дикое. Словно его внутренний зверь наконец вырвался на свободу. Как будто вся его сила овладела им.
Киран крепко держит меня, впивается пальцами в мою шею и кусает ее. Я хватаюсь за его рубашку и стягиваю ее через голову, почти не соображая. Мой взгляд блуждает по его груди, и я немного отодвигаю Кирана от себя, чтобы провести пальцем по знаку Теневого мага на его коже. Он стонет от моего прикосновения. Его тело напряжено, а ноги пульсируют под моими бедрами. Он такой чертовски могущественный. И все же он сломлен. Я смотрю в его дикое лицо и мрачные глаза и снова целую его.
Он становится более нежным и, наконец, кладет меня на пол, чтобы поцеловать в лоб.
– Когда все это закончится, Сари, я буду любить тебя изо всех сил. Но не сейчас, – шепчет он мне на ухо, заставляя тоску и желание подниматься во мне. – Ты стоишь больше, чем подвальная камера и трупы в соседней комнате. Ты – мое все.
– Это когда-нибудь произойдет? – выражаю я свой самый большой страх. Не то чтобы я боялась, что это желание умрет раньше Кирана. Просто он так долго был лишен своей личности. Его так долго использовали. Если монарх умрет и заберет с собой воспоминания Кирана – что тогда от него останется? Даже если он бессмертен, его душа не переживет этого.
– Да, это произойдет. – Он звучит так убедительно, что я на короткое мгновение готова поверить в то, что мы способны сделать все что угодно. Что мы сумеем изменить этот мир. Что мы выживем, чтобы выяснить, кем на самом деле являемся и хотим быть.
Глава 20
ХАМЗА, часть 1, КАЛИПАР, стих 574
Люди на площади смотрели на Калипара. Они ждали его приказа, чтобы броситься в бой.
Но все они не разумели, что не возможность борьбы сделала их сильными, а мир. Мир, о котором они с Калипаром, богом битвы, давно мечтали. Создание мирного королевства – вот к чему он стремился.
Легкое прикосновение к щеке будит меня.
– Скоро рассветет, нам нужно отправляться в путь.
Я сонно киваю Кирану и поднимаюсь. Ред и Медиса уже стоят в коридоре, встречая нас понимающими взглядами.
– Медиса, – говорит ей Киран, украдкой оглядываясь вокруг. – Тебе нужно кое-что сделать для меня по пути в Королевство Эмзы. – Его голос – заговорщический рык. – Ты помнишь то, что я дал тебе в первую очередь, чтобы ты защитила это от монарха?
Медиса кивает. Наверное, она должна вернуть это Кирану.
– Ты должна найти их и сказать, что время пришло.
Я понятия не имею, о чем он говорит, но Медиса, похоже, знает. Она гневно смотрит на него, как на вспыльчивого ребенка, но потом кивает.
– Покажи им, – шепчет он, берет ее руку и прикладывает два ее пальца к своему виску. Завороженная, я наблюдаю, как светящаяся нить переходит от головы Кирана к Медисе, а затем гаснет.
Взгляд Кирана становится немного жестче, когда воспоминание исчезает из его души.
– Иди! – властно говорит он.
Медиса бросает на меня решительный взгляд, а затем убегает.
– Куда ты ее отправил? – спрашивает Ред напряженным голосом.
– В мое прошлое, – чуть слышно отзывается Киран. Затем мы выходим из Лечебницы света и направляемся на север, к Голубым скалам Эмзы. Они находятся недалеко отсюда.
Чем холоднее становится, тем сильнее сжимается мой желудок и горит горло. Моя судьба и судьба королевств вот-вот решится. Если мне не удастся восстановить все земли Эмзы, у нас не будет шансов на успех против армии монарха.
Я сжимаю руки в кулаки. Слишком много всего может пойти не так. Что, если мне удастся растопить лед, но ожившие существа не захотят следовать за мной?
– Штасис эс лифере, – шепчу я девиз королевства. – Спокойствие – это жизнь.
Знак Эмзы на моем предплечье едва заметно светится. Я немного приподнимаю ткань и рассматриваю его. Две половинки циферблата направлены в разные стороны, три стрелки смотрят вперед. Средняя указывает на знак бесконечности. Левая – на «п», пурхат, что означает «чистое сердце», а правая – на «р», как рис для воскрешения. Эти три элемента понадобятся мне через несколько часов, а то и через пару минут.
Всего на знаке четыре линии: три уходят влево, а одна – вправо. Я всегда задавалась вопросом, почему знак богини такой несбалансированный. Сейчас я почти уверена, что одинокая линия – это Эмза, а три других – остальные боги.
Но Эмза больше не одинока. Ее потомок и наследники Калипара отныне не разделены. По крайней мере, в этой битве они будут сражаться вместе.
– Штасис эс лифере, – повторяю я. Может быть, Эмза не считала спокойствие жизнью, как все думают. Возможно, эту жизнь нужно разбудить.
– Ты думаешь, у меня чистое сердце? – спрашиваю я Реда. Киран идет впереди нас между деревьями, проверяя, нет ли кого-нибудь поблизости.
Ред бросает на меня непонимающий взгляд, его руки лежат на оружейном ремне.
– Вообще-то ни у кого нет чистого сердца. Но если кто-то и близок к нему, то это ты.
– Почему? – неуверенно спрашиваю я. – Из-за Ярруша? – Я смотрю в землю. Однажды я сделала кое-что ужасное с ним.
Ред смеется и мотает головой.
– Нет, не из-за Ярруша. Он твой брат, так что забота о нем стала твоим обязательством. Ты растила его вместо матери. Не из-за чистого сердца, а из любви.
Ред смотрит на меня. Его красные глаза сияют.
– Ты не мстительна, Сари. Киран предал тебя, и ты все же спасла ему жизнь.
– Я хочу убить монарха. Больше всего мечтаю отрубить ему голову, – признаюсь я.
Ред поднимает брови и морщится.
– И когда ты решила это сделать? Когда он забрал у тебя мать? Когда набросил на тебя тахилл и сделал безымянной и ничтожной? Когда велел побить тебя камнями? Когда он снова и снова пытался сломать тебя?
Я сужаю глаза, пытаясь вспомнить, в какой момент решила убить Карриса.
– Когда он забрал у меня Ярруша, а у Кирана его воспоминания, – хрипло шепчу я.
– Вот видишь. Ты хочешь убить его не из мести. – Ред делает шаг ко мне и осторожно кладет руку мне на плечо.
