С наступлением темноты я облачилась в удобные широкие брюки и черную водолазку. До начала поединка оставался еще чес, и я покорно ждала Жана, обещавшего проводить меня до места экзекуции. В тишине оглушительно громко тикали круглые настенные часы, безжалостно отмеряя оставшееся у меня время. Думать не хотелось, не хотелось уже вообще ничего. Ожидание давило на грудь гранитной плитой.
— Можно?
В мою комнату тихо скользнула гибкая тоненькая фигурка моей единственной подруги. Патриция опустилась в кресло. Я не видела, так как без движения лежала на постели, безразлично разглядывая белоснежный потолок, но четко представляла себе ее передвижения. И я знала, что она хочет мне сказать.
— Я не буду поддаваться, — сказала я, на миг опередив девушку. Она едва слышно облегченно выдохнула, обрадованная тем, что можно обойтись без длительных мучительных прелюдий.
— Что Александр? — спросила я, не отрывая глаз от потолка. Пат завозилась на кресле, устраиваясь с комфортом:
— Он заперся в комнате и никого не хочет видеть.
— Когда двери стали надежной защитой? — я усмехнулась, подумав, что мои покои посещали все без исключения, не удосужившись постучаться. Пат звонко рассмеялась:
— Ты же знаешь Александра! Если он хочет быть один, никто его не потревожит.
Мы немного помолчали.
Я выпрямилась и посмотрела на девушку:
— Скажи, ты боишься? Только честно.
Пронзительно голубые глаза Патриции подозрительно заблестели:
— Да. Я ужасно боюсь. Я не хочу с тобой драться. И с Александром тоже. Это слишком жестоко…
— То есть ты боишься не смерти? — немного удивилась я.
Пат тряхнула челкой:
— Считай, что мы уже мертвы. С тех пор, как попали сюда.
Я с ней молча согласилась.
— Сюда идет мастер Жан, — наконец произнесла Патриция, — Мне лучше уйти.
Я проводила ее глазами и попросила на прощение:
— Ты тоже не поддавайся мне.
Она кивнула и закрыла за собой дверь.
К приходу Жана я восстановила душевное равновесия и решила не сдаваться ни за что на свете. На кону стоит нечто большее, чем просто моя жизнь. Не понимаю, почему я так подумала, но эта уверенность теплилась внутри меня. А я привыкла верить своим ощущениям. Непривычно серьезный и собранный Жан велел мне идти за ним. Самый просторный из тренировочных залов был тщательно подготовлен для прохождения испытаний. Я увидела стулья для присутствующих здесь мастеров и еще нескольких незнакомых мне вампиров. Пат и Александра нигде не было видно. Кармен ободряюще мне подмигнула. Я улыбнулась в ответ слегка натянутой улыбкой. Поймала на себе заинтересованный взгляд одного из сильнейших мастеров — Гая. Его возраст перевалил за восемьсот лет, но тело и лицо оставалось юным и свежим, так что ему было можно дать от силы восемнадцать. Немигающий взгляд прозрачных глаз Гая бросал меня в неконтролируемую дрожь. Уж слишком противоестественно выглядели умудренные веками глаза на вечно молодом лице светловолосого юноши. Я поспешно отвернулась. Ни минуты не сомневаясь, что делаются ставки. Меня передернуло от мысли, что на меня смотрят, как на племенную скаковую лошадь. В груди разгорелось тихое пламя гнева. Мой зверь начал пробуждаться ото сна. Жан, заменяющий моего отсутствующего учителя, ободряюще обнимал меня одной рукой за плечи. Я чуть заметно дрожала, но не от страха, а от предвкушения. Когда мастера расселись по своим местам, в центр зала вышла высокая, тоненькая как колосок, рыжая девушка и громко объявила о начале поединков. Я еще раз пробежалась глазами вокруг. Все взгляды были устремлены на рыжеволосую глашатаю. Девушка звонко и четко произнесла:
— Для прохождения испытания вызываются Патриция, ученица мастера Доминика, и Нахема, ученица Виконта Этьена.
Жан слегка подтолкнул меня вперед. Я на негнущихся ногах вошла в поединочный круг. Патриция стояла напротив, упрямо сжимая пухлые розовые губки. Глашатая дала знак, и поединок начался. Условий нам не говорили. Это должен был быть бой до капитуляции противника или даже до смерти слабейшего. Мы с Пат посмотрели друг другу в глаза, и я поняла, что она не будет сдаваться. Надеюсь, и она смогла увидеть в моих глазах то же самое.
Патриция первой нанесла удар. Он был пробный, и мой мысленный щит легко свел его силу на нет. В свою очередь я послала несильный световой импульс, заставив противницу слегка пошатнуться. Тут же, спеша воспользоваться временным расстройством ее зрения, надавила на ее мозг. Пат вздрогнула, но не издала ни звука. Липкие щупальца оплели мое сознание, пребывающее в ее, и я попятилась назад. Щупальца крепко впились в меня, так что вырваться не удавалось. Я запаниковала. Пат черпала Силу из своих внутренних резервов, тогда как я была отрезана от своих. Мысли потихоньку начали вязнуть в скоплении чужой воли. Ни один знакомый мне прием не мог спасти меня от поражения. У меня был последний шанс, но если у меня хватит сил на задуманное, я причиню подруге невыносимую боль. Этьен когда-то продемонстрировал мне, как можно воспользоваться лишь одной чистой Силой, однако после этого я вряд ли буду готова продолжить поединок. Патриция почти полностью поглотила меня. Я отчаянно задергалась и одним грандиозным рывком покинула чужое сознание. Я была ослеплена и оглушена. До меня едва донесся полный боли и ужаса вой Патриции. Щупальца ее разума порвались, не успев отцепиться от меня, причиняя девушке жутчайшую боль. Я упала на колени от внезапной слабости. Сейчас меня было совсем несложно убить, но некому было это сделать. Пат лежала на полу без движения. Изо рта, носа и ушей текла густая красная кровь. Светлые волосы прилипли к мокрому лицу. Глаза широко распахнуты. Я хотела закричать: "Да помогите же ей кто-нибудь!", но даже зашипела с трудом. Я подползла к подруге и убедилась, что та жива, но полностью лишена сил сопротивляться.
— Я победила, — прошептала я, и поднялась на ноги, повторяя громче, — Я победила.
Рыжеволосая глашатая громко произнесла:
— Нахема, ученица Виконта Этьена, выиграла первый поединок!
Мастер Доминик лично унес свою ученицу, а меня увел в сторону Жан.
— Мa madame, с тобой все в порядке? Ты меня слышишь?
— Все хорошо, я в порядке.
Сил разговаривать почти не осталось, и не нашла ничего лучше, как повиснуть на руке Жана. С другой стороны меня тоже кто-то поддержал.
— Не бойся, милая, это Гретхен, моя помощница.
Гретхен я помнила. Как же давно это было…
— Второй поединок будет через час. Тебе лучше отдохнуть, — продолжил Жан, — Еще лучше, поспать.
Я протестующе замычала.
— Ты заснешь. Я помогу тебе, — заговорила вдруг Гретхен необычным низким, но приятным, голосом.
