мне было хорошо, светло и радостно.
Под кроватью стало на одно тело больше- не вовремя подоспевший лакей теперь хмуро зыркал на меня своими голубыми глазками из-под пониже натянутого покрывала. На лбу его ярким цветом расцветала знатная шишка. Но, это он сам! Я кочергой по ногам вмазала только. А уж лбом о паркет он самостоятельно потом приложился, под дружный стон подкроватного населения.
В платяном шкафу жались друг к дружке еще две служанки и один здоровенный детина из обслуги, который, кстати, занимал сильно много места, чем постоянно вызывал возмущенный писк у девушек.
Я с любовью оглядывала свою коллекцию и потирала загребущие лапки.
Где-то на этаже бессильно бесновался Романьи. Кстати, он даже заглянул, было, в хозяйскую спальню. Но мельком. Как-то воровато. Даже башку свою толком не просунул. Пришлось, со вздохом, отпустить ценный экземпляр. Реально жаль! Мог бы стать вишенкой на этом торте, так сказать.
В общем, я как раз обдумывала, как бы заманить вредного дворецкого, чтобы «добить» темку, когда в коридоре послышался громкий и до боли знакомый голос:
— Проверить каждый закуток! Каждый куст в саду! Она не могла далеко уйти!
— Мы уже прочесываем здание, мой Гиён. Если привлечь дополнительных людей…
— Дополнительных не надо! Только узкий круг самых проверенных! И не болтливых! Обращаться с Диле крайне корректно и аккуратно- она припадоч…эээ… она немного напугана и может повести себя неадекв… неожиданно! Да! Ну, знаете…
— Конечно, мой Гиён!
— Имейте в виду, её Сумрачность, по всей вероятности, ранена.
— Ранена?! Кто посмел? Мы ищем преступника тоже?
— Никого больше мы не ищем- недовольно процедил Бальте- Она, судя по всему, сама поранилась. Но, возможно, весьма серьезно.
— Мы предупредим лекаря, господин! И постараемся ускорить поиски!
— Отлично. В кабинет точно никто не входил?
— Абсолютно точно, мой Гиён! При открытии двери снаружи сразу сработает сигналка.
— Настроили только на посторонних, или на всех?
— Даже на Вас, мой Гиён, если Вы простите. Причем, не только на кабинет, но и на все двери на этаже. Прислуге строжайше запрещено заходить на этаж. Открыть любую дверь снаружи, без активации сигнала, сейчас можно только с ментальным паролем. Его я вам уже озвучил.
— Хорошая идея. У этой су… у её Сумрачности моё Фамильное кольцо, чтоб ей икалось! Сигналка должна верещать даже на моль!
— Так точно, мой Гиён!
— Романьи! Иди сюда, старый ты индюк! Я срочно хочу переодеться! Вся одежда опять в хлам, из-за этой идио… из-за шалостей её Сумрачности, я имею в виду! Сейчас же камердинера ко мне! Я впущу, пусть стучит.
— Но, мой Гиён! Я же за этим и приходил к начальнику стражи! У меня пропала вся дневная смена штата прислуги! И Ваш камердинер заодно…
За дверью возникла секундная тишина.
— В каком смысле пропала? — с угрозой в голосе уточнил Бальте.
— Ну, их нет! Нигде нет! Все, кто по той или иной причине отправился в Ваше крыло- просто исчезли!
— Ты идиот, Романьи? Как в замке, полном стражи и напичканном охранными артефактами, могут пропасть десять человек?
— Восемь, мой Гиён, если позволите…
— Не позволю! Да что тут у вас вообще происходит? Не замок, а проходной двор! Кто хочет заходит, кто хочет- выходит, и никто не в курсе куда! Разжалую всех, к чертовой матери!
— Пред Вашей волей, мой Гиён…
— Да во тьму ваш сраный этикет! Где, к чертям собачьим, мой камердинер!?
И вся компания, сильно топая, удалилась. Надолго ли?
В шкафу кто-то судорожно заелозил, надрывно мыча. Пришлось открыть дверь и рыкнуть:
— А ну тихо! Ты, бугай, чтоли, камердинер Гиёна?
Двухметровая детина согласно закивала, многозначительно поигрывая бровями.
— Ой, ладно! Не пугай меня! Видали пуганных уже- отмахнулась я- Сиди тут тихо! Будешь себя хорошо вести- выпущу. Может быть. Однажды.
И под его недовольное мычание снова захлопнула дверь.
Так, что у нас получается? В замке заметили пропажу энного количества прислуги (странно, правда?) и теперь их ищут. Заодно, ищут и меня. Но меня- осторожно. Правильно! Прониклись уже.
Я села на пол у кровати и, задумчиво, повертела в руках кочергу. «Эх, жалко коллекцию»- вздохнула я, ласково поглаживая по щечке лакея под кроватью. Мужик, при этом, испуганно дергался и забавно вжимал голову в плечи. Вот же заинька какой! Может этого в любом случае себе оставить? Ну это я так, в порядке бреда, конечно. Хотя…
Так, ладно.
Значит, заранее проверить все двери в коридоре и отыскать кабинет я не смогу. Сработает какая-то штатная верещалка и сюда сразу сбежится толпа. Меня поймают, посмотрят на меня осуждающе, возможно, даже дадут по попе…
Боже мой! Я умру со стыда! (и стервозный смех).
Это еще хорошо, что я увлеклась коллекционированием прислуги и не успела начать обследовать соседние помещения!
Значит, ищем нужную дверь тихо и незаметно. По логике, как мы помним из одного недавнего разговора господ Демонов с Дворецким, кабинет находится как раз за стеной спальни Гиёна. Это ведь его спальня? Однозначно. Если, конечно, этих спален у него не пачками на каждом этаже. Значит, либо дверь справа, либо слева. Но попытка, видимо, у меня будет всего одна.
Может быть, какая-нибудь гениальная мысль, все-таки, и посетила бы меня. Но не успела. Её спугнули уверенные злые шаги в коридоре, сопровождаемые яростным бубнёжем:
— Черт знает что! Куда уж нам найти одну несчастную Диле, когда у нас восемь человек пропало и никто не заметил как! Бесполезное отребье!
Я панически задергалась. Куда деваться? Попыталась была намылить лыжи под кровать. Но куда там! Пятеро пленных возмущенно замычали и демонстративно выпрямили ноги так, чтобы занять последние сантиметры пространства!
— Ах вы вражины какие! — возмутилась я- Ну ладно, я вам еще припомню!
Подглядывающий в щель обиженный камердинер тут же, кончиками пальцев, исхитрился весьма красноречиво закрыть за собой дверь в шкаф, под одобрительный писк соседок по шифоньеру.
— Я вас всех запомнила! — грозно прошипела я, прижимаясь спиной к родному косяку
