Молодая. Красивая. С золотистой аурой, означавшей, что внутри нее теплится дар целительницы. Девушка понравилась ему практически сразу, потому-то и была похищена против воли.
Нет. Он привел ее в Империю не ради себя. Хотя, будь у него больше власти, не задумываясь, овладел новой горничной, как до этого всеми хорошенькими служанками поместья.
Вроде этой. Ниенны.
Скосил глаза левее, обрисовывая изгиб обнаженной женской спины. Эльфийка спала на животе в окружении смятых простыней, подложив под голову изящную белую руку. Золотистые, словно сотканные из солнечного света волосы были рассыпаны по его животу и бедрам. Не удержавшись, Бриам прошелся вдоль оголенного девичьего позвоночника пальцем.
Эльфийка сонно шевельнулась, сменив положение тела.
Эльф отбросил бумаги на ворсистый ковер. Откинулся поудобнее и, продолжая нежить подушечки о бархатистую девичью спину, вновь обратился к образу Евы. На деле — он украл ее ради пребывающего в жуткой агонии после предательства эделлан — Кассиана. Хотел преподнести в качестве трофея; той, что исцелит израненную звериную ипостась и вернет Его Высокопревосходительству долгожданный покой.
Почти удалось.
Девушка уже начала «подпитывать» драконью ауру, но все пошло наперекосяк.
Кассиан вдруг объявил ее своей ланнаи. Словно по воле темных богов заявился Посланник Императора с требованием немедленного отъезда в столицу. И самое отвратительное — Ева сбежала. Ладно бы одна, в этом случае ищейки во главе с Саваэлем разыскали бы горничную в течение суток.
НЕТ!
На пару с ней из темницы вырвался братец Роксаны. Бесстрашный, опасный ловец душ, молва о котором уже давно распространилась по всей Империи, превратив дракона в живую легенду. Бриам неспроста его опасался. После сотворенного Рунольвом обращения, он стал для Ориона кровным врагом.
— Демоны Аиссы, — процедил сквозь зубы, устремляя глаза в потолок, украшенный мозаичным панно. А через мгновенье оголенной грудью ощутил сильное отрицательное излучение.
Из-за запертой двери донеслись шаги, шум, громкое дыханье.
Кого принесло в столь поздний час?
Эта мысль еще не отпустила ум поверенного, как дверь распахнулась и на пороге… у Бриама отвисла челюсть. На пороге возник Кассиан. Взвинченный, разъяренный, окутанный жалящей аурой огня. С полыхающими в полусвете глазами, лорд был готов броситься и разорвать ему глотку.
— Где она?
От грозного утробного рыка альэрдо вздрогнул, подтягивая простыню, чтобы прикрыться.
Ниенна слева приподняла голову. Заметила в проеме «чудовище», взвизгнула и, завернувшись в покрывало, кинулась в коридор, боясь поднять на хозяина глаза. Кассиан не обратил на служанку внимания. Смертоносный взор неотрывно жег Бриаму лицо.
— Где Ева? — Повторило «чудовище», шагнув внутрь.
— Бежала, милорд.
По щеке генерала полыхнула полоска янтарных чешуек:
— Давно?
— На прошлой неделе.
— И ты не сообщил?
Кассиан бросился к поверенному. Стащил с кровати и, обхватив за шею, впечатал в ближайшую стену. Окутавшись паром, мужская кисть трансформировалась в когтистую лапу с острыми когтями и по коже поверенного потекли кровавые струйки.
Дернув от ужаса кадыком, тот прохрипел:
— Мы надеялись разыскать ее до вашего возвращения.
Золотистые глаза прищурились. Когти неохотно разжались.
Лорд отошел, взмахивая рукой и возвращая ей человеческий вид. Альэрдо же сполз по стене в облаке изорванной простыни и напрасной попытке отдышаться.
— Ка… к вы узнали, ч…то Ева отсутствует?
Кассиана перекосило от ярости.
— Метка собственника подсказала. В последние дни она словно обезумела. А три часа назад просигнализировала, что девушка на грани гибели.
У Бриама округлились глаза.
— Нет, сейчас с ней порядок. Сильно истощена. Но жива.
— Это он виноват… — понял эльф.
— Кто?
— Орион.
Из Кассиана выплеснулась волна жара.
Ковер под ступнями затлел и оплавился. Из ниоткуда посыпались искры, и ко всеобщему изумлению Он начал увеличиваться в размере, заполняя пространство спальни. На месте человеческой кожи возникли стройные ряды, подогнанных одна к другой солнечных чешуек.
— Ты позволил ему вырваться?! — Прорычал взбешенный неожиданной новостью зверь.
Неизвестно чем бы окончилась ярость дракона, к счастью в самый нужный момент в покои влетел обеспокоенный Рунольв. По старой традиции высыпал из мешочка горстку рунных артефактов, выбрал целебный, и припечатал к звериной лапе.
Кассиан пришел в себя.
Он долго стоял, тяжело дыша и опираясь о стену ладонью, в одних кожаных брюках, босой, без рубахи (эти атрибуты гардероба испарились плеснувшим из тела драконьим огнем) и мрачно взирал на Бриама.
В горле бледного как первый снег поверенного застрял ком:
— Мы отыщем ее, милорд.
— Естественно, отыщите, — рыкнул генерал и перевел взгляд к метке на левом запястье. Сел со скрещенными ногами, сосредоточился.
Воспользовавшись затишьем, поверенный покосился на собиравшего артефакты Рунольва:
— Почему не подал знак, что Император отпустил хозяина от Двора?
— Не отпустил, — нерасторопно ответил маг. — Позволил отлучиться на час — проверить поместье. Мы вскоре отбудем.
Эмоция обреченного ужаса, охватившая его, едва на пороге объявился лорд, сменилась волной облегчения. Не все потеряно. Вернув Еву обратно, он заслужит прощение господина и вновь станет его правой рукой.
Или после данного промаха уже не станет?
— Чувствую ее, — Кассиан медленно обвёл присутствующих тяжелым взглядом.
Помимо эльфа и мага, в покои заглянули Саваэль, управляющие Мириам с Луэро и несколько внутренних стражей. Все — молчали в тревожном напряжении.
— Ева в соседней префектуре. Застряла на полпути между Даэно и Тэррой. — Скривил губы, закрывая глаза и пытаясь сконцентрироваться на девичьем образе. — Большего сказать не могу. Ослаб из-за ритуала разделения душ.
Бриам поглядел на копию рисунка, какой лорд оставил на руке горничной перед отъездом в столицу. «Метка собственника» позволяла отследить ее местоположение, чем генерал сейчас и воспользовался.
Подумывая вызваться на участие в поисках, открыл рот, однако вперёд выступил Саваэль. Припав на одно колено, шаэнно прижал кулак к области сердца и устремилпепельные глаза к Зар Аэно:
— Позвольте мне, господин. Я доставлю вашу невесту в целости и сохранности. Клянусь жизнью.
— Ни один волос не должен упасть с ее головы, понял? — Прорычал дракон, окутанный мерцающей аурой.
— Слушаюсь и повинуюсь, — смиренно склонился демон. Собрался встать, но повременив, отослал господину очень выразительный хищный прищур: — Что, прикажете, делать с ним?
Под «ним» шаэнно, разумеется, намекнул на Ориона.
Милорд не колебался:
— Убей.
44. Его эделлан
Едва горячая кровь коснулась языка, притаившаяся в укромном уголке драконьей души Тьма — пробудилась. Разрослась густым отравляющим туманом, омрачила намерения, отобрала все ощущения и закрутила разум в бурный водоворот.
Необходимость насытиться человеческой кровью превысила в Рейдене желание сохранить паре жизнь. Невыносимый голод оцарапал кожу, являясь в мир двумя удлинившимися во рту клыками. Сущность вампира внутри требовала вонзить их в тело, разорвать плоть и пресытиться кровью.
Пил большими, частыми глотками. Жадно, торжествующе.
Мимолетная уверенность, что связь истинных удержит, если он внезапно потеряет контроль и начнет причинять девушке боль, истаяла дымкой. Тьма внутри ширилась, обматываясь вдоль драконьего торса ледяной лозой. Обжигала горло, настаивая полностью осушить дрожавшую в сильных руках человечку.
Откуда-то издали донесся знакомый голос:
— Орион, хватит.
Сознание дракона-вампира прояснилось. Льющаяся в горло горячая кровь внезапно перестала быть сладкой и завлекательной.
— Остановись, — зарычал грубый бас над самым ухом. — Ты ее убиваешь.
