танцующим.
И что мне теперь делать? Вести себя, словно бы ничего не случилось? Дождаться от него приглашения на танец и только тогда поговорить откровенно?
Да и да. Я агент разведки, в конце концов. Ждать нужного момента — моя работа.
К тому же впереди свидание с принцем Тиаром. И уж сейчас-то отказываться от него я вдвойне не намерена.
— Как твой отец? — спросила я, взяв Ксара под руку. — Его здесь нет?
— Появились какие-то срочные дела. Его не будет на балу.
Ещё бы. Едва глава разведки узнал, что на балу находится человек, способный занять его сознание, он наверняка мгновенно забаррикадировался где-нибудь на тайной квартире и вызвал Зеро.
— Жаль, — произнесла я вслух. — Теперь, когда ты вновь стал частью дома Джавус, я надеялась, что лорд Джавус тебя представит на балу.
— Мы снова семья, и это самое главное. — Ксар вывел меня в круг и обхватил за талию. — Благодаря тебе.
— Я ничего не сделала.
— Ты сделала всё.
Мы закружились в танце. Ксар вёл плавно и уверенно, и на миг мне захотелось, чтобы последние месяцы сделались сном, а этот миг — моей настоящей жизнью. Танец с будущим мужем, лучшим другом детства. Желанный брак, положение в обществе, богатство, нежданно вернувшийся дар…
— Я подписал все бумаги, и твоё приданое снова принадлежит тебе, — негромко сказал Ксар. — Пожалуйста, прости отца, что он его принял. Ему не следовало этого делать. Тем более — не сказав ничего мне.
— Не следовало, конечно, — легко сказала я, делая поворот. — Но сумма была нешуточная. Даже я бы не удержалась.
Ксар засмеялся:
— Ты дразнишься?
— Немного.
Мы засмеялись вместе. Ещё поворот вокруг оси, подол платья взметнулся, обнажая ноги почти до колен, и я поймала заинтересованный и неожиданно напряжённый взгляд принца Тиара. По спине прошёл холодок, когда я вспомнила, что мне предстоит.
— А как же будущая помолвка лорда Джавуса? — быстро спросила я, вновь глядя на Ксара. — Теперь, когда ему больше не нужны новые наследники?
— Невеста, как я подозреваю, разочарована, но это дело отца. — На лице Ксара не дрогнул ни один мускул, но глаза его улыбались. — Я не вмешиваюсь. Хотя на месте Лорены я бы заказал отцу пару проверок на невинность — так, чтобы его позлить.
Мы улыбались друг другу, и именно в этот миг я заметила, что Рэй и Сильвейна оказались совсем близко к нам. И оба смотрели на нас двоих.
В глазах Сильвейны была ярость. На лице Рэя, как обычно, ничего нельзя было прочесть, кроме насмешливого любопытства.
— Прекрасный вечер, — светски заметил он. — Обменяемся невестами по старой памяти, лорд Ксарион? Я думаю, после четвёртого бокала разница несколько сгладится.
Ладонь Ксара на моей талии не напряглась ни на миг.
— Или вы извинитесь немедленно, лорд Рэй, или я тотчас покину Академию и вызову вас на дуэль, — спокойно заметил он. — Думаю, Фаэль будет приятно получить наставника посимпатичнее, пока вы будете валяться на больничной койке.
Я закашлялась. Сильвейна побагровела.
Рэй вскинул бровь:
— Остро. Что ж, простите меня, прекрасные леди. Моя дорогая, — он склонился над рукой Сильвейны, — надеюсь, экскурсия в мою личную сокровищницу вознаградит вас за эту глупую шутку.
Глаза Сильвейны мгновенно заблестели. Надо же. У Рэя есть личная сокровищница? И он меня туда не позвал? Вот жадина!
А потом я бросила взгляд на лорда Нила, танцующего в противоположном конце зала, и все мысли вылетели у меня из головы. Все, кроме одной.
— Ксар, — тихо сказала я. — Отойдём. Думаю, бокал прохладительного мне бы не помешал.
Ксар бросил на меня один взгляд и кивнул.
Пару минут спустя мы уже стояли на галерее с бокалами игристого вина. Из сада тянулась прохлада, и лунный свет отражался на мраморных плитах дворца.
— Отец не говорил тебе ничего о Лорде Ниле в последнее время? — очень тихо спросила я.
В глазах Ксара промелькнуло изумление:
— О лорде-хранителе?
— Теперь он глава совета правящих лордов.
Ксар нахмурился:
— Правда? Я всё пропустил. Впрочем, отец сказал бы мне.
— Он не знал, — перебила я. — Никто не знал. Это было внезапное решение принца Тиара. Ксар, остерегайся их обоих.
Ксар смотрел на меня, словно не узнавая:
— Остерегаться принца-регента? Фаэль, ты понимаешь, что говоришь?
— Остерегайся лорда Нила и принца Тиара, — тихо и настойчиво произнесла я. — Не оставайся с ними наедине. Никого не расспрашивай, никому ничего не говори, никого не предупреждай. Твой отец… знает достаточно. Остальные ничего знать не должны.
Ксар долго молчал.
— Насколько я должен их остерегаться? — негромко спросил он.
Я на миг прикрыла глаза. Что я могу ему сказать, не нарушая тайны? Что я знала? Что лорд Нил недавно получил руну сумрака, и, если она была третьей руной, ему осталось жить в ясном разуме лишь несколько месяцев? Что ему нужно новое тело, молодое, сильное, обладающее даром и положением в обществе?
— Представь, что этим ты сделаешь меня очень счастливой, — принуждённо улыбнулась я. — Представь, что для меня это важнее приданого.
Ксар долго смотрел на меня.
— Фаэль, ты имеешь право на тайны, — наконец сказал он. — Ты вольна скрывать от меня что угодно, и я пойму любую твою личную неприязнь, даже к самому императору. Тем более что у принца Тиара… своеобразный характер. Но сейчас ты говоришь так, словно принц-регент и его первый советник замышляют измену империи.
— Это невозможно, — с горечью произнесла я. — Они и есть — империя.
— Вот именно. Фаэль, ты что-то знаешь. Мой отец — глава разведки. Расскажи ему, если не можешь решиться рассказать мне.
Он забрал у меня полупустой бокал и поставил рядом со своим бокалом на перила. Взял мои руки в свои, тёплые и сильные.
— Пожалуйста, — негромко сказал Ксар. — Обещай мне, что поговоришь с отцом.
Я вздохнула. Уж это-то я точно могла ему обещать, но я могу нечаянно выдать себя. Ксар не должен знать, кто я. Я не могу ему открыться, уж точно не могу без разрешения Рэя и лорда Джавуса-старшего. Я и так сказала слишком много.
— Я… подумаю, — отвела взгляд я.
Ксар невесело улыбнулся, и его лицо вдруг стало совсем мальчишечьим. Словно он вновь стал тем мальчишкой, с которым мы бегали по пляжу в детстве, увязая в мокром песке.
— Фаэль, ты помнишь, как было раньше? — произнёс он с тоской. — У меня не было от тебя ни одного секрета. И у меня от тебя тоже. Именно этого я всегда хотел, только сам не понимал, что мне нужно, пока этого не лишился. А теперь я… — он запнулся, — я не знаю ничего, но знаю достаточно,
