— Какая интересная точка зрения, — ухмыльнулся ректор и открыл портал, — прошу в мой кабинет. Возможно, вам придется немного подождать. Судя по всему, вы, госпожа Безродная, уже достаточно пришли в себя.
Едва лишь мы прошли портал, как Лин переспросила:
— Безродная?
— Меня исторгли из рода Орвалон, — я пожала плечами, пытаясь сделать вид, что мне уже не больно, — а в другой род не приняли.
— Я принимаю тебя к себе, — тут же отреагировала Лин, — Я, Меррайон Лливелин Анндра принимаю Май-Бритт Безродную как сестру по духу!
Прокусив указательный палец, Лин оставила у меня на лбу кровавый отпечаток. Отпечаток, который мгновенно истаял под горестный вздох ректора:
— Серьезно?! Мы только-только закончили вносить изменения в документы госпожи Безр… Анндры. Может ваша матушка будет против, Лливелин, вы об этом не подумали?
— У меня двадцать семь братьев и сестер, — закатила глаза Лин, — и только трое родные по крови. Так что нет, никто не будет против.
Ворча, ректор написал несколько записок и выбросил их в окно.
— Сядьте на диванчик и не раздражайте меня, — буркнул он. — А то я живенько вспомню, кто был спасен в Прогорклом переулке. И тогда вам придется поближе познакомиться со Зверинцем Академии.
— Мы же уже прошли все, — удивилась я и охнула, когда мне под ребра впечатался острый локоток подруги.
— А вы познакомитесь с крайне неожиданной его стороной, — плотоядно усмехнулся ректор. — Навоз, знаете ли, не любит магию.
Мы с Лин не просто сели на диванчик. Мы выпрямили спины, скрестили лодыжки, и руки красиво расположили на коленях. Все, что угодно, лишь бы не выгребать навоз!
Минуты текли, руки, ноги и шеи затекали, а Императора все не было и не было. А взгляд ректора становился все ехиднее и ехиднее. Он даже встал из-за своего стола и подошел поближе.
А мы держались. Нет, я вполне себе воспитанная драконица. Просто диванчик тут неудобный. Вот был бы это стул, с ровной спинкой и жестким сиденьем!
«Обманывать саму себя — плохо», вздохнула я. «Умение скрываться здорово помогало мне прогуливать уроки этикета. А отец, видя мои колдовские успехи, только смеялся, когда мама приходила жаловаться».
Сердце кольнуло тупой иглой. Нет у меня больше ни отца, ни матери. А все из-за… Неважно. Теперь уже не важно. Они не смогли принять меня такой, какая я есть.
«Но я больше никому не позволю видеть во мне не меня», мысленно поклялась я.
И с удовольствием выпрямила ноги. Кто я? Я — Май-Бритт, та, кто прогуливала занятия, шалила и пакостила. Та, кто вопреки моде и выгоде дружит с человеком, а не с набором ценностей. Я всего лишь я.
— Ты не просто ты, — Лин опять подслушала мои мысли. — Ты первая драконица принятая в человеческий род.
— И я планирую этим гордиться, — усмехнулась я.
И с искренним весельем пронаблюдала за тем, как Лин вытягивает ноги, а после, с шипением и руганью, хлопает ладонями по икрам.
— Не моя поза, — выдохнула она.
— Я вас не смущаю? — с интересом и весельем осведомился господин Тенарбот.
— Нисколько, — улыбнулись мы. — Вы ректор этого места, вы нигде не будете лишним.
— К любому действию можете присоединиться, — поддакнула Лин.
Господин Тенарбот только головой покачал:
— Надеюсь, из вас получится что-то стоящее. Иначе к чему все эти седые волосы в моей голове?!
Переглянувшись, мы с Лин принялись все отрицать.
— Количество ваших седых волос с годами не меняется, — выдохнула подруга.
— Точно-точно, — поддакнула я. — Как было, так и есть.
— А вы считали?
— Так ваши изображения в газетах не меняются, — я пожала плечами.
— Одежда меняется, всегда по моде. Так что мы знаем что вы модный, умеренно старый дракон, — Лин развела руками, — так что не надо нам приписывать чужие подвиги. Седина — это до нас кто-то постарался.
— А ведь я так не хотел становится ректором, — демонстративно вздохнул господин Тенарбот.
«Ему весело», передала мне Лин.
Но я и так видела, что дракон забавляется пикировкой. Да и какой пикировкой? Кто мы, две малолетки-недоучки, и кто он — долгожитель, опора академии и… И забыла, как там еще его называют.
Наконец, посреди кабинета появился Император. Окинув взглядом кабинет, он строго прищурился и, создав себе кресло с высокой массивной спинкой, грозно вопросил:
— Ну и кто из вас связан с проектом Возрождение?
Я, признаться, опешила, а потому не удержала язык:
— Возрождением чего? Благосостояния страны? Так мой Император и сам справляется.
— Кто-то хочет вернуть старых богов, — ахнула Лин.
— У нее спонтанный телепатический дар, — поспешно вмешался ректор, — амулеты не спасают. Она и сама не знает, кого и когда прочитает.
— Чаще всего срабатывает на Май, — пояснила смущенная подруга, — потому что она единственная не осуждает.
Я протянула руку и сжала ее прохладные пальцы. Не осуждаю. Уж кто бы мог осуждать, но только не я.
— Вам придется дать много клятв. А теперь четко и по порядку, — приказал Император.
Рассказывала Лин, я только методично кивала, не всегда, впрочем, попадая в такт словам.
— Покажи, Май-Бритт, — приказал Император. — Покажи свой драконьи метки.
Чешую, что выступала на скулах у особенно несдержанных особей, называли драконьими метками. И считалось, что никто этого подделать не может.
— Вот оно что, — выдохнул Император и, протянув руку, попытался коснуться моего лба.
Но я отклонилась назад и пальцы мужчина скользнули лишь по моей щеке.
— Понимаю, что подобный изъян удивителен, — я приказала чешуйкам скрыться, — но не стоит трогать. Меня это смущает.
«И обижает. И злит. И…», продолжать этот список я могла бесконечно.
— С сегодняшнего дня тебе запрещено покидать Академию, — Император встал, развеял кресло и заложил руки за спину, немного подумал и перефразировал, — вам обеим запрещено покидать Академию.
Мне и самой, если честно, не очень-то хотелось встретиться вновь с теми ребятами. Но… Что все это значит? И почему на Императора так подействовало пятно на моем лбу? То есть, меня эта лазурная чешуя страшно бесит, но ему-то что до этого?
— А что плохого? В возвращении старых богов? — спросила Лин у ректора.
— А то, что они слились и стали новыми богами. Они отвечают на наши молитвы и их насильное разделение не приведет ни к чему хорошему, — четко произнес Император. — Хорошие дела, Меррайон, не требуют человеческих жертвоприношений. А наши возвращенцы промышляют именно этим.
— Спасибо, Ваше Императорское Величество, — Лин склонила голову.
И только в этот момент до меня дошло, что Император стоит, ректор стоит, а мы с Лин сидим!
«Кажется, навоз нам все-таки доведется выгребать», мелькнула у меня мыслишка. И я медленно, аккуратно протянула руку, ущипнула подругу за бок и встала.
— А, все же вспомнили о воспитании, — хмыкнул ректор. — Так не хочется в Зверинце убирать?
— Очень не хочется, — искренне выдохнула Лин.
— А придется, — весомо припечатал ректор.
ГЛАВА 3
Май-Бритт Анндра
Слова ректора имеют вес. Наверное, когда-нибудь, я высеку эти слова над своей постелью. Хотя нет, на самом деле уже поздно — выпуск всего через пару месяцев. И я надеюсь, что в дальнейшей жизни его слова будут просто назойливым ветром.
— О чем задумалась? — без особого интереса спросила подруга.
— Да так, ни о чем, — вздохнула я и взяла в руки лопату.
Увы, в Зверинце убирать приходится без магии. Слишком сложны климатические и защитные чары. И если животных еще можно левитировать под потолок и заключить в колдовской пузырь, то очищающие чары приведут к разладу всей системы.
— Вопрос в том, — сказала вдруг Лин, — убирать ли все как можно быстрее, или растянуть удовольствие на неделю?
— Это ты к чему?
— К тому, что обязательное количество часов мы на сегодня уже отработали. Можно поднапрячься и того, сократить срок мучений.
