Вес руки Арчера на ее животе, говорил ей, что надо сходить в туалет.
Она вывернулась из-под него. Он немного посапывал, хотел ее снова обнять, но удовлетворился теплой подушкой.
Она дотронулась до не послушной пряди на его брови, которая была единственной непослушной в его прическе. Он не пошевелился.
После усилий вчера вечером она не винила его в этом. Он вывел ее из себя своей мучительной сдержанностью, почти свел ее с ума до того, как его контроль сломался.
И когда это произошло, вырвалось его жестокое желание, оно немного пугало ее, но в принципе соответствовало ее состоянию. Толчок за толчком, натяжение тугой кожи под ее ногтями, каждый вздох приводил их к истощению, интенсивность происходящего затмила, даже ощущение перенесения аур демона. Возможно были только мерцания, но ей казалось, что она видела звезды.
Она все еще чувствовала его запах на себе, запах его страсти. Насилие, которое соединило их, беспокоило ее, но то чувство, которое она испытывала сейчас пугало еще больше.
Она вынуждена бросить свое прошлое, будущее слишком мрачное в лучшем случае. Но до этого сейчас ей было далеко.
Она наклонилась, чтобы прикоснуться губами к его лбу. Она сразу предупредила себя, что никакой сладкой мести за сегодняшнюю ночь не будет.
Он что-то пробормотал в подушку и вздохнул. Ей не хотелось уходить. Но сказала себе, что вернется через мгновение.
Она могла себя чувствовать в раю, но идти голой через сад было сверхъестественно, не говоря уже как ей было холодно без него. Она надела чистое нижнее белье, он точно купил ее размер, наверно, здесь были замешано хорошее восприятие демона, которое можно использовать не только в охоте.
После удовлетворения зова природы, она направилась на кухоньку. Подогрев две чашки воды в микроволновой печи, стала доставать чай в пакетиках. Она не знала, что Арчер планировал делать сегодняшний день, хотя его ляповатые шепоты вчера вечером дали ей несколько идей, но она, наверно, сойдет с ума, если еще раз почувствует его большие пальцы на себе. Очевидно, под каникулами в раю подразумевалась не чашка чая.
Она увидела компьютер на его столе. По крайней мере, сможет проверить электронную почту, посмотреть может, пришел ответ от Букмекера. Она отодвинула чашку подальше от клавиатуры. Система не требовала пароля, так что она сразу загрузила свою страничку.
Красный восклицательный знак — сообщение от Букмекера.
Она кликнула на него: Сегодня вечером в лаборатории? Интересно, как бы Арчер отнесся встретиться там. Он говорил, что гостиница, все еще воняет бирнестоном, но Букмекер должен об этом позаботиться.
Она задалась вопросом, даст ли Арчер ей разрешение на то, чтобы добраться туда. Он не говорил с лигой вчера вечером, даже не интересовался, как проходят поиски Корваса. Но если он не хотел подвергать ее опасности, она знала, что ей надо делать. Точно также как он сломал браслет на ее запястье.
Она отправила письмо с подтверждением.
Прежде, чем она вышла, ей пришел ответ в чате: Сера, с вами все хорошо? Где вы? Где Арчер?
Она сидела на стуле. Внезапно на нее накатило подозрение, что Арчер не выходил связь с лигой.
Ее курсор мышки парил на кнопке выхода в верхнем правом углу.
Вместо этого она написала: Все хорошо. Арчер в порядке. А что?
Он похитил вас.
— Мне никто ничего не говорит, — бормотала она. Она напечатала: нет, он этого не делал.
Нил, хотел использовать вашу идею с ловушкой. Арчер отказался. А потом вы пропали. Арчер говорил, что встречался с Букмекером. И все, больше он ничего ей не сказал.
Она кусала губу. Букмекер объяснил, что они будут все здесь, кроме Арчера, и что она должна занять свое место рядом с другими тальянами. Они доверяли ей.
Вы не знаете, что планирует Арчер. Прислал Букмекер. Он никогда не борется вместе с лигой, возможно, он даже не думает о них и, тем более, что они будут ждать вас. Кажется, что даже не понимает, что он не тот, кто должен быть возле вас.
И если Букмекер говорил достаточно сильно и умно, на самом деле он знал, что Арчер хорош.
Как мог человек, сражающийся один, подчиняющийся тактике, которой было пропитано все его сознание, довериться кому-то, ради своего спасения? Никто раньше не спасал Арчера. Разве мог человек, который живет второе столетие?
Но Букмекер был не прав насчет Арчера. Она видела его печаль и вину за смерть Зейна, она знала, что он до сих пор винит себя. А также она знала, что не позволит случиться этому снова. Не надо думать о том, что лежит на чаше весов.
Даже если это судьба мира.
Он столько всего потерял, каждый раз жертвовал собой, даже если его боль не была ценой, которую надо заплатить. Она знала, что это травмирует его еще больше, как будто его страданий не было достаточно.
Демон обещал ей ответы на философские вопросы жизни и смерти, спасения и проклятия, добра и зла. Поскольку ответы были наполнены смертью, проклятием и злом, намного больше чем она ожидала. Бороться за жизнь, спасение и добро означало проститься с прошлым, но это привело к Арчеру.
И Арчер действительно не собирался иронизировать, что он был тем, кто научил ее сражаться и производить впечатление.
Она напечатала одно последнее сообщение: делайте ловушку. Я буду там.
Она не могла сидеть, ее мысли блуждали далеко. Наконец, она встала. Вместо того, что бы пойти обратно по дорожке в сад, ее ноги вели ее к передней двери. Она набрала код, который дал ей Арчер.
Несколько часов назад он ей объяснил значение этого кода, он из Песни Соломона, отец часто цитировал «Ливни вылились и удалились,
Да цветами земля улыбнулася,
Пенье птиц над полями проснулося…».
Замок под ее пальцами открылся и впустил холодный чикагский ветер. Она быстро выскочила и прикрыла за собой дверь.
После того, как она узнала о том, что он от нее скрыл. Она легко приняла решение.
Если она хотела бороться, хотела показать, что она из себя представляет, ей надо было идти.
Она только, что вышла из сада.
Легкий сквозняк разбудил Арчера. Он обнял Серу, но его рука сжала воздух.
Он перекатился на спину и посмотрел наверх. Она должна сейчас вернуться и он должен ей что-то сказать по поводу этой ночи.
Любовь победила зло. Так просто. Нелегко, а просто. Знает Бог, как все это причиняет сладкую боль. И притом от этих ощущений можно сочинять стихи, и подчинить неистового фералиса.
Все это время он держался обособленно, имея дело со смертью, и отказывался терять опять, когда он нашел эту женщину, он смог ей доверять и восхищаться, что было для него не обычно.
От нетерпения рассказать ей это, он выкрикнул ее имя. Вода журчала по камням, а в небольшом потоке мягко шелестели листья.
