- Я не сдамся, Кармел.
Она заправляет светлый локон волос за ухо, виновато опуская взгляд.
– Знаю. Но ты уже месяцами топчешься на одном и том же месте. Мы все.
Я печально улыбаюсь.
– И что с того? Сил больше нет?
- Конечно, это не так, - рявкает она. – Мне нравилась Анна. А даже если бы и не нравилась, она все равно спасла наши жизни, но то, что она сделала, жертвуя собой, предназначалось лишь для тебя, Кас. Поступив так, она желала лишь одного: чтобы ты жил дальше. А не ходил вокруг полумертвым, тоскуя по ней.
Мне нечего на это возразить. Ее слова в значительной степени вгоняют меня в депрессию. За эти несколько месяцев я стал почти психом, не имея ни малейшего представления, что случилось с Анной. Я представлял всевозможный ужас, который только мог с ней приключиться, уготованный ей судьбой. Было бы намного легче объяснить, почему отпускать ее так трудно. Скорее всего. Но на деле все обстоит не так. Проблема в том, что Анна ушла. Когда мы познакомились, она уже была мертва, тогда я лишь собирался отправить ее назад в землю, но никак не отпускать от себя. Возможно, когда она ушла, мы надеялись, что все уляжется и забудется. Она мертвее мертвого, поэтому я должен был радоваться такому исходу; но вместо этого я так разозлился, что не мог отчетливо думать. Совсем не ощущается, будто она ушла. Все совсем наоборот: словно ее у меня украли.
Через минуту я трясу головой, тихие и искусные слова слетают с моих губ.
– Знаю. Послушайте, может, нам всем нужно на некоторое время остыть. Я имею в виду, что ты права. Это небезопасно, и, черт возьми, мне жаль, что так вышло в субботу. Правда.
Они отвечают, что не нужно об этом беспокоиться. Томас уверяет, что ничего смертельного не случилось, а Кармел шутит, что ее почти насадили на гарпун. Они ведут себя так, как и следует лучшим друзьям, но я внезапно начинаю чувствовать себя полным мудаком. Мне нужно трезво мыслить и потихоньку привыкать к тому, что я больше никогда не увижу Анну прежде, чем действительно сделаю кому-то очень больно.
[1] Экска́либур (Excálibur) — легендарный меч , которому часто приписывают мистические и волшебные свойства. Иногда Экскалибур — меч короля Артура отождествляют с мечом в камне, но в большинстве текстов они являются разными мечами.
[2] Саскату́н ( Saskatoon) — крупнейший город . Город был основан в в центральной части современного Саскачевана на высоте около 480 м .
Тот смех. Я в сотый раз прокручиваю его в голове. Он принадлежал, несомненно, Анне, но казался каким-то безумным и резким. Почти отчаянным. Или, может, все потому, что я слышал смех того мертвого мужчины? А может, наоборот, я никогда его не слышал, и это был просто плод моего воображения.
Моргая несколько раз, я концентрирую своё внимание на острой трещине. Одна из прозрачно-белых маминых свеч лежит, разломленная пополам, у моих ног, опершись о пальцы. Я упаковал их в коробку, чтобы потом отвезти в магазин Морфана.
- В чем дело, сын мой? – вздергивая бровь, она наполовину улыбается. – Ты такой рассеянный, что даже игнорируешь наш единственный источник дохода.
Я нагибаюсь и подбираю две половинки свечи, неловко соединяя их вместе, словно каким-то волшебным образом они действительно могут срастись. Почему магия не может такого сделать?
- Извини, - говорю я. Она встает из-за стола, где плела заклинания, отбирает у меня свечу и нюхает.
- Все нормально. Мы не выбросим ее. Сломаны они или нет – все равно польза от них одинаковая, - она проходит дальше и кладет ее на подоконник над раковиной. – А теперь ответь мне, дружок. Что тебя беспокоит? Школа? Или то свидание прошло лучше, чем ты думал? – полудразня, она демонстрирует на своём лице некую надежду.
- Увы, все не так, мам, - было бы намного легче сказать, что вся проблема в школе. Либо же я просто замечтался. Скорее всего, будет лучше, скажи я так. Здесь она чувствует себя счастливой. После того, как мы обнаружили, что убийца моего отца обитал на чердаке дома и сожрал нашего кота, я ожидал, что она решит переехать. Либо сожгет дом дотла. Но она так не поступила. Наоборот, она оставила его в покое и даже облюбовала место так, как никто другой из арендаторов не смог до этого, с тех самых пор как умер мой отец. Все выглядело так, будто она чего-то ожидала.
Думаю, мы оба чего-то ждем. Потому что все закончилось. Доведено до логического конца.
- Кас, с тобой все в порядке? Что-то случилось?
Я посылаю ей самую ободряющую улыбку.
– Ничего. Просто осталась одна незаконченная хрень.
- Мм, - говорит она, вытаскивая коробку спичек из засоренного выдвижного ящичка. – Может, зажжешь эту прозрачную свечу? Очисти ее от паутины.
- Конечно, - хмыкаю я, беря спичку. – Может, сначала я должен произнести заклинание?
Она машет рукой.
– Слова не всегда важны. Просто подумай о том, чего ты больше всего хочешь, - она тычет пальцем мне в грудь, пока я поджигаю спичку.
***
- Ты ужасно играешь, - обращается ко мне Томас, сидя на диване с подушкой на коленях.
- И что с того? Это же просто Пэкмэн [10], - отвечаю я, когда мой последний игрок влетел прямиком в призрака и умер.
- Если будешь так считать, то никогда не сможешь превзойти мой самый высокий результат.
Я фыркаю. Мне никогда не удастся его переплюнуть. Этот парень обладает жутко-четкой зрительно-моторной координацией. Я удерживаю позицию шутера[11] от первого лица, но каждый раз он побеждает меня в последующих компьютерных играх. Затем он переключает автомат с автоматического огня на одиночный, и музыкальная тема начинается снова. Я наблюдаю, как Пэкмэн поедает примесь плодов вишни, оттесняя призраков назад к стартовому месту.
- Ты уже запомнил все пути.
- Возможно, - широко улыбается он, останавливая игру, когда слышит вибрирование телефона. У Томаса новый сотовый. Подарок от Кармел, на экране которого сейчас всплывают повторные сообщения насчет того, чтобы встретится в торговом центре. Но это место – не то, которому суждено пострадать от наших рук. Разве что за исключением Синнабона [12].
Томас вздыхает.
– Хочешь встретиться с Кармел и Кэти в Синнабоне?
Я глубоко вдыхаю. Он пришел ко мне в гости с книгой, обнаруженной им ранее, о загробной жизни. Она лежит закрытая прямо рядом с Х-боксом [13]. Я устал ее читать, потому что, чем больше я вдумывался, тем больше у меня возникало ненужных вопросов, ответы на которые я не знал. Она завела меня в тупик, – это истинная правда – даже если я вынужден чувствовать за это вину.
