Я внимательно рассматриваю его светящиеся глаза.
— Не надо грубить, — произношу тихо.
— Что ты! — почти рычит Оскар. — Никто даже не начинал. Пока.
Он отвратительно улыбается, а я замечаю:
— Ты слишком часто говорить «что ты». Возможно, тебе напомнить, что я есть.
— Чёрный монах, — прерывает Флорес злобно. — Длань справедливости. Это все знают. Только справедливость у каждого своя. А здесь — моя территория!
Он опускает кисти вниз и указывает на диван.
— Конечно, — соглашаюсь я и понижаю голос: — Но не забывай, что наши предки тоже верили в стабильность. Твои родители, по-моему, были крайне консервативны. И что сделала система с их территорией и с ними самими? Не повторяй ошибок, — предлагаю назидательно, и лицо Оскара перекашивается.
— Сомневаюсь, что генерал поручил тебе меня провоцировать, — шипит он. — В таком случае не слишком же Бронсон держит на цепи своего бешенного пса! И каков смысл переговоров?! Не боишься, что генерал это всё услышит?!
— Вы же сами глушите сигнал, — произношу я медленно, наблюдая, как черты лица Флореса искажаются ещё ощутимее. — Разве нет?
— Думаешь, у меня не ведётся запись? — его физиономия кривится от злобы, а я отвечаю совершенно спокойно:
— Думаю, нет. Или точнее, ведётся, но скоро её не будет. Она исчезнет прежде, чем Бронсон восстановит со мной связь. Потому что об этом позаботился настоящий профессионал. Если ты понимаешь, о чём я.
Глаза Оскара округляются и наполняются ужасом. Он сжимает челюсти, вскакивает и цедит сквозь стиснутые зубы:
— Даниэль в клубе!..
Умница: догадливый, как и говорили, только медленно соображает. Как мне и сказали.
— Итан! — кричит Оскар истерично, и в комнате показывается один из его головорезов. — Найти и схватить Даниэля. Немедленно!
Лицо парня вытягивается от удивления, но он, выкрикнув: «Есть!» — тут же исчезает за дверью.
— Не спеши, — предлагаю я. — Сегодня, помимо тебя, здесь слишком много комиссаров.
Словно только сейчас заметив моё присутствие, Флорес подбегает и нависает надо мной.
— Я всё расскажу Бронсону! — рычит он.
Как можно медленнее я поднимаюсь и выпрямляюсь во весь рост, теперь глядя на Оскара сверху вниз, и произношу очень тихо:
— Валяй.
Насколько я знаю, Оскар неплохо дерётся, но этот навык необходим, скорее для того, чтобы защищаться, чем нападать первым. Но в коридоре — целая банда, а выбираться мне придётся не одному, а с Габриэллой, поэтому я не говорю слова, которые окончательно выведут Флореса из себя. Он уже настолько взбешён, что его трясёт мелкой дрожью, и он совсем потерял страх, потому что приближается ко мне почти вплотную, хотя смотрит снизу вверх, и рычит:
— Зачем ты здесь на самом деле?!
Чтобы убедить Бронсона в том, что это ты — лидер пчёл. А потом подставить тебя перед ним: сделать вид, что ты отказываешься от сотрудничества, которое обещал. Чтобы поднять шум, а потом спрятать землянку, пока ты будешь тупить и получать по шее.
Вот и вся правда. Однако вслух я говорю совсем другое — и очень спокойно:
— На самом деле я хотел… — но успеваю произнести только эти слова, как распахивается дверь, и на пороге появляется один из парней Флореса:
— Здесь люди динатов!
У меня приоткрывается рот от удивления, а Оскар будто вообще теряет все силы в одно мгновение.
— Что?! — спрашивает он, едва открывая рот и глядя на своего прихвостня бесцветным взглядом.
— В клубе люди динатов! — повторяет парнишка, и Флорес словно оживает.
— Держать их здесь! — сухо велит он, глядя на меня с отвращением, и буквально выбегает из кабинета.
Я крепко беру Габриэллу за руку и решительно направляюсь к двери. Парень смотрит на меня с нескрываемым ужасом, но пытается перекрыть проход. Я и отсюда вижу, что в коридоре, конечно, никого не осталось: для всех сейчас нашлись дела гораздо важнее.
— Попробуй меня остановить, — предлагаю тихо, но отчётливо, в упор глядя на парня.
Он облизывает губы, словно они пересохли, и делает шаг в сторону, даже не пытаясь меня остановить.
Иногда я благодарен ореолу таинственности, который витает вокруг меня.
— Дэннис, Дэннис, приём, повторяю… — вдруг прорезается в наушнике голос Бронсона, и я поспешно откликаюсь:
— Слышу!
— Сигнал восстановлен! — восклицает генерал. — Дэннис, уходите оттуда…
Я не даю ему договорить очевидное и прерываю, нагло наплевав на правила:
— Флорес ясно дал понять, что не нуждается в сотрудничестве, — сообщаю, пока продолжаю идти по коридору, сжимая руку Габи. — Он попытался напасть и увести объект, но что-то его отвлекло.
— Ублюдок! — рычит Бронсон. — Его отвлекли люди динатов. Они там, в клубе. Дэннис, уходите оттуда, слышишь…
В этот момент мы поворачиваем за угол, и я почти врезаюсь в человека. Прикрыв собой Габриэллу, машинально сжимаю кулаки, но вовремя останавливаюсь.
— Дана?! Что ты здесь, к чёрту, делаешь?! Мы же договорились! Ты должна быть с Ньютом!
Сестра одета в чёрное, и ярко-рыжие волосы выделяются как никогда эффектно. Тёмные глаза расширены от испуга.
— Я и так с ним! — огрызается Дана. — Что прикажешь делать, если он здесь? — У меня приоткрывается рот, но я не успеваю оправиться от шока, как сестра продолжает: — Я подчиняюсь, прежде всего, отцу, а потом уже тебе или Ньюту.
В сознании невольно всплывает наш спор: «Дана, ты не будешь в этом участвовать». — «Чёрта с два! Ещё как буду».
— Послушай, нет времени! — предупреждает сестра. — Люди динатов уже здесь. Наш отец уже здесь. Динаты скоро будут тут.
В полной растерянности я шепчу:
— Ты сказала, что они отправятся в Третье крыло послезавтра.
— Я сказала, что слышала от отца. Но похоже, динаты изменили решение.
Мой мозг работает медленнее, чем инстинкты.
— Знаю, но зачем ты?!..
Дана смотрит на меня мрачно и упрямо, и вдруг меня и самого озаряет:
— Отец отправил тебя вперёд, чтобы был повод нагрянуть сюда, якобы вслед за тобой.
Она кивает.
— Да, чтобы динаты могли сюда явиться. Но это уже неважно, больше им не нужен повод. И я ухожу.
Девушка бросает на Габриэллу сочувственный взгляд и предупреждает ещё тише, чем прежде:
— И вам стоит поспешить.
Никогда раньше я бы не задал подобный вопрос, но с каждым днём я всё меньше доверяю людям. «Даже собственной сестре?» — язвит внутренний голос, но я игнорирую его и вслух произношу:
— Дана, ты знала, что они будут здесь сегодня?
Она смотрит на меня прямо:
— Нет.
— Уходи отсюда, — прошу я, и сестра откликается:
— И вы.
Ещё один сочувственный взгляд Габриэлле — и Дана исчезает в одном из коридоров. Я срываюсь с места, тяну за собой землянку и включаю рацию:
— Генерал?..
— Дэннис, выходы перекрыты! — взвизгивает Бронсон. — Лифты заблокированы. Веди её в здание Солнечной печи. Прямо сейчас! По-другому из здания не выбраться. Быстро в центральный зал! Там встретимся.
— Мы уже на месте, — отвечаю я.
— Подожди! — вдруг восклицает генерал, и я запоздало осознаю, что впервые в жизни слышу панику в его голосе.
Но мы уже выходим из коридора, и мой взгляд сосредоточен на двери: нужно лишь пройти через весь зал к самой дальней двери, и она приведёт нас в коридоры, ведущие в Солнечную печь.
Но как только я бегло обвожу взглядом зал, то сразу же понимаю, что всё пропало.
Первыми я вижу людей динатов. Они стоят к нам спинами, но не узнать форму просто невозможно: она ярко-красного цвета, чтобы сразу бросалась в глаза и демонстрировала силу. Надзиратели, которые обеспечивают порядок в Третьем крыле, тоже надевают такую, но обычно по праздникам, когда случаются какие-нибудь массовые мероприятия. Люди динатов предпочитают всегда быть в красном.
Напротив, в одной стороне, остановился Флорес в окружении своих парней. В другой — генерал Бронсон. Джонс прав: у генерала есть удивительная способность появляться из ниоткуда…
