— Не-а. Ты Видящая, тебе и разгребать всё это, — хрустя воздушной кукурузой, ответила дама. — Так что не тяни, времени осталось не так много. Твоя предшественница из-за своей гордыни столько наворотила, что еще немного — и тут будет небольшой взрыв.
— Отлично.
Я снова повернулась к кругу, который пульсировал все сильнее.
«Ну да, действительно взрыв. Если вон те два символа соединятся, а пульсирование с каждым часом делает их всё ближе друг к другу, а вон тот, наоборот, разъединится, то грянет самый настоящий взрыв!»
Надо же, еще пару дней назад я понятия не имела обо всем этом. Только рисовала движущиеся картинки и с трудом разбирала символы, один из которых чуть не поджег меня, а другой едва не утопил.
А сейчас я смотрю на изображение, украшающее пол, и ВИЖУ!
Да-да, именно вижу, к чему это всё может привести.
— Надо чем-то писать, — пробормотала я сама себе.
Но у меня же рядом был зритель, и фея, естественно, не смогла удержаться от комментария:
— Конечно же, кровью!
Я зло на неё зыркнула и тяжело вздохнула.
«Конечно же, кровью. Ей легко говорить. А как я должна буду добыть эту кровь? Сама себя покалечить?»
— Помочь? — продолжая хрустеть попкорном, спросила дама.
— Я сама, — процедила я, находя взглядом ножик, оставленный здесь Агнеликой несколько месяцев назад.
«Нет, ее помощью я пользоваться не стану. С феей останется разрезать себе руку до самого локтя! Разумеется, по доброте душевной!»
Ножик оказался грязным, с бурыми пятнами на лезвии и испачканной рукояткой. Собственно, чего я ожидала от вещицы, которая несколько месяцев пролежала в грязном и пыльном подвале?
Тыкать в себя этим не хотелось. Оно и до этого не сильно хотелось, но сейчас особенно. Так инфекцию какую-нибудь можно занести. Миры пусть и разные, но гигиена и всякие вирусы и микробы наверняка схожи. И на этом ноже их предостаточно. Тем более что эта бурая штука на острие не что иное, как кровь.
Я взглянула на уродливый шрам, украшающий руку.
Агнелика в тот первый раз располосовала себе ладонь. Я помнила, как это было больно и неприятно. И повторять этот опыт не хотелось.
«Тело, конечно, не мое, но проводить последние три дня в горячке и агонии желания нет. Тем более что, умирая, выпросить поцелуй для возвращения домой будет сложнее. Или нет… Последнее желание умирающей тоже выход».
Я мотнула головой, прогоняя не слишком радужные мысли.
«Соберись, Агния, надо действовать!»
— Ну и долго ты будешь его разглядывать? — недовольно прикрикнула фея, которая уже успела слопать полведёрка попкорна.
— Он грязный, — ответила я, поворачиваясь к недовольной даме.
— И что?
— Можно занести инфекцию.
— Ох уж эти землянки, вечно вам все не так, — поворчала она, закатывая глаза к потолку, потом дернула рукой и что-то прошептала себе под нос.
— Ай! — вскрикнула я, ощутив болезненный укол и роняя нож на пол.
На подушечке указательного пальца появилось небольшое красное пятнышко.
— Ты меня уколола! — произнесла я, наблюдая, как капля набухает все сильнее.
— Ну конечно! Заметь, всё чисто и стерильно. Так что давай не тяни и принимайся за работу. Это всего лишь палец. И я тебе его не разрезала и ладонь не тронула. А ведь могла.
— Спасибо, — съязвила в ответ.
— Пожалуйста! — совершенно не смутилась та.
Крови становилось все больше. Вроде укольчик совсем маленький, а небольшой алый ручеек уже стекал по ладони.
Его будто магнитом тянуло к магическому кругу.
Может, так и есть. Значит, тянуть больше нельзя.
Собравшись с силами и мыслями, я сделала шаг вперед.
И едва не задохнулась.
Сила и магия, проклятый ритуал и разорванные связи символов, которые всё никак не могли собраться в единое целое, — это все налетело на меня, обрушившись шквалистым ветром и едва не придавив к земле своим грузом.
С трудом удержавшись на ногах, я зажмурилась, пытаясь не утонуть в этом вихре чужих эмоций и чувств.
Заклинание признало меня. Не только по крови, которая крохотными капельками падала в священный круг, оставляя после себя небольшие световые вспышки и легкое шипение, но и по силе.
Я была Видящей. То, к чему так стремилась Агнелика, но не могла сделать.
Это была моя магия и моя стихия. Не грозный огонь, который я с трудом терпела и подчиняла, а именно это.
Символы в завораживающем танце плясали вокруг меня, готовые подчиняться, слушать и становиться в нужном порядке. Надо было лишь показать этот самый порядок.
Я знала, куда их так отчаянно тянуло.
Завершить проклятие, которое не давало им покоя вот уже долгих четыре года.
И ведь права фея, я могла это сделать. Раз — и готово.
Память Агнелики, которая до этого воспринималась просто как память, неожиданно взбунтовалась. Словно часть души княжны еще жила в этом теле.
Именно Агнелика, её голос, так схожий с моим, сейчас нашептывал, уговаривал, умолял и угрожал:
«Ведь это так легко… так правильно… он заслужил».
Как издевался надо мной, как обвинял в грехах, которые я не совершала… как пару часов назад флиртовал с этими глупыми девицами, полностью игнорируя мое присутствие.
«И Олейн, — продолжал нашептывать ветер. — Он ведь не просто так оставил её здесь. Может, раньше Витторн её не любил, а когда проклятие спадет, все может измениться… Ты хочешь отдать его ей?!»
Голос становился всё настойчивее. Символы перестали плясать перед глазами и медленно, но верно начали приближаться к своим законным местам.
«Его надо наказать… надо поставить на колени… ты же этого хочешь…»
— Нет!
Я крикнула так громко, что сама едва не оглохла.
Зато голос в порыве ветра затих, перестав нашептывать и склонять ко злу.
— Нет! — снова крикнула я, сжимая кулаки. Кровь потекла всё сильнее. — Я не ты! Я… Любовь — это не обладание и не подчинение!
— Откуда тебе знать? — раздался вдруг тихий голос совсем рядом.
Сияние стало пульсировать сильнее, ветер стих, и откуда-то появился легкий дымок, складывающийся в знакомый образ.
Агнелика.
С её надменным взглядом, с кривой усмешкой и пронизывающим холодом в глазах.
Да, я действительно мало на неё походила, слишком разными мы были. Жесты, мимика, выражение лица.
Но это действительно была княжна.
Создавая проклятие, девушка отдала часть своей души, навеки поселив её здесь. И вот с моим приходом эта душа ожила, готовая сражаться до конца.
— Откуда тебе знать, что такое любовь? — прошипела княжна. — Ты жалкая землянка, посмевшая занять моё тело! Тебя никто никогда не любил! Ты с рождения никому не была нужна! Даже твой мужчина предпочел тебе другую! Ту, что сильнее и красивее! Тебе ничего не известно о любви!
Каждое слово било по живому, заставляя вздрагивать и отступать.
И чем сильнее я сжималась, тем ярче и отчетливее становилось лицо Агнелики, обретая краски.
Еще немного, и княжна подавит меня, уничтожит.
«Неужели я позволю ей сломить меня?»
Это заставило встрепенуться.
«А ведь правда. Сломив меня, девушка может вновь занять своё тело. А я останусь здесь, в этом кругу».
— Ну уж нет, — прошипела я, поднимая голову и смело встречая её взгляд. — Я не позволю тебе вернуться! Не позволю вновь творить зло.
— Да кто ты такая, чтобы судить меня? Кто ты такая, чтобы сметь мне мешать!
— Та, кто сильнее тебя! Умнее и… красивее! — выдала я.
Агнелика рассмеялась.
— Ты себе льстишь.
— Нет! — Я становилась всё увереннее. — Это правда. Это не мои мысли и не мои слова. Джейд! Это Витторн сказал. Сказал, что я лучше тебя. Умнее, красивее и сильнее.
Княжна вздрогнула, отступая, и в глазах вспыхнула ненависть.
— Неправда.
В её голосе уже не осталось былой уверенности, что придало мне сил.
— Правда. Тот, кого ты любила, предпочел меня! И для этого мне даже не пришлось проклинать его! Ты слаба, Агнелика. И мне тебя жаль.
