– Остаётся только одно. – Серьёзно сказал Умбро и, выругавшись, прихлопнул вновь заплясавший по скатерти огонёк. – К предкам на поклон идти… К Духам-Хранителям.
Остальные тут же загалдели, засомневались.
– Какие предки? Какой поклон?
– А как же праздник?
– И остальные розыгрыши…
– Духи-Хранители не откликались на Зов Кланов уже тысячу лет!
– Нет у нас прежней силы…
– Зато теперь она разгулялась! – Рявкнул Эшхор и все снова замолчали. – Будет с вас, напраздновались, придурки!
– А ведь огненное шоу фениксов ещё…
– И воздушные бои...
– И…
– Я вам дам шоу! Вы сами – такое шоу на мою голову, нарочно не придумаешь! Или вы забыли, что пламя драконов и пламя фениксов усиливают друг друга. И если сила Умбро выйдет из-под контроля, вы, в отличие от тех же фениксов, не восстанете! Так что без разговоров! Через пять минут жду всех у чёрного входа. Не стоит поднимать в имении панику. Раньше времени…
С этими словами он подхватил основательно разомлевшую меня на руки. Может, дракон прав и пирожные кошкам в самом деле вредны? По крайней мере, в таких количествах…
– А ты куда?
– Носика у себя в покоях запру. Чем дальше мы будем находиться от активировавшегося благодаря вам, дурням хвостатым, браслета, тем лучше. Не хватало ещё гробницу к демонам разнести…
Глава 4
Эшхор
Вернулся он поздно и злым. Ещё злее, чем уходил.
Испокон веков, чтобы приЗвать Духов-Хранителей, задействовалась сила всего Клана. А сила клановых драконов, как известно, при объединении растёт в геометрической прогрессии. К тому же следует учитывать, что в Гранатовом клане собрались все четыре магические стихии: огонь, вода, воздух и земля. К тому же мощнейшее магическое сочетание значительно усиливалось Главой Рода. Битворождённый дракон, рождённый вместе со своим Лучезарным Мечом... Мечом, объединяющим в себе ВСЕ стихии.
Таким образом, вполне логично, что Имение ходуном ходило, грохотало, тряслось и ревело на все голоса! Даром что жители всё на Эйприл Пай списали.
И уж тем более логично, что не просто видя и ощущая, но и пропуская через себя эту небывалую мощь братья были свято уверены – уж этот Зов Духи-Хранители услышат.
Эшхор сам почти не сомневался…
Вот только Хранители, несмотря на оптимизм Гранатовых Драконов, так и не откликнулись.
Зато отличился Умбро…
Справедливости ради следует отметить, что в главную весеннюю ночь в году отличились все братья, без исключения, но началось всё именно с Огненного Дракона.
Каким образом тот умудрился поджечь горничную – одним предкам ведомо.
Эшхор подозревал, что об этом саму горничную недурно бы расспросить, да ещё саламандру брата … ну да хвост с ними обеими. Слава стихиям, поджёг Умбро всё же не саму девчонку, развопившуюся на всё имение рогатой белугой, а только лишь кружевную наколку на её волосах…
Благо ещё Урул оказался рядом и успел вовремя среагировать. Окатил он вопящую дамочку целым водопадом, затронув заодно каменного змея-привратника. Как назло, от переизбытка силы Морского Дракона змей тот от контакта с водой ожил…
А поскольку каменный привратник тоже оказался морским, ожил он… основательно.
И обратно на постамент возвращаться не собирался.
О чём и сообщил братьям-драконам в совершенно непечатных выражениях, не замедлив при этом помянуть по матушке-батюшке тех их предков, которые в своё время и заточили беднягу в камень. После чего мигом отрастил каменные крылья и продолжил свою гневную тираду уже с воздуха.
Эрион – Воздушный Дракон – на стенания, щедро разбавленные площадной руганью, не повёлся, так как знал, что так просто в камень никого и никогда не заключат. И потому попытался поймать наглого змеюку в лассо из смерча… Вот только смерч от переизбытка силы раскрутился не в ту сторону и, как назло, отбросил змея подальше. На расстояние от братьев, учитывая пошедшую вразнос силу недосягаемое.
После чего, подгоняемый задорным ураганом, бывший привратник принялся нарезать круги над имением, обличая Гранатовый Клан во всех тяжких и трубя об этом направо и налево почище банши.
И всё бы ничего, вот только на вопли мерзкого (Эшхор мечом готов был поклясться – прямо-таки мерзейшего) существа слетелись настоящие банши, которые как раз возвращались с Плачущей Горы, где отмечали Праздник Веселья и Смеха на свой лад.
Для празднования, а учитывая природу банши, скорее для оплакивания Пай Эйприл банши используют Рог Судьбы – мощнейший магический артефакт, усиливающий любой звук тысячекратно. Как известно, смех для банши словно коралловая тряпка для водного офиотауруса, сиречь существа с телом быка и хвостом змеи.
Дело в том, что Плачущие Феи не теряют надежды однажды «переплакать» всех «смеющихся» и склонить тем самым баланс сил на свою сторону… К слову, это ещё никогда им не удавалось, но банши не теряют надежды, снова и снова заводя такой вой в самую весёлую ночь в году, что любо-дорого.
Вот и эта ночь не стала исключением – бедные банши в который раз пытались переплакать раздающийся отовсюду хохот. И когда – в очередной, опять же раз – у них ничегошеньки не вышло, настроение у них не улучшилось…
Вот и эта ночь не стала исключением – бедные банши в который раз пытались переплакать раздающийся отовсюду хохот. И когда – в очередной, опять же раз – у них ничегошеньки не вышло, настроение у них не улучшилось…
Итак, бледные девы с красными от постоянных слёз глазами, развевающимися на ветру лохмами и метровыми пастями вместо ртов стремительно наводнили всё воздушное пространство над Имением – хорошо ещё, все решили, что это очередной розыгрыш...
Пока отгоняли банши сладкозвучным пением флейт (как известно, Плачущие Феи совершенно не выносят звучания флейты) и общими усилиями пытались изловить паскудного змея и загнать его обратно, на постамент, ожили горгульи на башнях замка…
Надо думать, ожили каменюки не без помощи Валлара, Каменного Дракона, который, конечно же, причастность свою к пробуждению каменных монстряк всяко отрицал… Ну да Эшхор (да и все остальные, впрочем) сильно удивился бы, признай Валлар хоть раз и хоть один из своих косяков.
К тому же Эшхору было не до очередного разоблачения безалаберного братца: горгульи от тысячелетнего простоя, как выяснилось, заскучали. Мягко говоря. И, как следствие, совсем с катушек съехали. Нелёгкая понесла их прямиком в питомник мантикор, и, как назло, аккурат на территорию мамаш, которые вторжение горгулий восприняли как нападение на драгоценный молодняк…
Если вкратце – поспать в ночь Пай Эйприл не удалось решительно никому.
Кроме разве что, малышки Носик и её новой подружки…
Потому что когда братья совместными титаническими усилиями урезонили-таки каменных истуканов (подлого змеюку, с которого всё началось изловить так и не удалось), оказалось, что детёныши мантикор, взбудораженные творящемся вокруг весельем, умудрились прогрызть изнутри купол своего загона и разлетелись, кто куда…
Ловили мантикотиков до утра.
А когда Эшхор уставший и злой как сто виверн вернулся в свои покои, оказалось, что какой-то шутник успел заполнить его купель надутыми шариками до самого потолка.
Как назло, прижать шутника к когтю не было никакой возможности – официально Пай Эйприл длится до рассвета следующего дня, так что Эшхор плюнул на разлетевшиеся по всем покоям шарики, наскоро сполоснулся под водопадом и совершенно без сил рухнул в постель.
Носик, которая свернулась клубочком на подушке и потому подушкой пришлось пожертвовать, сонно завозившись, что-то промурчала на своём.
Обняв котейку, Эшхор ощутил вдруг такой покой и умиротворение, что мгновенно провалился в сон.
