Уэлча. Гленда сопротивлялась, но Ванесса Нордейл все же захотела утроить по этому поводу праздник. Естественно, пригласила на него и Пайпер. Отказываться было бы слишком подозрительно, вот только Пайпер побоялась, что Линнея может узнать ее. Мы собирались ведьму нейтрализовать.
– Как? – помрачнел Дориан.
– В день свадьбы я должен был угостить Линнею зельем для расстройства желудка. Ничего опасного, просто чтобы она заболела и не смогла прийти. Хоть Линнея и представляла угрозу, мы пока не собирались от нее избавляться. Слишком уж много это привлекло бы внимания.
Наверное, если бы Арко Вильян сейчас мог бы осознавать реальность, взгляд Ладлоу его здорово испугал бы. Но арестованный продолжал сидеть, безучастно таращась в одну точку. Эвард успокаивающе похлопал друга по плечу и вернулся к допросу.
– Кто-то еще в Морбане помогал вам вольно или невольно?
– Нет.
– А в Морангене?
– Тоже нет.
– Другие города?
– Да. Там были связные.
– Имена и подробности…
Стопка исписанных показаниями бумаг росла с угрожающей скоростью. Дориан слушал, внимательно запоминая и анализируя. Им предстояли еще не один допрос и обыск. Но картина быстро вырисовывалась, с каждым словом становясь полнее и четче. Да, эти люди были готовы пойти на что угодно, чтобы добиться цели. Не считаясь с жертвами и потерями. Хвала небу, что разведка сработала на отлично, и им удалось расставить вокруг заговора свои собственные сети. Теперь из них не вырвется ни мелкая, ни крупная рыба, и никто не потревожит покой и порядок в Салине.
***
Расследование двигалось быстро. По Морбрану тенями летали люди из разведки, наводя шорох, и только армейская дисциплина не позволила никому удариться в панику. Дориан был занят с утра до ночи. Меня однажды допрашивали тоже. Пожилой военный следователь с цепким взглядом задал едва ли не сотню вопросов о том, что происходило на базе при моем непосредственном участии. Я отвечала честно, ничего не скрывая. Тем более, что меня ни в чем не обвиняли, а в конце даже поблагодарили за помощь.
В день, когда арестованных собрались переводить в Айкер для суда, Дориан сдержал свое обещание и отвез меня в город. К допросной Полицейского управления я шла с очень странными чувствами. Но мне была нужна эта встреча. Просто для того, чтобы посмотреть в глаза той женщине, которая меня родила, и навсегда закрыть эту страницу.
Она сидела в допросной, как королева на троне, несмотря на бледность и неухоженность. Войдя, я на секунду замерла, пристально вглядываясь в смутно знакомые черты. Селина Ормонд здорово изменилась, но узнать в ней собственную мать не было сложно.
– Здравствуй, дочь, – насмешливо произнесла она.
Я чуть не вздрогнула, потому что голос остался прежним. Но взяла себя в руки и села на стул напротив.
– Здравствуй.
– Пришла поискать у меня материнские чувства? – чуть поморщилась ведьма.
– Нет, – я пожала плечами. – Зачем?
– Тогда почему явилась?
– Наверное, мне просто любопытно. И хочется задать вопрос: ради чего все это?
– Ради чего… – насмешливо повторила она. – Я всего лишь хотела получить то, чего достойна. У меня есть сила, ум, красота. Почему кто-то решил, что имеет право ограничивать меня дурацкими законами и правилами?
– Деньги и власть, – пробормотала я. – Власть и деньги.
– Достаточно заманчивый куш, чтобы рискнуть ради него.
– Тогда, двенадцать лет назад, ты рискнула и проиграла. Неужели тебя это ничему не научило?
– Проиграла, – хмыкнула ведьма. – Да, тогда я переоценила свои силы. Но мне не хотелось из-за одной ошибки попадать в тюрьму и лишаться дара.
– Как ты стала темной?
– Тот взрыв на корабле, вернее, кровь моих жертв исказили дар, – спокойно ответила Селина. Ее словно и не волновало то, что пришлось убить столько людей. – Мне удалось выжить и сбежать в Рисард, а там уж мои способности и стремления оценили по достоинству.
Я прищурилась, внимательно рассматривая Селину. Нет, эта женщина и правда ни в чем не раскаивалась. И пусть недавно мне хотелось спросить, вспоминала ли она меня за эти годы, сейчас стало понятно, что не стоит. Конечно, она не вспоминала. Потому что никогда не любила никого, кроме самой себя.
– Наверное, ты здорово удивилась, когда узнала, что я здесь, – пробормотала негромко.
– О да. – На ее лице отчетливо отобразилась досада. – Кто бы мог подумать, что все сплетется так странно. Сначала выяснилось, что в Морангене живет Эвард Грэн – инквизитор, который однажды вывел меня на чистую воду. Знаешь, мне так сильно захотелось отомстить ему за это?
– Но ты не попыталась.
– Да. Потому что знала, что в Морангене тут же начнется расследование, а мне было нельзя привлекать внимание. Я утешала себя тем, что на открытии базы Грэн обязательно будет, а значит, моя месть свершится там.
Мне стало жутко. Она так спокойно говорила о том, что собирается убить не одну сотню человек. Мать-Природа, как ты вообще допустила, что у такой женщины появился дар?
– Хотя Грэн – ерунда. – Дернула она плечом. – На расстоянии инквизитор не представлял угрозы. Но потом сюда явилась моя собственная дочь. За ней приехала Аванта, из-за чего я и вовсе перестала выходить в центр, чтобы не наткнуться на нее. А в конце концов еще и Маркус…
– Судьба, – произнесла я. Иначе и не назовешь.
Она бросила на меня раздраженный взгляд. Подумала немного и прищурилась:
– Ты ведь понимаешь, что из-за тебя меня скорее всего отправят на казнь?
– А ты понимала, что взрыв, который вы планировали устроить, скорее всего убил бы и меня тоже? – ответила вопросом на вопрос. Некрасивым, неудобным вопросом.
Селина поджала губы и промолчала.
– Ладно, – вздохнула я, поднимаясь. – Больше мне не о чем с тобой говорить.
– Жаль, что ни Аванта, ни я не смогли сделать из тебя настоящую ведьму, – произнесла Селина, когда караульный уже открыл мне дверь.
– Настоящая ведьма хранит жизнь, – тихо парировала я. – А не идет к своей цели по локоть в крови. Но мы сами выбираем свой путь. И сами за него отвечаем.
– Что ж. – Она откинулась на спинку стула. – Тогда прощай, дочь.
– Прощай, Селина, – кивнула, не собираясь называть ее мамой.
Домой мы с Дорианом возвращались в молчании. Я смотрела в окно, на пролетавшие мимо деревья, и понимала, что ничего не чувствую. Ни горечи, ни грусти, ни сожаления. Селина Ормонд осталась для меня посторонней женщиной, не заслуживавшей ни понимания, ни жалости. Наверное, хотя бы для этого с ней и стоило встретиться. Та Селина, которую я когда-то пыталась любить в силу детской наивности, погибла
