Прищуриваюсь, посылая каплю силы альфы, отчего помешавшему нашему разговору с девчонкой волку становится неуютно.
Не жалко дурня, сам напросился.
— Я справлюсь. Десяти минут мне вполне достаточно. Так что можешь предупредить бету Винса, что скоро буду.
— Альфу, — решает поправить меня смельчак.
Идиот.
Еще и тугодум.
Не знаю, что здесь творится, но вот это самопровозглашение себя лидером до того, как отданы последние почести настоящему вожаку стаи — отвратительное неуважение не только к еще не погребённому вервольфу, его родным и своим соплеменникам, но и глупая бравада перед реальными альфами других пределов.
Кажется, Ноев раньше времени примерил на себя корону, до которой пока не дорос.
А значит, отвечать придется.
Никто ж за язык болтливого мальчика не тянул.
— Скройся, — рыкаю, легко высвобождая силу своего волка.
Очень недовольного волка, готового разорвать этого несчастного в любую секунду, если дам волю.
И что интересно, понимаю через мгновение, мой Серый гораздо сильнее негодует, ощущая волнение девчонки, притаившейся мышкой за дверью и дышащей через раз, чем тявканье глупого скунса, решившего делать альфе замечания.
Моментально побледневший волк пригибается на треть к земле и отшатывается метра на три. Еще полминуты, и, скатившись по ступеням, болван исчезает за дверью. Что подтверждает легкий щелчок захлопнувшегося запора.
— Он больше не придет, — произношу негромко, улыбаясь. — Не волнуйся.
И пусть знаю, что человечка услышать меня не может. Слух у людей не настолько идеален. Но хочется хоть так её успокоить.
В комнате быстро, как привык, стягиваю любимую камуфляжную форму и направляюсь в душ.
Пять минут.
Даю мысленную установку, врубаю на полную горячий тропический душ и, упершись кулаками в кафельную стену, прикрываю глаза.
Что такое, Серый, понравилась девчонка?
Задаю вопрос своему второму я, поскольку волк внутри так и ворочается. Словно что-то его беспокоит. Но что конкретно, понять не может.
Вот и я не пойму, что в ней такого особенного. Но ты прав, цепляет она знатно. Ничего уломаем. Попробуем девочку.
Хмыкаю, совершенно уверенный в собственном умении очаровывать и соблазнять понравившуюся самку. А тут задача даже легче. Всего лишь человечка.
Мелкая, пугливая, но чистая, нетронутая, что особенно влечет, и даже симпатичная. Без глупых желаний охомутать и прибрать к рукам сильного волка вроде меня.
Человеческие самки для нас, двуликих, в плане секса просто идеальны. Ты точно знаешь, что те не понесут от близости, а значит, не используют приятно проведенное совместно время против тебя. Не заставят жениться.
Зато с оборотницами такие номера уже, к сожалению, не редкость. Любят они, улавливая потребность волка в спаривании, появляться в нужном месте в нужное время. А потом всё. Щенок привязывает волка к самке намертво. Даже если и чувств между ними совершенно нет.
Исправить ситуацию может только появившаяся Луна, то есть истинная пара.
И что интересно, после обычной волчицы у оборотня с истинной волчата рождаются, а вот если наоборот, то никогда. Да и какой дурак решится уйти от своей мечты. Той, кто является для тебя всем без исключения.
Наверное, только полный идиот.
Интересно, а где моя Луна сейчас бродит? И родилась ли она вообще?
Переключаюсь на другую мысль, меняя воду с горячей на холодную. Люблю контрастный душ.
Вервольфы — долгожители. Шестьсот лет не предел. Главное, не потерять зверя и перекидываться хотя бы пару раз в месяц. И тогда взросление останавливается примерно на возрасте 25 лет. А дальше, как у людей, только не десятилетиями возрастные промежутки отщелкиваются, а сотнями.
Мне уже 186, а выгляжу на 28–30. Так сказать, волк в самом соку. Мику было 232, когда он погиб. А ведь он тоже так и не успел встретить пару.
Ладно, не время сейчас.
Хлопаю ладонью по рычагу смесителя и, сорвав полотенце с крючка, выхожу в комнату. Пора облачиться в строгий костюм, который предусмотрительный Стив уже повесил на дверку шкафчика, и предстать на поминальном вечере.
— Ой! — вскрикивает испуганно объект моих недавних мыслей.
Глава 6
МИЯ
— Он больше не придет, — слышу урчащие нотки в голосе альфы. — Не волнуйся.
Ага-ага, конечно, легко говорить и быть смелым, если твой волк настолько силен, что одного из ближайших помощников Винса, как шелудивого пса всего лишь рыком заставляешь сделать ноги.
Вот это мощь!
Восхищаюсь зверем Райдэна.
Хотя, не только я одна. Моя Серебрянка буквально юлой вьется, желая показаться объекту своей страсти.
Луна-заступница, да как же так-то?
Волчица только-только почувствовала этого сильного вервольфа, а уже всю меня измотала, стараясь выбраться наружу. И скулит, и царапается, транслируя и транслирую мне его образ, который она почувствовала.
Но как? Ты же его никогда не видела.
Задаю логичный вопрос своей девочке, повизгивающей и не утихающей ни на минуту.
— Подожди, милая, давай вначале решим дела тут и схоронимся у себя в комнате, а там и обсудим всё, не торопясь, — предлагаю волчице, осматриваясь в кабинете.
Как же долго я здесь не была. Но неудивительно. Пусть папа и сделал мне документы. Все, как полагается, и даже показал, где они будут храниться. Но, ни он, ни я серьезно не рассчитывали, что те потребуются так скоро.
Подхожу к стеллажам с книгами и, выбрав второй от окна шкаф, веду медленно пальцами по корешкам книг, стоящих на четвертой сверху полке, читая названия.
Восточная стая.
Наша с папой. Та, что всегда была моим домом.
Вот она-то мне и нужна.
Аккуратно нажимаю на переплет, углубляя его внутрь, и на противоположной стене открывается совершенно незаметная панель, скрывающая дверцу сейфа.
Код — дата смерти мамы и братишки и мой день рождения. День, который в нашей семье теперь не принято отмечать.
Глухой щелчок подтверждает, что все манипуляции совершены мною верно, и замок разблокирован.
Оглядываюсь на дверь, прислушиваясь. Тишина полнейшая. Никого постороннего на втором этаже нет. Точнее, есть.
Этот альфа Райдэн и два его беты, но они уже мне немного знакомы. Оттого не так страшны, как волки собственной стаи.
Быстро достаю всё, что лежит внутри. На бумаги смотрю не особо. Честное слово, слаба я в этих юридических терминах, потому и вникать совершенно не пытаюсь.
Но тубус с завещанием буквально притягивает. Руки сами собой тянутся его раскрыть.
Нельзя!
Одергиваю собственное любопытство и, отложив контейнер в сторону, машинально перебираю другие документы.
Нашла.
Свидетельство о рождении и паспорт на имя Шаевой Мии.
Есть, откладываю их в сторону и листаю дальше. Документы на собственность в городе, документы на земельный участок. Нет, всё не то. И мне совершенно ненужное.
Еще какие банковские договора, непонятные цифры и коды. Ничего интересного. Но где-то же должен быть еще один нужный мне предмет.
Вновь подхожу к сейфу и аккуратно продавливаю все стенки, пока не нахожу углубление в нижней части. Подцепляю ноготком и оттягиваю в сторону узкую серебристую пластинку.
Сую пальцы в образовавшееся отверстие…
Что-то есть.
Подцепляю и вытягиваю на свет еще один небольшой документ.
Вот же ты, мой спаситель.
Прижимаю к груди паспорт на другое своё имя. Мамино. Иванко Амилия — записано внутри. Его делали вместе с первым, папа мне как-то рассказывал. Это он так хотел маме показать, когда она меня родила, что её имя для него так же важно и существенно, как и собственное.
Прячу все три документа в сумочку, которую прикрепила под подолом на пояске, чтобы даже в случае моего обнаружения никто не смог заподозрить, что у меня что-то с собой есть. В неё же добавляю пачку банкнот, которые могут пригодиться. У меня все средства только в электронном виде хранятся.
