Мужчина склонил голову набок и в его глазах заплясали веселые огоньки.
– А ты умна. Камилла бы гордилась тобой. Настоящая ведьма просто не может позволить себе быть дурой.
– Вы неспроста оказались здесь! – Воскликнула Алекс, вцепившись в скатерть. – Розалинда рассказала, и вы ей поверили. Вы искали это место! Вы приехали сюда и остались, потому что нашли его! Я только не могу понять, с какой целью…
– Да, я искал, – кивнул Мален. – С той же целью, с которой в нынешнем мире люди берутся управлять компаниями или баллотируются в президенты.
– Власть, – произнесла Алекс, вспомнив, что и Джеральд говорил ей о чем-то подобном.
– Больше, чем власть, – прищелкнул языком Мален, – власть – это десять процентов того, что я мог бы получить вместе с могуществом Силы Праматери.
– Но Камилла вам помешала.
– Ты удивишься, до чего глупы мужчины, когда дело касается женщин. Джеральд. И я. Даже я не ожидал ничего подобного от нее. Да что там, мне до сих пор стыдно, что я и в Розалинде не сразу рассмотрел ее сущность. Только когда прошло несколько лет, мой сын подрос, а она осталась все такой же юной девушкой, я понял, что милая Рози, как я ее называл, не так проста. Однажды я спросил ее напрямую, и тогда она показала мне гримуар Праматери. Вот откуда она черпала секреты.
– Это возможно? – вскинула брови Алекс. – Но откуда он был у Розалинды?
– А откуда она знала про белый камень? – с жаром возразил Мален. – Откуда ведала про смерть Праматери? Если бы я знал ответы на все вопросы, то не нуждался бы в помощи какой-то ведьмы, чтобы завершить начатое.
Он окинул Алекс презрительным взглядом, и она покраснела, поняв намек.
– Тем не менее, – продолжил мужчина, – можно сказать, что я был влюблен. Отец Рози умер, она осталась со мной. Я достиг зрелого возраста, а она так и оставалась молоденькой. Смотрелась рядом с Ричардом как его сестра. Меня это забавляло. – Он усмехнулся. – Мой сын унаследовал способности от меня, и иногда мы выезжали куда-нибудь, чтобы померяться Силой ради забавы. Мой мальчик был так юн! Он только-только начал писать свой гримуар!
Лицо Малена исказилось, и Алекс поймала себя на мысли, что впервые видит какие-то живые, человеческие эмоции у этого Пожирателя.
– Вы его потеряли? – спросила она, не сумев сдержать сочувствия в голосе.
– Розалинда убила его, – взгляд Малена застыл в одной точке где-то поверх головы девушки, – Мы поспорили с ней, я хотел отобрать тот кусок земли, что украл ее отец. Раз уж мы жили вместе, как семья, то почему я не мог взять его себе хотя бы в качестве ее приданого? Потом ее обман стал вскрываться пласт за пластом. Сначала я застал ее с Ричардом. Она спала с моим мальчиком у меня за спиной! Я вспылил, ударил его. Ее. Мы все поругались. Я сказал ей, что если она выглядит, как ровесница моего мальчика, это не значит, она его ровесница на самом деле. А она выкрикнула мне в лицо, что она даже старше меня! Что ее отец был совсем не стариком, когда она появилась на свет. А поддерживать красоту ей помогали заклинания. Я был ошарашен, изумлен, раздавлен ее ложью. А ночью Рози моего сына убила. Она использовала заклинание из гримуара Праматери и сделала себя Пожирательницей. А Силу Ричарда просто впитала без сожаления.
– Что с ней стало потом? – прошептала Алекс.
Мален помолчал.
– Я убил ее. Кто бы поступил иначе на моем месте, потеряв единственного и любимого сына, который едва достиг пятнадцати лет? Я забрал гримуар, стал Пожирателем, намереваясь использовать Силу на полную мощность и стереть с лица земли все, что касалось Розалинды. Но ее личная служанка, а по совместительству незаконнорожденная дочь ее отца, выкрала у меня гримуар и сбежала. Позже выяснилось, что ей удалось выдать себя за Розалинду и даже удачно выйти замуж.
– Замуж? Она же служанка! Или я плохо знаю нравы тех времен…
– Она получила благородное воспитание наравне с сестрой. Старик любил обеих дочерей. Неудивительно, что ей все удалось.
Алекс вынуждена была молчаливо согласиться.
– С тех пор я провел много лет в путешествиях. Я заглянул в каждый ковен, лично задушил каждую ведьму, впитывая ее Силу и пытаясь прочесть в ее мыслях, известно ли ей что-то о гримуаре Праматери. Я пару веков выслеживал потомков служанки Розалинды. В основном, это были женщины. Я пожил при английском дворе, и успел побывать при французском, где обнаружил нужный след. Я сталкивался с этими ведьмами на балах, даже танцевал с некоторыми. Но им удавалось так или иначе ускользнуть. Я ждал своего часа. И когда случайно нашел это забытое Богом место, славный маленький Литл-Пойнт-Рок, судьба неожиданно вознаградила меня и преподнесла подарок. Нужно было только найти ту ведьму, которой от предков достался гримуар Праматери. И я ее нашел.
Алекс облизнула внезапно пересохшие губы.
– И кто это был?
Мален улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
– Камилла Де Морильен.
- 40 –
Отец Киллиан полдня провел на коленях. Нужно было срочно привести в порядок поздние розы на клумбах вокруг церкви, пересадить нежные побеги в теплицу. Ему было невпервой менять рясу священника на комбинезон рабочего и пачкать руки в земле: всю территорию вокруг прихода отец Киллиан благоустраивал сам. День выдался ясным, но ветреным, поэтому приходилось то и дело придерживать черную шляпу, натянутую на самые глаза в попытке защититься от солнца.
Он так увлекся работой, тихонько напевая под нос «Благослови нас, Иисус», что не заметил, как к нему подошли двое. Только потянувшись за секатором, отец Киллиан чуть приподнял голову и увидел две пары ног в высоких ботинках на тяжелой подошве. Проследив взглядом выше, он выпрямился и кивнул в знак приветствия двум незнакомцам, гадая, кто они такие и что им здесь нужно. Широкоплечие, в почти одинаковых спортивных куртках, один – светловолосый, другой – смуглый. Отец Киллиан знал в Литл-Пойнт-Рок всех: и верующих, и не верующих, и даже тех, от кого церковь в его лице должна была отвернуться. Хотя последнее, по его мнению, было самой сложной задачей – не просто отворачиваться от тех, кто этот город когда-то основал и составляет большую часть населения.
– Где-нибудь в округе есть укромное место, где можно переночевать, старик? – довольно грубо бросил блондин, нетерпеливо притопывая ногой. – Какой-нибудь заброшенный дом? Или чей-нибудь гараж?
Отец Киллиан поднялся с колен и сложил руки в замок на животе, взглянув на мужчин с приветливым смирением, как и следовало смотреть на странников.
– Вы можете переночевать в доме милосердия при моей церкви, – заверил их он, – гостей у меня обычно немного, места хватит. А также горячую похлебку и душ могу вам гарантировать. Не волнуйтесь, это бесплатно.
Глаза незнакомцев расширились от удивления.
– В вашей церкви? – недоверчиво переспросил темноволосый.
– Да, – отец Киллиан обернулся и указал на аккуратное здание, чьи стены он с любовью штукатурил своими руками, – это мой приход. Вот здесь мы рады принять в лоно Господне любую заблудшую душу.
Оба мужчины как по команде рухнули перед ним на колени и склонили головы.
– Простите, что не узнали вас сразу, святой отец.
Если отец Киллиан и удивился, то постарался этого не показать. Мужчины явно оказались истово верующими, и это осознание согрело его сердце.
– Пойдемте, я провожу вас, – предложил он.
Мужчины встрепенулись.
– Нет, – с волнением в голосе заговорил блондин, – простите нас, но ваш дом нам не подойдет. Мы не можем осквернить святыню. Подскажите, может есть все-таки заброшенное здание или другое укромное место?
Отец Киллиан задумался. На его жизненном пути встречались люди, считавшие себя оскверненными, недостойными даже переступить порог церкви, и хоть он и пытался их убедить, что Иисус готов принять всех своих детей, если те в достаточной мере раскаялись, получалось это не всегда.
– Заброшенных зданий у нас нет, но есть лодочный сарай у озера в паре миль отсюда, – ответил он, решив, что позже соберет еды и одеял и принесет все туда. – Обычно туда выбираются на рыбалку, но сейчас уже холодно, и там редко кто бывает. Мой дед был заядлым рыбаком, и этот сарай – мой. Я дам вам ключ на эту ночь. И на следующую, если понадобится. Если надумаете перебраться куда-то еще, вернете его.
