куриной тушки, которую принесли следом, ножку. — Ладно, держи, все лучшее детям, — он протянул мне ногу и оторвал себе вторую.
— Мой капитан так юн, что ухватился за детское лакомство, или настолько стар, что впал в детство? — невинным тоном поинтересовалась я.
Пират застыл с куриной ногой, поднесенной ко рту. Я поднялась со своего места, забрала у него ножку и положила на свою тарелку.
— Мне же еще расти, имейте совесть, — невозмутимо произнесла я и принялась за курятину.
— Похоже, совесть здесь только у меня и есть, — проворчал Лоет, испепеляя меня суровым взглядом. — Хозяин, принеси эль, — велел он, разрывая тушку пополам голыми руками.
— Ну, вот что вы за поросенок, капитан, — вздохнула я и протянула ему салфетку. — Уже испачкали манжет.
— У кого-то прорезался голос? — насмешливо поинтересовался капитан.
В этот момент к нашему столу подошла дородная женщина, та, которая женщина со всех сторон. Лоет подмигнул ей единственным глазом. Женщина хихикнула и прикрыла рот пухлой ладошкой. Пират поманил ее к себе, что-то прошептал на ушко. Женщина смущенно потупилась и кивнула, кокетливо стрельнув в капитана глазами. Она развернулась, и это животное тут же ущипнул ее, не сводя с меня ироничного взгляда.
— Капитан, — громко произнесла я, когда женщина отошла на несколько шагов. — А та нехорошая болезнь, которую вы подхватили от шлюхи в последнем порту, уже прошла?
— Что?! — потрясенно спросил Лоет, я опять мило улыбнулась ему в ответ.
Женщина, остановившаяся при последних моих словах, вдруг вернулась к столу и отвесила пирату звонкую пощечину. Я сочувственно поцокала языком и вздохнула.
— Не зря вы говорили, что все бабы дуры и стревы.
— Я?! — возмущение в его голосе было настолько искренним, что мне даже стало немного жаль капитана. Впрочем, это чувство было столь призрачным, что я тут же продолжила:
— А кто же еще? Вы же говорили: «Запомни, сопляк, с бабами можно только так: сначала зажал в углу, потом дал пинка под зад». Я, ваш пасынок, все отлично запоминаю. Хочу быть похожим на вас, мой капитан, — гордо закончила я.
— Мальчик, никогда и ни за что не будь похож на этого… — произнесла женщина с сильным акцентом, сплюнула себе под ноги и ушла.
— Ты — маленькое мстительное чудовище, — произнес Лоет, глядя на меня, и вдруг оглушительно рассмеялся. — Считай, что эта партия за тобой… Адалаин.
— Приятно познакомиться, — усмехнулась я и протянула руку.
Лоет сжал мою ладонь, и мы одинаково скривились. Руки были жирными. Как-то само собой вышло, что одновременно взяли и салфетки в руки, продолжая мериться насмешливыми взглядами. Одновременно же и бросили их на стол.
