Я в шоке уставилась перед собой.
Этот инквизитор приходил к главному герою с донесением от своего начальника. И этот начальник, получается, был Астон Криж?
Так… что-то не сходится.
Когда это в книге-то было?
Я попробовала подсчитать, и получалось, что Анику убили как раз через месяц после того, как они с Сильвией начали жить самостоятельно и работать в Белом Доме. И этот месяц вчера подошел к концу. То есть Аника должна была умереть сегодня ночью. А на следующий день Сильвию вызвали в инквизицию дать показания и опознать тело Аники. А затем инквизитор и будущий главный герой — впоследствии муж Сильвии — её допрашивали и принимали у себя с донесением Аделя!
Парень просто зашел в кабинет, назвал своё имя, отдал конверт и вышел.
Всё, больше про него не было ни слова за всю книгу, как и об инквизиторе Астоне Криже. Там и имени-то его не было…
Так как же Адель оказался здесь? Когда он должен был быть там, в столице?
А может, это совпадение?
Может, имена одинаковые просто?
Или… я настолько изменила сюжет, что даже затронула судьбу этого парня? И он вместо того, чтобы быть в столице, сейчас здесь? На границе со своим начальником, который… возможно, тоже не должен был бы здесь находиться?
Но что я такого сделала? Я ведь просто уехала и не умерла!
Обед мне принесла Улия, прервав мои панические размышления по поводу изменившегося сюжета книги.
Хозяйка гостиницы хлопотала надо мной, как наседка, и между причитаниями по поводу моего состояния делилась важной информацией.
Спасенные мною солдаты бодро идут на поправку, уже хотели даже на службу вернуться, но их жены были рядом во время лечения, слышали мои указания и не позволили мужикам улизнуть из дома.
Кстати, пока я занималась лечением, за мной наблюдал почти весь город, я просто не заметила всю эту толпу, что была перед гостиницей.
И теперь все жители города безумно счастливы, что их будет лечить Белая ведьма такой огромной силы. Все переживают за меня и моё здоровье и ждут не дождутся, когда откроется Белый Дом.
Я мысленно ужаснулась объемам предстоящей работы. Но, вспомнив о книге для Белых ведьм, созданной указом императора, успокоилась.
Переработки не будет!
Заодно попросила Улию разузнать, кого мэр города определил мне в помощники. Она клятвенно заверила, что всё узнает.
Еще хозяйка гостиницы поведала мне о том, что господин инквизитор так за меня переживал, что побоялся оставлять одну в номере, поэтому и жить теперь собрался со мной.
Отчего у меня задергался глаз.
— Это я понимаю, что у вас, у ведьм и инквизиторов, свои порядки, — вдруг понизила тон голоса Улия, и я заметила мелькнувшее неодобрение в её глазах, — но у нас город маленький, люди-то не поймут.
Я сразу же решила подхватить тему, раз сама хозяйка хочет мне помочь:
— На самом деле вы правы. Я и сама не хотела бы утруждать господина инквизитора, и если уж ему так сильно приглянулся этот номер, то готова его сегодня же покинуть. У вас есть что-то подходящее для одинокой невинной девушки? — спросила я женщину с видом великомученицы, которую, практически на смертном одре, изгоняют из собственной постели.
На лице Ульи промелькнуло сразу несколько нужных мне эмоций: тут и одобрение, и праведный гнев, и желание прибить инквизитора за то, что он обижает несчастное дитя.
— Что вы, госпожа Белая ведьма…
— Аника, можно просто Аника, — проблеяла я слабым голосом, заглядывая Улие в глаза.
— Аника, — улыбнулась по-отечески женщина, — я сама его выгоню. И сама за вами присмотрю!
— Спасибо вам за помощь, — прошептала я. — И мне бы еще помыться. Я так и не приняла горячую ванну после поездки, — чуть не плача, сообщила я ужасную новость Улие.
— Да как же это? — удивилась она. — Вот окаянные! Я же их со свету сживу! Я же вчера им распоряжения отдала, чтобы воду вам принесли! А они!..
Я всей кожей почувствовала, что хозяйка гостиницы собралась прибить несчастных, и я подло решила перенаправить это чувство в нужное русло и настучать на инквизитора.
— Если вы о своих работниках, то воду-то они приносили, но я сквозь дрему слышала, что господин инквизитор им не дал меня потревожить. Наверное, переживал за меня, — пропела я, опустив очи долу, а затем добавила: — Если бы господин инквизитор знал, как я люблю в теплой ванне отдыхать и быстрее в ней восстанавливаю силы после тяжелых операций, он бы наверняка так не сделал.
Типа я не жалуюсь, просто факт констатирую. Еще и инквизитора защищаю. Ага…
— Вот ведь раскомандовался! — зло всплеснула руками женщина, а в глазах её мелькнул хищный блеск. Улия явно закусила удила и, надеюсь, сможет выпереть инквизитора из моих покоев. — Ну ничего, я ему всё объясню.
Оставив мне поднос с обедом, хозяйка гостиницы поспешила на выход и пообещала, что воду мне принесут прямо сейчас.
Воду мне и правда быстро принесли, налили в бадью за ширмой и удалились.
Я же, пообедав, пошла наконец-то принимать горячую ванну, добавив в неё ароматную пену, что приобрела в одном из «дамских магазинчиков».
Настроение мне ванна улучшила в разы. А еще добавила энергии.
Я и так-то не особо уставшей себя чувствовала, а после ванны и подавно.
Спустив воду в слив (канализация тут была, а вот воду провести в номера местные не смогли, точнее, не хотели, ибо в других гостиницах вода таки была), я опять навела себе синяки под глазами и лицо сделала бледным.
Но на этом пришлось закончить и возвращаться в постель.
И это для меня было настоящей пыткой.
Моя деятельная натура требовала движения, а мне приходилось лежать на одном месте.
Вот зачем я вчера так выложилась? Ну можно же было просто остановить кровотечение, чтобы не умерли, и на этом успокоиться? Так нет же! Это всё моё любопытство сыграло со мной злую шутку, а еще лозунг, который втемяшила в меня бабуля еще в детском возрасте: если делать что-то, то делать на отлично. Вот я и выложилась по полной программе.
А теперь придется лежать в постели целую неделю, хотя могла бы контролировать обустройство Белого Дома.
Я вздохнула и, чтобы совсем уж не сойти с ума от безделья, заперла дверь на щеколду и начала заниматься йогой.
Этой гимнастикой я занялась всего год назад, но мне она нравилась, ибо заставляла сосредоточиться даже больше, чем какая-нибудь аэробика.
В йогу меня привела знакомая, которой скучно было ходить одной, а мне неожиданно понравилось.
Стоять в одной ужасно неудобной позе по одной-две минуты оказалось очень сложной задачей, а я такой человек, который легких путей не ищет.
Вот и сейчас я старательно выполняла все самые сложные приемы, закручивая себя в «бараний рог», и мысленно отсчитывала время, погружаясь в легкий транс.
Это помогало мне освободить свой разум и полностью погрузиться в дело, которым я занималась.
На йогу у меня ушло целых два часа. И вымотала она меня изрядно.
Все эти стойки, где каждая мышца звенит от напряжения, сделали меня почти счастливой.
Почти, потому что, хоть я и устала, стоило мне прилечь на постель, как мои мысли опять начали возвращаться к делам насущным.
Смогу ли я продержаться целую неделю — трудно сказать… Но надеюсь, что всё же смогу. Потому что были у меня подозрения, что инквизитор меня не выпустит из своего поля зрения. Поэтому придется скрепя сердце сидеть в номере.
Умывшись и обтерев тело мокрым полотенцем, я вновь навела себе марафет на лице и отправилась заниматься ничегонеделанием.
Правда, не забыв прихватить с собой главную книгу Белых ведьм. Она стала для меня палочкой-выручалочкой в этом мире. Поэтому для меня она была как молитва перед сном и просто настольным чтением. Неудивительно, что грымза из приюта не хотела давать её читать девочкам. Ой как несладко пришлось бы ей, знай сироты свои права.
Хотя… учитывая характеры белых ведьм и то, как их воспитывали, скорее всего, они бы даже не захотели ими пользоваться.
