Я была спокойна настолько, что даже согласилась на встречу с Лауном, который принёс проект договора о сотрудничестве с верилийским магическим Орденом. И даже обсудила с архимагом этот договор. И даже внесла правки!
Вечер прошел ещё лучше: мы с госпожой Вентой гуляли по зимнему саду, говорили о предстоящем строительстве замка, о новых веяниях в отделке интерьеров и коллекции домашнего текстиля, которую продемонстрировал один из приглашенных мастеров, друг господина Франкона.
Ночь? Ночь вообще сказочной была. Терри целовал так сладко и прижимался так тесно, что я… обо всём на свете забыла. Даже собственное имя и то запамятовала.
Зато утром… утром меня охватила паника. Вот только глаза открыла — и всё.
К счастью, Теридан в момент моего пробуждения был уже одет и торопился к отцу, так что скрыть от любимого свои эмоции удалось очень даже легко. Вента, с которой делила завтрак, тоже ничего не заметила — но я старалась как никогда. А вот утаить своё состояние от Бетти не получилось.
Но горничная не Теридан и не Вента, она допытываться не решилась. От Бетти мне досталось море сочувственных взглядов, тьма заверений в том, что всё непременно будет хорошо, и несколько ложек успокоительной микстуры.
После микстуры стало легче, но не слишком. Усаживаясь перед зеркалом, я чувствовала себя умертвием, причём очень несвежим.
— Госпожа Эмелис, а может вам не микстуры, а вина? — подхватывая расчёску, спросила Бетти.
Я отрицательно качнула головой и прикрыла глаза. Я Эмелис из рода Бьен, я маг-защитник с высшим уровнем дара, я должна, обязана справиться! И я справлюсь, потому что отступать некуда.
«Я справлюсь!» — мысленно шептала, глядя на то, как Бетти вставляет в причёску украшенные шелковыми цветами шпильки.
«Выдержу!» — говорила себе, когда горничная поправляла оборки жемчужного платья.
«Всё-всё смогу!» — кричала в миг, когда Бетти подавала флакончик с духами и прикалывала к платью брошь. Самую простую, одну из тех, что я брала в академию.
— Госпожа Эмелис, этой броши недостаточно, — оценив завершённый образ, сказала девушка.
Я глянула в зеркало и согласилась. Впрочем, с самого начала знала, что одной только брошью не обойтись, но настроения подбирать украшения у меня не было.
— Бетти, выбери сама. Только не переусердствуй.
Горничная кивнула и поспешила к комоду, на котором стояла шкатулка, куда я переложила всю ювелирку, привезённую из академии. Прикасаться к украшениям, переданным из Верилии, по-прежнему, отказывалась.
— Госпожа Эмелис, может быть, вот этот кулон? И вот этот браслет?
Я пригляделась и кивнула. Выбор горничной действительно понравился — просто и красиво. Только при взгляде на браслет сердце дрогнуло — это тот самый, который папа на восемнадцатилетние подарил. Никогда не забуду, сколь напряженным выглядел ректор, когда вручал мне коробочку с браслетом и сопроводительную записку…
— Госпожа Эмелис, до начала бала ещё целый час, — вновь позвала Бетти. — Может быть, вам поесть? Или чаю? Или ещё успокоительной микстуры?
— Нет, Бетти. Не нужно микстур.
— Но чем же мне вас занять? — всплеснув руками, воскликнула горничная. — За час безделья вы совсем изведётесь!
Я невольно улыбнулась. Паника к этому времени немного отступила, дышать стало на порядок легче. И это несмотря на корсет.
— Не изведусь. Я пока вниз схожу, проверю, всё ли в порядке.
— А может, не надо? — пропищала Бетти жалобно, но я отрицательно качнула головой, подобрала подол и поспешила к двери.
Не собираюсь сидеть в покоях, потому что иначе действительно сойду с ума.
Я миновала длинный коридор жилого этажа, но до главной лестницы не дошла — свернула к боковой, той, что предназначена для прислуги. Преодолела несколько лестничных пролётов с очень узкими площадками и вновь очутилась в коридоре.
Освещение было тусклым, но не настолько, чтобы замереть, привыкая к полумраку. К тому же я не в первый раз шла этим путём и ориентировалась замечательно.
— Госпожа Эмелис? — окликнула женщина в форменном платье и чепце. — Госпожа Эмелис, вы куда?
— Хочу проверить, всё ли в порядке.
— Всё в порядке, — заверила служанка. Одна из старших. — Гости уже собираются, главная зала битком.
— Прекрасно, — пробормотала я и… продолжила путь.
Нет, я в самом деле рада, что всё хорошо, но у меня целый час! И я должна занять себя хоть чем-то, иначе… Дохлый тролль, ну почему всё так нервно?
Я прошла ещё с пару дюжин шагов и аккуратно открыла малоприметную дверь — ту самую, через которую в зал проникают лакеи. Кошкой скользнула в наполненное гостями помещение, сделала ещё один шаг и замерла.
В первое мгновение решила — обман зрения, галлюцинации на почве нервов! Но тут же сообразила: нет, не мерещится. Ибо, чтобы увидеть настолько объёмную и качественную картину, нужно по-настоящему сойти с ума. А я рассудка ещё не лишилась!
Поэтому сделала ещё шаг, потом второй, третий… и остановилась лишь тогда, когда Силлин — единственная, кто стояла ко мне лицом, заметила и изумлённо приоткрыла рот.
— Эмелис? — выдохнула целительница.
Девчонки обернулись мгновенно…
Он не сказал! Этот самый бессовестный принц во всех семи мирах даже не заикнулся о том, что пригласил на бал всю дурборскую академию! Весь преподавательский состав и всех студентов, с первого по последний курс!
А мне повезло выйти из служебного коридора именно там, где столпились защитницы с шестого и примкнувшая к ним Силлин. Я вышла к своим! К своим девчонкам!
— Эмелис! — взвизгнула Милли, чтобы тут же подскочить и стиснуть в объятиях. А я… а у меня слёзы на глаза навернулись.
О Всевышний, как же я по ним скучала!
— Эмелис, ты как тут оказалась? — взвизгнула не менее радостная Лора.
— Эмелис, какое потрясающее платье! Кто шил? — встряла Дирра.
— Эмелис, а ты знаешь, что Кирстена исключили? — страшным шёпотом вопросила Бонара.
— Эмелис, Кир тебя нашёл? — Кто о чём, а Ирна о главном. — Ты его простила?
И со всех сторон: Эмелис, Эмелис, Эмелис! И все тискают, будто желают удостовериться, что я настоящая. Щупают, щиплют, щекочут. А я… я так хочу ответить, но не могу, у меня дыхание перехватывает и слёзы… Ещё улыбка — глупая и бесконечно счастливая.
О Всевышний, я действительно по ним скучала. Безумно!
— Ага! — Мужской бас в хоре тонких девичьих голосов, как крик ворона в заполненном канарейками саду. — Нашлась!
