Боюсь, как бы я сейчас не отхватила за такую вопиющую с точки зрения ашаров наглость.
А с другой стороны… лучшего способа понять, стоит ли мне на что-то надеяться, просто не существует. Если откажут сейчас, никаких дальнейших переговоров точно быть не может.
− Хм, мне крайне непривычно слышать от тебя… требования, − первым отмирает Са-оир. Прищуривается задумчиво. – Раньше ты для себя даже попросить ничего не могла.
Мне на это нечего ответить. Действительно не могла. Мне и сейчас неимоверно сложно перешагнуть через себя и свои внутренние рамки.
− Мне казалось, мы и так продемонстрировали своё отношение и готовность идти тебе навстречу, − ровным тоном продолжает тёмный супруг, видимо до сих пор не определившийся, как относиться к услышанному.
− Да, и я очень это ценю, − медленно киваю. – Но при этом вы действовали, исходя только из своих соображений, не считаясь с моими желаниями. Даже сегодня утром.
− Если бы мы исходили из твоих желаний, ты бы с нами здесь сейчас не разговаривала, и нас по-прежнему разделяли бы вселенные, − замечает А-атон. – Но раз ты готова наконец обсудить, что хотела бы получить от нас взамен на своё согласие вернуться, мы, конечно же, тебя выслушаем и пойдём навстречу. Если сочтём твои требования разумными. Ведь так? – он обводит строгим взглядом родного и двоюродного братьев.
− Конечно, − с улыбкой склоняет голову Сэтору.
Са-оир, хмыкнув, тоже согласно кивает.
− Тогда предлагаю расположиться более удобно для продолжения нашего разговора, − А-атон кивает на столик. – Ты наверняка голодна. Мы позаботились, чтобы повар приготовил твои любимые блюда. Пойдём.
Шагнув ближе, он протягивает мне руку.
На этот раз я уже без колебаний принимаю мужскую заботу. И позволяю с удобствами усадить меня за изыскано сервированный столик, на дайрат, с которого открывается потрясающий вид на бескрайнюю звёздную даль за стеклом обзорного окна. Мужья тоже располагаются за столом – А-атон напротив меня, Са-оир справа, Сэтору слева. И передо мной вмиг оказывается тарелка, с отборнейшими кусочками восхитительных блюд. Даже жалко, что у меня аппетита вообще нет. От нервов даже кусок в горло не лезет.
− Итак, каковы же твои требования, Лина? – спрашивает мой светлый супруг, когда замечает, что вместо того, чтобы есть, я рассеянно ковыряюсь в еде.
− Первое и самое главное. Я хочу, чтобы ваши решения, касающиеся меня и детей, всегда обсуждались со мной, − произношу тихо, боясь поднять глаза от тарелки.
− Хорошо. Но мы оставляем за собой право отложить обсуждение и объяснения на потом, если возникнет ситуация, в которой надо будет действовать без промедлений. От этого может зависеть ваша безопасность, − получаю ответ практически сразу. От А-атона. Вскинув взгляд, вижу, что остальные два мужа тоже не возражают.
− Я понимаю. И согласна на это уточнение, − киваю с облегчением.
− Что дальше, душа моя? – дёргает уголком губ в намёке на улыбку Са-оир.
− Я прошу не торопить меня с близостью, − сообщаю уже более решительно.
− Торопить не будем. Но и держаться в стороне тоже, − на этот раз отвечает мне тёмный супруг.
− А разве это не способ меня поторопить? – прищуриваюсь с лёгкой досадой.
− Нет. Это способ сделать тебе приятно. И ты всегда сможешь всё прекратить, всего лишь сказав твёрдое «нет».
− Я сегодня утром говорила, − не удерживаюсь от шпильки.
− Сегодня утром между нами ещё не было никаких договорённостей, − как ни в чём не бывало широко улыбается Са-оир. – И твоё тело хотело нас, можешь даже не отрицать. Ты хотела нас, Лина. Мы не видели другого способа пробиться через твои страхи, кроме как опровергнуть их. И как видишь, это сработало. Теперь, можем поиграть и по твоим правилам…
Мне так и слышится повисшее в воздухе «некоторое время», но Са-оир не продолжает, и мне не в чем его уличить. Если моего «нет» действительно будет достаточно, чтобы остановить то, к чему я не готова.
− У тебя есть ещё условия? – заинтересованно склоняет голову набок А-атон.
− Есть, киваю, − сжимая руки под столом. – Вы позволите мне уйти, если ничего не получится.
− Нет, − в один голос отрезают все трое, смотря на меня с крайней степенью непринятия.
Вот и поговорили.
Шумно выдохнув, я откидываюсь на спинку дайрата. Обвожу всех хмурым взглядом в попытке подобрать правильные слова, чтобы убедить их. Но меня опережает Сэтору:
− Лина, это условие звучит так, будто ты заранее настраиваешь себя на неблагоприятный исход и ищешь пути отступления.
− Не настраиваюсь, а учитываю такой вариант. Разве у меня нет оснований для этого? – сужаю глаза. – Ты сам учил меня просчитывать все варианты развития событий. Вы не можете знать, что всё получится.
− Мы можем знать, что сделаем всё от нас зависимое, чтобы получилось, − мрачно замечает Са-оир. – Что делает благоприятный исход более чем вероятным.
− Предлагаю этот пункт немного изменить, − включается А-атон. – Ты обещаешь сразу сказать нам, если почувствуешь, что ничего не получается и ты снова движешься к пределу. Впрочем, думаю, будет разумно, если ты изначально будешь с нами откровенна. Если мы будем знать, как ты себя ощущаешь в нашем союзе, нам изначально будет проще соблюдать твои границы и беречь твои чувства.
− Это теперь совсем другой пункт, − хмуро ворчу я. – Он не предполагает для меня вариантов.
− Почему же? Варианты мы будем обсуждать по мере их необходимости. И искать компромиссы. Удовлетворяющие не только нас, но и тебя, − продолжает гнуть свою линию А-атон.
И я понимаю, что с такой формулировкой спорить с его уточнениями просто не в состоянии. Не нахожу достойных аргументов. Но принятие этого пункта подразумевает тут самую откровенность, которой все так от меня хотят.
Готова ли я на такое согласиться? Видимо, придётся, если действительно хочу попробовать снова быть со своими супругами. И почаще напоминать себе, что проблемы нужно проговаривать ртом, а не прятаться от них. Как бы сложно это ни было.
− Хорошо, − киваю неуверенно. – Я принимаю ваш вариант этого пункта. Не могу обещать, что стану полностью открытой, но говорить о том, что меня беспокоит в наших отношениях, обещаю научиться.
И вот как так получается, что условия вроде как мои, но я же вынуждена что-то принимать и обещать?
− Судя по твоему виду, тебя не радуют
