знаю, что ты никогда бы не предала меня, никогда бы не нарушила клятвы, но чувства… иногда выходят за рамки правил. Они просто были, и принц Даллан, к сожалению, испытывал их к двум женщинам одновременно. К той, что он знал много лет и в конце концов полюбил. А вот во вторую он влюбился с первого взгляда. Одну он сделал своей королевой, а другой подарил дочь. И обе женщины знали друг о друге. Но как только Даллан обменялся клятвами с Розанной, он полностью посвятил себя ей и больше никогда не виделся с Паскуа. Взамен он послал ей этот куст.
— Я не понимаю.
— Цвет бутонов обусловлен не почвой, Джасинда. Дело не в «матери», а в чувствах, которые испытывает ее «опекун» к любимому мужчине.
— Но я была его хранителем до твоей смерти, и он давал только золотые цветы.
— Это потому, что в тебе течет королевская кровь. И хотя ты любила меня, представителя Дома Защиты, я не принадлежал к королевской семье.
— Но…
— А Джотэм из королевской семьи, и потому «мать» расцвела двумя разными цветами. Ты любишь Джотэма, короля Дома Защиты. Растение чувствует это и признает вашу любовь.
— Но это произошло до того, как я его полюбила!
— Неважно, растение заранее предчувствовало это.
— Но… я не хочу терять с тобой связь, Стефан.
— О-о, любовь моя, — Стефан притянул ее к себе. — Ты ее никогда не потеряешь. Ты моя спутница жизни, и я твой навеки. Настанет день, когда мы воссоединимся. Но это не означает, что наша связь помешает твоей любви к Джотэму, также как и его любовь к тебе не вычеркнет из его жизни Латы. Место воссоединения с предками удивительно, Джасинда. Здесь вечно празднуют любовь.
— Нашу с тобой.
— Твою с Джотэмом. И Джотэма с Латой.
— Я в замешательстве, Стефан. Я не знаю, что мне делать.
— Следуй зову своего сердца, любовь моя. Как ты поступала со мной. Ты всегда прислушивалась к своей интуиции. И никогда не ошибалась. Благодаря этому я смог исполнить свое предназначение. Теперь твоя задача сделать то же самое для Джотэма. Если ты выполнишь это, наш мир пойдет по новому светлому пути… — срезав розу, он протянул ей цветок.
Когда Джасинда опустила взгляд, она испытала потрясение.
Это была не фиолетовая и не золотая роза. Крошечный молодой бутон только-только начал раскрываться. Его основание было фиолетовым, в цвет Дома Защиты. А вот на кончиках его лепестков имелась позолота Дома Исцеления.
Единый Дом.
Джасинда оглянулась, чтобы расспросить об этом Стефана, но… он уже ушел.
* * *
— Знаешь, а ведь она права.
— Хм-м, — сонно промычал Джотэм, наслаждаясь нежными прикосновениями женских пальчиков, перебирающих его волосы. — Кто?
— Джасинда.
— Что?!! — резко открыв глаза, Джотэм увидел улыбающуюся Лату. — Лата?
— Здравствуй, любовь моя.
— Что?.. А где..? — он в недоумении огляделся и обнаружил, что находится вовсе не на шаттле.
Он был в саду. В своем саду. Рядом с розовым кустом Латы.
— Знаешь, Джасинда действительно права. Если ты будешь продолжать в том же духе, то встретишься с предками намного раньше, чем следует.
Джотэм нахмурился.
— О чем ты говоришь, Лата?
— Ты… Твое предопределение, Джотэм, — своим правлением возвеличить наш народ. Но ты ничего не добьешься, если будешь упорствовать.
— Я тебя не понимаю.
— Я покинула тебя раньше, чем следовало, любовь моя. Лишь потому, что не придавала значения знакам судьбы и не прислушивалась к своей интуиции. Я была молода и упряма. Не верила, что со мной может случиться что-то действительно плохое. Все же я была королевой, — она грустно улыбнулась ему. — Я глубоко ошибалась, а теперь вы с Бареком обвиняете себя в том, в чем ни капли не виноваты.
— Я виноват перед тобой, Лата.
— Нет, любовь моя, ты делал все, что мог. Это моя вина. И только моя. Но я не хочу, чтобы ты совершил подобную ошибку.
— И что это за ошибка?
— Я считала, что должна справиться со всем самостоятельно. Но я не смогла… и ты не сможешь. Если ты продолжишь пытаться, то потерпишь неудачу, как и я.
— Лата…
— Наш мир стоит на грани, Джотэм.
— На грани чего? — требовательно спросил он.
— Величия. И великого разрушения. Жизнь нашей планеты может пойти в любом направлении. И ты служишь отправной точкой.
— Я? — Джотэм почувствовал, что бледнеет.
— Да, любовь моя, ты. От тебя зависит, куда все двинется.
— Я не понимаю тебя, Лата. Что я еще могу сделать? Я…
— Ты устал. Я это вижу. И Джасинда тоже.
— Джасинда…
— Ты любишь ее, Джотэм, — взгляд Латы был мягким и полным понимания.
— Лата…
— Все в порядке, любовь моя, — она протянула руку и нежно провела пальцами по его щеке, как обычно делала, желая успокоить его. — Это никак не отразиться на наших с тобой чувствах. Если бы я могла, то давно бы уже соединила вас. Мне было очень больно видеть, как ты страдаешь от одиночества, и как стенает твоя душа. Но Стефан должен был выполнить свое предназначение, прежде чем вы двое смогли быть вместе.
— Меня беспокоит…
— Не надо, Джотэм, — наклонившись, Лата поцеловала его в губы. — Джасинда единственная женщина, которую я одобряю. Ведь она по-настоящему любит тебя.
— Я знаю, что она заботится обо мне, но любить…
— Как она может не любить тебя, Джотэм? Ты замечательный человек.
— Но я поступил с ней не очень красиво, Лата. Я был резок, нетерпелив и требователен. Я ожидал, что она будет беспрекословно выполнять все, что я ей скажу.
— А она? — глаза Латы искрились весельем, она уже знала ответ.
— Нет. Она постоянно спорит со мной. Указывает мне на мои ошибки.
— Хорошо. Кто-то же должен делать это.
— Перестань меня дразнить, Лата, я серьезно, — и тут до Джотэма дошло, что он обсуждает со своей спутницей жизни чувства к другой женщине.
— Я очень рада, любовь моя, — взгляд Латы был проникновенным и всепонимающим, — что Джасинда так хорошо понимает тебя, но самое главное, она прекрасно знает всю подоплеку твоих обязанностей… чего и как следует избегать. Она не позволит никому, даже тебе, сбить себя с толку. Из нее получится великолепная королева.
— Ты была моей королевой, Лата, — Джотэм резко сел.
— Да, — согласилась она. — Но это вовсе не значит, что Джасинда не может ей стать. Это всегда было предначертано ей судьбой, Джотэм. Ты сам это видел.
Джотэм понимал, что Лата имеет в виду королевскую метку на теле Джасинды.
Но взять королеву из другого Дома…
— То, что ты предлагаешь…
— Навсегда изменит наш мир, — продолжила его мысль Лата.
