Именно тогда я увидела кафе.
В моей прошлой ангельской жизни (до встречи с Шаксом и пророком, то есть, и до работы в Центре) я бы в жизни не зашла бы в заведение, забитое бесами.
В той, прошлой жизни меня слишком волновали вопросы политики.
Хорошо, что теперь я поумнела… Может быть. Слегка.
Как минимум, есть на то некоторая надежда.
Теперь идея “выпить кофе с бесами” не вызывала ничего, кроме усталого любопытства и лёгкого веселья. Варифиэль может может этого не признавать, но “враги рода человеческого, застигнутые над недоеденным трупом” и “враги рода человеческого, попивающие кофе после работы” — это всё же две разные категории врагов.
Мысленно посмеявшись над этой мыслью, я вошла в кафе, заплатила энергией и устроилась у окна с большим кофейником.
— Можно с вами сесть? — спросил интеллигентного вида бес в очочках. — Больше негде.
Я разрешила.
И тут понеслось.
— …Это всё несправедливо, — жаловался бес, — я работал над этим проектом с самого начала! Нашёл человека с перспективными линиями вероятностей, шептал ему в уши всякое-разное, убеждал, что он должен стать лучше всех, изолировал его от остального человеческого стада, пробил природную защиту, подобрал ключики, что было непросто… Да я уже отчёт для своего старшего менеджера приготовил, думая, что меня повысят, и тут Баффион украл и присвоил мой проект!
— Он украл у тебя человека? — уточнила я вежливо.
Как-то так получалось, что никогда раньше я не интересовалась механикой работы нижнего офиса. Неужели и такое бывает?
— Коды доступа к человеку, — поправил меня бес важно. — Ты из какого отдела, что таких простых вещей не знаешь?
— Я на Шаакса работаю, — что технически было в какой-то мере правда.
— У, — во взгляде беса появилось нечто сродни зависти. — Новенький небось?
Я в ответ промычала нечто, что при наличии должной фантазии можно принять как “да”.
— Везучий ты, — буркнул бес. — Тебя, наверно, из-за силы взяли. А меня не берут! Хуже того, меня хотят понизить до беса алкоголизма! Ты понимаешь?
Я неуверенно кивнула.
— Это должно быть очень… эм… неприятно.
— Неприятно? Экий ты вежливый, братец! Да кому приятно изображать белочку! Это если не дно, то почти что оно. Ненавижу свою жизнь!
Ну да, а моя меня к такому не готовила.
— А что если пожаловаться на этого Баффиона? — уточнила я осторожно.
Бес нервно поправил очочки.
— Как же, пожалуешься на него. Он же меня съест! Он же из низших пожирателей! Знаешь, какие у этих тварей челюсти? Проглотит и не подавится!
Я со всей печалью уставилась в глубины чашки.
Трудна она, жизнь бесовская.
— А ты, кстати, из сотворённых, порождённых или перерождённых?
Я пару раз хлопнула глазами, но, по счастью, на это моих скромных познаний всё же хватило.
— Из перерождённых, — что технически правда. В том смысле что я действительно была когда-то человеком. А в кого уж я там переродилась, он не спрашивает. Что к лучшему: врать не хочется. Не потому что нельзя — это как раз ладно бы, — а потому что что-то внутри довольно сильно этому противится. Как будто ложь… унизительна.
Как будто говорить правду, в конечном итоге — привилегия сильных.
Впрочем, об этом имеет смысл подумать позже.
— А кем ты был при жизни? В какую эпоху жил? — спросил бес с интересом.
О, хотела бы я сама знать!
— Понятия не имею, откровенно говоря.
— О как, контракт с забвением? Сочувствую, брат. ну, меня хоть в этом пронесло! Я вот был сисадмином, и неплохим, кстати. А потом сдуру вляпался в контракт.
Это был неожиданный поворот сюжета.
— А за что ты продал душу? НЕсли это не секрет, конечно.
Бес тяжко вздохнул.
— Вообще секрет. То есть я понимаю, ты новенький, ещё не разобрался, но вообще учти: о таком спрашивать вроде как неприлично. Неприличней, чем у первого встречного голые фотки просить, сечёшь?
Я неуверенно кивнула. То, что у бесов был свой собственный этикет, имело смысл. То, что причина перерождения в таком… состоянии считалась делом личным, тоже.
И всё же, было любопытно.
— Короче, мне не повезло, — сказал он, — нарвался на коллегу твоего босса, лорда Аима. А он, знаешь ли, самый креативный.
Он звучал очень трагично.
— Это плохо?
— Да как сказать… Вообще, наверное, даже хорошо. В смысле, твой босс был бы намного хуже, например.
— Почему это? — отчего-то стало действительно обидно. Это Шаакси-то хуже? Да он самый добрый из демонов!
Бес фыркнул.
— Слушай, непонятно, как ты с ним работаешь вообще! Твой босс идиотов очень не любит, между прочим, особенно идиотов настойчивых. А ты, уж прости, настойчиво тормозишь… Хотя ладно, не обижайся, это со всеми новичками так. Я-то тут уже несколько лет! И я был до попадания сюда, как под заказ, и настойчивый, и идиот. Заморочился с пентаграммой, выполнил всё так, чтобы демона непременно связать покрепче, ещё и ошейник ему на шею набросить. Тут любой бы взбесился, да ещё и с таким запросом.
— А о чём ты попросил?
Бес смущённо вздохнул.
— Демоном хотел стать. Уникальным. Книг начитался и мечтал о суперсилах и гареме.
— Оу. И?..
— А сам как думаешь? В тот же день подавился хот-догом и попал сюда. Демоном я стал уникальным, потому что где ты видел демона с близорукостью?
Ну, тоже верно.
— Я сожалею.
Он отмахнулся.
— Да ну, разберусь как-нибудь. Зато, знаешь ли, вечная жизнь! Хотя с такой жизнью… Эх! Но твой шеф, наверное, просто погрузил бы меня в мир иллюзий, и дело с концом. Я так и жил бы остаток своих дней, уверенный, что являюсь уникальным демоном. Жалкое, наверное, было бы зрелище.
Он залпом выпил ещё кофе, а я задумалась. Мог Шаакси и правда так сделать? Верилось с трудом, но с другой стороны, учитывая его специализацию… Впрочем, нет смысла задумываться об этом прямо сейчас. Да и ответ, подозреваю, напрямую зависел бы от того, насколько жесток был сам демонолог.
Сейчас важно не это.
Судя по моим ощущениям, мне следовало зайти в кафе, заговорить с этим конкретным бесом… Раньше я едва ли задумывалась о таких вещах, но после общения с пророком и падения в отражения начала обращать на них внимание. Без каких-либо знамений свыше, медитаций или проверки вероятностей это просто ощущалось правильным.
А значит, возможно, этот бес мог помочь мне выбраться отсюда? Но как? А что, если?..
— А ты не хотел бы пойти дальше? — уточнила я мягко.
— Дальше? — удивился он. — Дальше в смысле куда? На повышение, что ли? Я ж тебе объяснил, всю мою работу спёрли, и теперь придётся как-то крутиться!
— Нет, я скорее не это имею в виду… Я слышала, есть ещё следующее отражение.
Он пару мгновений поморгал на меня своими огромными глазами, а потом чуть истерично рассмеялся.
— Да ты, брат, похоже, совсем того! — сказал он.
Не то чтобы у меня были предметные возражения, но всё же.
— А что тут такого? Отражения соседствуют, а значит…
— Ничего это не значит! Откуда ты вообще взялся, такой невежа? Мы умираем навсегда, сечёшь? Мы заключаем сделку, и на этом всё, конец! У нас нет никакого “дальше”! Сунешься в последнее отражение — и растворишься навсегда!
“Всегда есть дальше,” — прошептала моя память голосом Любве.
Всегда есть дальше.
Но также я прекрасно понимала, что мальчик передо мной едва ли готов к таким разговорам. Пока что. Потом — кто знает? Всё же, как бы он ни называл себя идиотом, а для того, чтобы призвать демона уровня Шаакси и связать его, нужен недюжинный талант. Да и пожелание “стать уникальным демоном” — это ребячество, конечно. Но, с моей точки зрения, вызывающее куда больше уважения, чем концепция вроде “дайте мне больше власти и денег”. То есть понятно, что он воображал себе могущество, гаремы и прочее, но… Человека, способного так отчаянно желать недостижимого, я готова уважать вопреки всему.
Но вслух я, разумеется, сказала иное.
