Два раза!
Хотя что в этом такого? Благородство не обязательно должно быть синонимом беспомощности и глупости. Даже для женщины.
— Допустим, ваше сиятельство. Но поверить в то, что у Броклендов есть родня в Авестере....
— Есть, — Лиля улыбалась вполне безмятежно. — Только не та, о которой вы думаете. Молочный брат герцога Раштера, вот кто мне родня по крови.
Учитывая количество выстиранных им грязных пеленок, эта истина для Лилиан приближалась к абсолюту. Так что говорила она вполне уверено.
— Молочный брат? Но...
— А что вы удивляетесь, граф? Патер Клив не на елке висел, у него были родители, мать, отец... проверьте. Его бабушка была родом из Ативерны. А в купеческих семьях родство хорошо помнят....
— Брокленды...
— Даже больше того. Семья моей матери. Измученная, изнасилованная, разбитая, потерявшая семью девочка прибежала к дяде. А он привез ее ко мне.
К дяде Коту. Но это тоже малозначительные детали.
Горацио Альден потер лицо руками.
— Ваше сиятельство, это невероятное стечение обстоятельств. Но позволено ли мне будет спросить, как вы сами оказались в Иртоне?
— На вирманском корабле, — не солгала Лиля.
— Вирмане, ох эти вирмане... и леди Раштер?
— Тоже. Вирмане произвели на нее впечатление. Останься она жива, обязательно бы съездила на Вирму.
Горацио замялся.
Видимо, пытался сформулировать вопрос, заранее-то к такому не подготовишься. И Лиля издевательски улыбнулась.
— Хотите, граф, поиграем в вопрос — ответ?
— Простите, ваше сиятельство?
— Не прощу, — честно сказала Лиля. — Ни вас, ни Эн- тора.
— Ваше сиятельство!
Лиля сверкнула глазами так, что еще не изобретенные стробоскопы устыдились бы. Но вопреки ожиданиям, голос ее оказался мягким и спокойным.
— Я все понимаю, посол. Энтор хотел ударить в самое больное место. И по кошельку, и по семье. Джерисон — кузен его величества, я — душа торгового дома Мариэль... Он сделал свой выбор. Но что ждало бы меня в Авестере? Судьба королевской зверушки? Или того хуже — как несчастную Сандру? Вы знаете, что ее должны были убить?
Горацио отвел глаза.
Знал?
Помилуйте, да ему плевать было на Раштеров, лишь бы его не затронуло. С чего это он о каждой дурочке думать будет? Дело в другом.
Убить там, не убить...
Его величество дал ему поручение. И похоже, выполнить его будет сложно.
Лилиан Иртон настроена очень агрессивно. И самое печальное, что Альден ее понимал. Он бы на ее месте и больше обозлился. Но как ему-то быть?
Король ведь не одобрит...
Лиля рассмеялась. Тихо, но очень едко.
— А хотите, я угадаю, о чем пойдет речь? Вы пытаетесь аккуратно выспросить у меня, чьего ребенка родила Сандра. Или хотя бы — когда он родился?
Альден поежился.
— Ваше сиятельство...
— Нет, ваших писем я не читаю. И не читала.
Строго говоря, это делал Ганц Тримейн. Лилиан рассказали то, что ее непосредственно касается.
— Ваше сиятельство, тогда вы ответите на этот вопрос? Вопросы?
— Что вы заладили, словно попугай, Альден? Мое сиятельство, понятно. А на вопрос не отвечу.
— Но почему!?
— Потому что, Альден, это мои дети. Моя кузина. И моя личная обида. Можете отписать его величеств Энтору, что вы ничего не знали, и узнать не можете. Потому что у вир- ман спрашивать — сильно нарываться. А Лилиан Иртон говорить отказывается.
— Вы понимаете, что я не могу так поступить?
— Еще как можете, — ухмыльнулась Лиля. — Правда, после этого вас пошлют подальше Ативерны, ну так что же. Будете не посол, а посол на... Но мне вас совершенно не жалко. Я и Лофрейна закапывала с огромным удовольствием!
— Ваше сиятельство, я вижу, что вы не желаете разговаривать на интересующую меня тему...
— Не желаю. И вам придется это терпеть, Альден, потому что вы будете надеяться. А вдруг я проговорюсь?
Альден скрипнул зубами.
И ведь права, стерва такая...
Кажется, зря он издевался над Лофрейном? Надо было посочувствовать?
Лиля качнула головой.
— Не старайтесь, граф. Хотя... старайтесь! На здоровье! Моим людям не помешают премии, и я с удовольствием разрешу им брать деньги у вас.
— Вот как...
— Напишите Энтору, что вы ничего не узнали. Графиня Иртон — стерва и гадина, добиться ничего не удается, — отчеканила Лиля. — И можете добавить, что Сандра его ненавидела. Всегда. А как мужчина — он полное ничтожество.
Горацио поежился.
455
Написать такое королю?
Точно пошлют. Как вариант — на плаху.
— Ваше сиятельство!
— Всего нехорошего, Альден! Всего вам нехорошего!
Лиля сделала ручкой и выскользнула из алькова. Обнаглел Энтор! Нет бы нянек подкупить, слугам заплатить — в лоб атакуют!
Хамы трамвайные! Средневековые!
Ничего она не расскажет. Разве что со временем...
Лиля скользнула в объятия мужа и улыбнулась.
— Их очень интересует наш Эштон.
— Ну-ну...
— Вот и я тоже так думаю. Перебьются...
Джерисон поцеловал супругу.
— Рано или поздно, так или иначе...
Книга лежала в тайниках его величества. И свидетельство. И родовые регалии Раштеров. А если еще и кого-то живого найти удастся — вообще замечательно.
Когда-нибудь это понадобится.
Время еще придет.
❖ ❖ *
Вся компания собралась у Иртонов в первый день осени.
Уходило лето.
Теплое, солнечное... впрочем, денек выдался замечательный, грех такой терять. И Лиля предложила супругу устроить пикник на открытом воздухе.
Да, с шашлыками.
То, что американцы называют барбекю, и к. чему она давно пристрастила мужа. Еще с Уэльстера.
Джес не возражал, даже наоборот. Согласился и порадовался.
Компания собралась большая и крайне разношерстная.
Иртоны, Тримейны, Гардрены, Брокленды, вирмане, ативернцы, соизволил явиться посол Уэльстера, принеся письмо с новостью.
Женился Альтрес Лорт.
На ее высочестве Лидии. А еще ивернейцы сватают вторую принцессу.
За это дело выпили.
Под шумок напоили дин Дашшара, который стал немножечко больше ативернцем. Джерисон попробовал налить мангустам, но те оказались тверды в своих убеждениях и вымочили в вине хвосты, показывая свое отношение к алкоголю. Зато посол Ханганата выпил — и с удовольствием закусил палочкой шашлыка. Кочевникам такое блюдо нравилось, а он принадлежал к народу джарна.
Собаки носились по кустам.
За ними ползали дети. Щенки контролировали своих маленьких хозяев, не давая им ни съесть кузнечика, ни влезть в грязь... сплошные притеснения!
Роман и Джейкоб уже вполне прекрасно ходили и ловко испарялись из рук нянек.
Отлично себя чувствовал и виконт Иртон.
Миранда тискала всех малышей по очереди...
— Так странно, — созналась она Лиле. — Может, я сама скоро стану мамой, а я ничего не чувствую. Они забавные, но...
— А что ты должна чувствовать? — Лиля следила за шашлыками, не доверяя их никому. После трактира это было такой детской игрой... — К примеру?
— Подруги говорили. Нежность, умиление, восторг...
Лиля махнула рукой.
— Ты не дура, малышка. Вот и не врешь.
— А они врут? Мам?
Лиля качнула головой.
— Скорее, идеализируют действительность.
— Это как?
Лиля покусала ноготь на большом пальце. Как...
Как объяснить малышке эти истины? Ей ведь скоро уезжать в Ханганат....
Атам семья, брак, дети...
— Понимаешь, Миранда, все люди разные. И все дети тоже разные. И отношение твое должно быть разное. А когда говорят: люблю всех, не любят никого. И когда тебе говорят, что любят весь мир — срочно задумайся, какую выгоду с тебя хочет поиметь данный любитель.
— Мам?
— Привожу пример. Помнишь Ивельенов?
-Да.
— Ты дралась с Джессом. Было?
-Да.
— Ты его любишь?
— Нет. Но он умер...
— А остался бы жив, дрались бы дальше. Не потому, что я накаркала, просто парнем его вырастили гадким. Если он не понимал, что связываться с маленькой девочкой — глупо и пакостно.
