— Нет! — возмутился Шлема и тотчас поправился: — Если бы другие обстоятельства…
— Вы боитесь? — грустно протянула.
— Да. Я и так на шатком положении на этих территориях. Гость, можно сказать, а Демьян силен. Он беспощаден к тем, кого считает врагом.
— Но вы же не враги?
— Не хочу им стать!..
— Хорошо, — припустила натиск.
Следующей жертвой стал Роберт, вот только в отличие от Шлемы, не отказался, хотя заготовила целую тираду, чтобы его переубедить в необходимости меня взять спутницей.
— И что, правда пригласите? — распахнула от удивления глаза.
— Да, — просто отозвался врач, открепляя от меня проводочки капельниц.
— И не побоитесь? — уточнила с сомнением.
— Я в здравом уме, — усмехнулся Роберт. — Еще как боюсь. Даже подготовлюсь, что мне за это прилетит, но надеюсь, ситуация разрешится быстрее, чем Демьян применит силу и разотрет меня в порошок.
— А он может? — поразилась не на шутку.
— Не буквально, — мотнул головой Роберт, — но волю подавит, что может привести к смерти. Вы хотите на свадебную церемонию успеть?
— Ни в коем случае! — отрезала холодно, хотя в душе больно кололо, а сердце грохотало бежать тотчас! — Я хочу, чтобы он был счастлив со своей избранницей. Я не за тем еду, чтобы его пытаться отбить.
— Жаль, — обронил Роберт.
— Почему?
— Не думаю, что они хорошая пара, — неопределенно мотнул головой врач.
— Не знаю о ком вы, но если про блондинку с голубыми глазами и искусственной грудью, то мне кажется, наоборот, они с Демьяном будут прекрасной парой, — не удержалась от колкости, что не ускользнуло от врача.
— Елиния, — подтвердил догадку Роберт, и его лицо стало еще мрачнее.
— Она вам не нравится?
— Богатая, чистокровная, властная, — безлико перебирал врач. — Их брак утвердит силу Демьяна, даже если он не хочет, и даст управление одним из самых сильных кланов оборотней, которым в данный момент управляет отец Елинии.
— Так в чем же дело?
— Она не подходит ему. Она желает почти того же, что и я, — продолжил сухо, — вот только, ей плевать на людей. Она хочет, чтобы Демьян встал над кланами и продвигал политику ее отца.
— А эта политика, — помогла робко, — люди — пища?
— Типа того, — подтвердил догадку Роберт. — Да к тому же из нее выйдет ужасная мать.
— С чего такое вывод? — подивилась, хотя была в этом твердо убеждена еще как первый раз увидела молодую женщину.
— Она никого кроме себя не видит, — отозвался врач, — не любит, поэтому надеяться, что станет хорошей матерью сыну Демьяна — глупость.
— А он в этом категорически уверен.
— Думаю, Демьян в данный момент неадекватен, поэтому желает глупости.
— Да? — подивилась колко. — Помню его рассуждения по поводу отбора жены, очень веско и аргументировано, — утрировала и это понятно, мне до сих пор неприятно вспоминать о женщине, Демьяне, изменах, его выборе. — Но как бы то ни было, не хочу даже косвенно оказаться причиной отмены бракосочетания. Его решение — я с ним согласна, к тому же не имею права что-то требовать или закатывать истерик. Я просто расскажу ему про «новых», возможно, отругаю за то, что нарушил слово и продолжал вмешиваться в мою жизнь, но, в итоге, поздравлю, — закончила кисло.
— Вы поразительная, — одарил таким восхищенным взглядом Роберт, что в жар бросило. — Жаль, что нечистокровный оборотень, — досадовал без намека на лесть.
— Больше, — мрачно добавила. — Я даже не обращенка — всего лишь человечишка.
— Даже бы обращенка сгодилась. Из вас бы вышла лучшая спутница жизни, из всех, кого я знал. Умная, рассудительная, сильная, любящая…
— Стойте, — оборвала льстивую речь врача. — А разве я не стала бы тварью дрожащей, которая следы вылизывает хозяина и мечтает хотя бы о пинке его ноги?
— Демьян рассказал? — вскинул брови Роберт Евгеньевич.
Кивнула.
— Да, есть такой недостаток у женщин-обращенок. Они слабее психологически и чувствительней. Их плоть и разум на долгое время остается под властью господина, который их обратил. Вот почему редко кто решается на подобный эксперимент. А в вашем случае… еще хуже — вы бывшая фантош. Вы и без того — одержима, а обрати вас Демьян — ваш зверь будет полностью подчинен его желаниям и требованиям. Мужчинам-обращенцам проще в этом плане. Им лишь крови большей хочется, секса, ну и если не приструнить — одичать может, растерять человеческую сущность, став «новым».
— Тогда зачем неуравновешенных обращать?
— Тут сложно угадать, кто справится со зверем. Бывали случаи, когда психологически-устойчивый кандидат не справлялся с перерождением, в то время, как случайный оказывался очень удачным. Все зависит от внутреннего стержня и умения адаптироваться. Вот только все это можно познать в момент обращения.
— Совершенно этого не желаю, но… чисто теоретически, если меня обратит… не Демьян?
— О, нет, — выставил перед собой руки Роберт. — Этот психологический барьер никто не сломает — нет такой силы на земле, чтобы другая особь покусилась на чужую фантош.
— Я не фантош!
— Бывшая, но отравленная, одержимая…
— Я обречена на одиночество?
— Не понимаю действия Демьяна, но не мне их осуждать, — ворчал Роберт Евгеньевич. — Он отступил, давая понять, что вы свободны. Теоретически вы можете быть с любым, но не советую проверять. Я бы сказал, даже не думайте о таком. Если без личного разрешения вас коснется кто-то другой — Демьян убьет. Не будет спрашивать, что случилось и почему.
— Что?
— Я бы убил, — ровно кивнул врач. — И дело не в желании вас приковать к себе, а потому что зверь бы воспротивился. У нас две личины, и каждая имеет свое мнение. Какая победит в тот или иной момент — неизвестно даже самым сильным из нас.
— Говорю же, — обрадовалась собственной правоте, — он — тварь! Мерзкий, отвратительный собственник с комплексом неполноценности. Ни себе, ни другому!
— Это нормальное поведение для нас, — вступился за Демьяна Роберт. — Я бы тоже так поступил.
— Но разве ради спасения той, кто «так» дорог, не стоило бы гордость задвинуть в дальний угол и позволить «дорогой» дожить свой век без «него»?
— Вы спрашиваете о вещах, в которых не разбираетесь. Вы — его, даже если он от вас отказался. Скорее Демьян вас обратит, чем кто-то из нас. Даже назло ему, ради мести… никто! Убить — да, обратить — нет! Только он!
— Но это чревато для меня потерей себя, своего «я».
— Боюсь, это так, — с грустью буркнул под нос врач и уже в следующее мгновение улыбнулся: — И как же мне вас забрать?..
Такая внезапная смена разговора чуть сбила. Я несколько секунд соображала, что ответить. Да и продолжало клокотать негодование и обида. Мне было нужно время переварить услышанное. А его нет…
Черт. Опять загнали в «необходимость» и не дали возможности рационально обдумать следующий шаг.
— Если вам нужно быть на бракосочетании, езжайте, а я, пожалуй, подъеду к началу празднования, — рассудила просто.
— Это как-то некрасиво, — тихо сомневался мужчина, — может…
— Мне все равно, как это со стороны будет смотреться, — отрезала уверенно, но ровно. — Ну не смогла я прийти на регистрацию брака — бывает. Зато буду рада, если меня встретите возле входа в ресторан.
— О, конечно, — кивнул радостно Роберт. — Или я могу отлучиться и за вами заехать.
— Нет, я сама. Как лягушонка в коробчонке… — это уже пробормотала, прикусив губу.
Записала телефон Роберта, чтобы отзвониться по приезду к месту празднования. И только ушел, озадачилась, что мне надеть и какую прическу сделать. Глупо, конечно, но не могла же явиться в больничной сорочке, да нечесаная.
Часть 2 Глава 7
В этом помогла Люба, записала на укладку к одному из наших мастеров. Роберт вручил пропуск, чтобы могла выйти из больницы, а потом вернуться. Подруга с Костиком ждала внизу на проходной. Мы, конечно, расцеловались. Люба поохала, как я паршиво выгляжу, — спасибо, она могла поднять настроение, — а когда сели в машину, я огорошила спасителей:
