распознала и безжалостно уничтожила. Верно… Он бы не удержался, бросил все дела в столице и погнался.
Что же, бал пропускать нельзя, никак нельзя. На нем завязано множество планов, они обсуждали их еще на острове, который Теали своей силой за много лет превратила из тюрьмы в дом. Никогда Кай не думал, что станет скучать по серым каменным стенам и злому прибою в скалах у подножия, но там было так спокойно… не то что в столице, где одна безмозглая девчонка мотает ему нервы, несмотря на договор!
Он остановился перед зеркалом, поправил галстук и, торопясь, словно боялся передумать, сбежал на первый этаж.
Экипаж уже ждал внизу, и Кай приказал кучеру:
— Погнали.
— Да, господин.
Стук колес по мостовой не успокаивал, и мужчина сжал руки в кулаки. В душе тлела надежда, что Теали перехватит экипаж по пути и в лицо рассмеется над его беспокойством, но она так и не появилась.
Именное приглашение в золотой тисненой рамке небрежно упало на поднос в кучу других таких же. Лакей склонился в глубоком поклоне, и Кай не глядя скинул плащ ему на руки. Внутри клокотала злость пополам с коварно пробравшимся в душу страхом. Сколько бы он ни твердил себе, что это просто соглашение, выгодное обоим, все равно не получалось до конца оставаться равнодушным.
А ведь четко договорились: Теа помогает опальному принцу вернуть трон, принц, в свою очередь, помогает ей отомстить тем, кто сломал жизнь совсем юной девушки, оклеветав ее и отправив в самую страшную тюрьму королевства. И все! Никаких глупостей, привязанностей и прочего бреда из дешевых дамских книжек.
Вот именно. Теали нарушает главное условие: она должна быть на этом балу, потому что именно здесь их общий план начнет претворяться в жизнь. Да как она посмела?!
— Прекрати пялиться на нее, это, в конце концов, неприлично! — вдруг услышал он.
Что? Ах вот в чем дело. Красивая занавесь каскадом спускалась с потолка и делила нишу, в которой он укрылся, на две части. И в ту, вторую часть только что кто-то вошел.
— Никто никуда не пялится, Ронна. Я всего лишь проявляю вполне уместный интерес. Тебе тоже любопытно, кто эта женщина, не вдова же султана в самом деле.
Кай замер, словно хищник, почуявший добычу. Две добычи разом. За занавеской разговаривали королевский прокурор и его жена, а в дверях бальной залы появилась та, о ком они шептались.
Не удержавшись, он подул на занавесь, заставляя ее колыхнуться. В мелькнувшую щель увидел вошедшую фею и на миг, позабыв обо всем, почти залюбовался. Теали выглядела трогательно нежно, обворожительно прекрасно. Ее не портила даже почти болезненная худоба. С молочно-белой прозрачной кожей, довольно смелым декольте, на которое худоба не распространялась, и глубокими синими глазами она смотрелась неземным существом, а вовсе не заморенной жертвой.
Если бы он был прежним собой, непременно бы влюбился. А сейчас Кай мог только одно: зло скривиться, потому что он знал, что скрывается за чудесной красотой — годы заточения под землей без единого лучика солнца, скудная еда, страдания. В болезни он не видел ничего привлекательного, а ведь найдутся дурочки, которые будут добровольно себя изводить, лишь бы хоть немного стать похожими на неземную «фею» с загадочной репутацией.
Занавесь плавно опустилась, и Кай не стал поднимать ее вновь, прислушался к разговору во второй половине ниши.
— Очень странная особа. Ты прав, я бы хотела знать, кто она такая.
— Тогда почему бы нам ее не пригласить к нам на званый вечер в следующий вторник? Уверен, леди Эалия Ильбер-Байан в свете будет нарасхват, и если она не появится в нашем доме, то о нас будут говорить с недоумением. А то и с насмешками. Тебе ведь так важна репутация в свете. — Ха, кажется, господин королевский прокурор не слишком-то разделяет пристрастие жены к светской жизни. В его голосе чувствуется скорее усталый сарказм.
— Я хочу, чтобы ты осторожно выяснил ее подноготную. — Его жена, красивая женщина в самом соку, смуглая брюнетка с плавными движениями и безупречной улыбкой, резко закрыла веер.
— Может, не стоит? Все же леди благоволит регент лично, — прозвучало устало и самую малость насмешливо.
— Я. Хочу. Чтобы ты. Выяснил. Все об этой женщине. Она кажется мне… странной.
— Да, дорогая.
Кай окончательно отступил от занавески и ухмыльнулся, поймав собственную недобрую ухмылку в одном из зеркал. Что же, первые пешки в будущей игре выставлены на шахматное поле. Госпожа Хаксли-Торнберн и ее муженек. Попасть к ним на званый вечер входит в их планы. Пусть господин прокурор ищет информацию по своим каналам, он найдет много любопытного. Они с Теали приготовили ему интересную историю, за которой еще придется побегать, чтобы она не казалась слишком доступной. Люди больше верят тому, что спрятано.
Чертовка! Все же заявилась буквально за несколько минут до того, как распорядитель объявил о прибытии его высочества и его светлости регента.
Еще пять минут — и все пошло бы коту под хвост: приходить на бал позже его хозяев — моветон и серьезный просчет. Теали успела в последний момент. И даже собственное почти-опоздание умудрилась обставить так, что на объявление церемониймейстера о прибытии хозяев бала практически никто не обратил внимания. Все обсуждали вдову султана.
Теперь надо было провернуть одно дельце, умудрившись сделать вид, будто они с Теа появились в столице по отдельности и никак не связаны. Собственно, лучше всего, если на этом балу их и внезапную встречу увидит сам господин регент лично.
Итак. Дорога к трону начинается здесь.
Только вот на первом же шаге Кай запнулся. Как ни готовился, как морально ни настраивался, все равно оказался совершенно не готов увидеть брата.
Его высочество Райден, без пяти минут король, шел практически бок о бок с регентом, и Кай с трудом удержал подобающее случаю выражение лица, а хотелось брезгливо скривиться, потому что брат выглядел жалко.
Регент обязан следовать за своим некоронованным повелителем, однако он держался вплотную, почти как равный. Было ясно, что это не оплошность, не ошибка. Регент четко и однозначно показывал, в чьих руках останется власть после коронации наследника.
Поклонившись вместе со всеми так, чтобы никоим образом не выделиться из толпы, бывший наследник престола вдруг поймал себя на том, что хочет посмотреть брату в глаза и спросить: стоило ли оно того? Стоило ли марать руки кровью, чтобы в конечном счете
