не могу ваши кислые голоса, — шутила она, когда мы все высказывали беспокойство.
Марк старался не отставать. Подобно своей жене, он улыбался и шутил. Хотя в глазах было столько страха, что они делали сильного стража похожим на маленького мальчика.
Однажды, когда наши мужья увлеченно обсуждали последние новости, Элизабет попросила помочь ей с отваром. Но когда мы оказались на кухне, я узнала, что волновал подругу вовсе не он.
Элизабет вдруг стала такой ранимой, она схватила меня за руки, и на ее лице было столько боли.
— Я так боюсь, — призналась она.
— Все будет хорошо, Лиззи, ты справишься, — попыталась я успокоить подругу, но Лиззи быстро замотала головой.
— Я боюсь за Марка, Эли. Если что-то со мной случится…
— Ничего не случится! — тут же сказала я. Но она снова замахала головой.
— Просто будьте рядом, Эли. Вы с Адрианом, я хочу, чтобы вы были с ним. Обещай мне, прошу.
И я обещала. Обещала за нас двоих. И Адриан поддержал мое решение.
Последние дни мы все были на нервах. И теперь должны были исполнить обещание, быть с Марком несмотря ни на что.
Из палаты вышла целительница, она посмотрела на Марка и замерла. Вместе с ней замерли и мы все.
— Элизабет… — только произнес бледными губами Марк, я почувствовала, как Адриан сжимает мою руку.
— Она просила вас войти, — сказала целительница, в ее глазах было что-то непонятное. Я не могла определить, какие эмоции испытывает эта женщина. — Мы так не делаем, только ради Лиззи, она заслужила.
Марка долго упрашивать не пришлось. Страж тут же кинулся к двери, а мы вслед за ним. Я боялась увидеть самое худшее, и мой муж тоже. Хотя Адриан и держался лучше, чем мы с Марком.
Стоило переступить порог палаты, как в нос ударил запах трав. Но он не волновал нас так, как бледная измученная Лиззи с младенцем на руках. Она улыбалась, а по щекам текли слезы.
Мы с Адрианом остановились в дверях, позволяя Марку подойти к жене ближе.
— Лиззи… — обеспокоенно произнёс он и практически упал на колени перед возлюбленной. У меня внутри все сжалось. Почему нас позвали? Неужели это прощание?
Но Элизабет не выглядела умирающей, улыбка на ее лице стала шире. А сама Лиззи протянула руку к мужу и провела пальцами по его щеке.
— Ты совсем не постарел, — сказала она и всхлипнула, — такой же красивый, Марк, как я помню.
Я замерла, пытаясь понять смысл ее слов. И тут же посмотрела на Адриана. Мой муж закрыл глаза, а когда открыл, я поняла, что они слезятся. Мой сильный и каменный, как скала, муж пустил слезу. Мы оба поняли все быстрее, чем Марк. Я почувствовала ком внутри, который наконец растворился, позволяя слезами выйти, и я улыбнулась. Она заслужила это, заслужила как никто другой!
— Я вижу тебя, Марк, — сказала Элизабет все еще не верящему мужу. Она снова всхлипнула.
— Светлые Боги, — тихо сказал Марк.
— Я вижу тебя, — повторила Элизабет, когда Марк с улыбкой и слезами покрывал поцелуями ее лицо и маленькие ручки их маленького чуда. — Вижу тебя и нашего ребенка. Вижу, Марк… И вы такие красивые. Я вас вижу, — с улыбкой повторяла она.
Этот миг был полон слез и смеха, несмотря на то, что целительница выгнала нас уже через минуту. Мы провели в палате не так много времени, но в моей душе этот миг, когда Лиззи смотрела на Марка, остался самым красивым и трогательным на моей памяти.
Как он смотрел на нее, с какой любовью отвечала ему Лиззи. А это маленькое крохотное чудо на ее руках.
Да, это был прекрасный миг, и все прекрасное однажды так или иначе возможно снова.
Снова палата, взволнованный муж и маленькое чудо. Но на этот раз оно было на моих руках. А с любовью смотрел на меня Адриан. Мой дорогой и любимый муж плакал, потому что не мог сдержать слез. Это были слезы нашего огромного счастья, теперь в нашей жизни было место только для них.
В саду благоухали розы, пионы и любимые мамины лилии. Сегодня был особый день, в честь которого вся семья собралась вместе.
Рядом с яблонями и фруктовыми деревьями журчал фонтан.
А ещё в этой всей красоте пытался спрятаться один несчастный фамильяр. Но разве мог он скрыться от малышки Рины Кейм? У неё был удивительный дар находить несчастного пса, где бы он ни прятался, и залезать к нему на спину.
— Покатай меня! — прокричала, топая своими маленькими ножками. Будучи неглупым, пёс прыгнул и в один прыжок превратился в большого чёрного ворона, поглядывая на мучительницу с высоты яблони.
Рина поджала губы и надула щеки, желая заплакать.
Но Адриан тут же подхватил малышку на руки, отчего она засмеялась.
— Кого же она мне напоминает?! — улыбнулась я, кинув взгляд на сестру. За это время Маргарет повзрослела, но всё так же надувала щеки, когда была недовольна.
— Сходство очевидно, — ответил Стивен, муж моей младшей сестры.
Маргарет показательно надула щеки и рассмеялась, положив руку на округлившийся живот.
Мой сын Мартин подбежал к столу и протянул руку к сладкому лакомству.
— Только после еды, — строго сказала я.
— Всего одно пирожное, ну пожалуйста, — протянул Мартин и посмотрел не на меня, а на Пэгги, зная, что бабушка не откажет.
— Ты его балуешь, — сказала я, покачав головой.
— Не больше, чем тебя, — ответила Пэгги, и мы обе посмотрели вслед Мартину, который уже на всех парах мчался встречать гостей.
Сегодня был особый день. Пять лет с нашей свадьбы, и этот день мы разделили в кругу самых близких людей. Пэгги, Маргарет, Стивена, наших детей и, конечно же, гостей. Верных друзей — Марка, Элизабет — и их дочери Андрианы.
Я закрыла глаза всего на миг, наслаждаясь моментом, теплом, запахом любимых маминых лилий. Кажется, я уже это видела, сладкий сон, который сбылся. И когда Адриан так неприлично поцеловал меня в щеку, я проснулась, понимая, что сон стал реальностью. Каждый праздник мы собирались вместе. И праздников было много, это была жизнь, полная счастья, которого каждый в этом дворе заслужил.
В день, когда дочь Элизабет и Марка появились на свет, наша подруга вдруг начала видеть.
Это был
