— Поторопитесь, госпожа белая ведьма, мои люди могут умереть, — сказал он, смотря на меня как на свою подчиненную.
Чем сильно разозлил. Терпеть не могу, когда так делают. Сам болтает с давним другом, а на меня еще и срывается.
— Возможно, не настолько всё плохо, если вы общаетесь с господином инквизитором? — не удержалась я от шпильки.
Инквизитор посмотрел на меня и опять вздернул свою бровь.
Ну да, белые ведьмы так себя не ведут. Они не раздражаются, не злятся, и вообще… бессловесные твари.
А вояка хмуро промолчал, ведь я уже подошла к нему и строго спросила:
— Где ваши пострадавшие?
— Они на улице, в телеге, — ответил он, — идемте, я вас провожу.
Я вместе с мужчинами и инквизиторами в полном составе вышла на улицу и действительно увидела напротив главного входа телегу с двумя ранеными.
И в шоке даже застыла на пару мгновений от такого зрелища, благо за этот месяц к крови и открытым ранам я уже притерпелась и блевать в кусты не бежала, как это случилось, когда я роды принимала.
Позже, чтобы не позориться, я научилась отстраняться. Вот и сейчас сделала то же самое.
Как они еще были живы, вообще непонятно. Благо трогать руками мне их не надо было, а то точно не удержалась бы и вывернула весь ужин на них же.
Это было месиво из кишок и крови.
Я подошла чуть ближе к телеге (но не слишком близко) и, раскинув обе руки в разные стороны, закрыла глаза, чтобы не отвлекаться и понять, смогу ли им помочь, а заодно и сразу же обезболить.
Не хотелось бы, чтобы они умерли от болевого шока.
У одного я недосчиталась ноги, а у второго — руки.
Не знаю, умею ли я выращивать новые конечности, но попробую.
Вдруг получится?
В общем, мысленно я остановила кровотечение обоим мужчинам, а затем начала буквально сшивать.
В одном из городов я купила анатомический атлас и читала его каждый вечер, изучая анатомию человека, поэтому сейчас мне было не так сложно, как в самом начале.
Я знала, где и какие органы должны находиться и как выглядеть в нормальном состоянии.
На основное лечение у меня ушел целый час. Пришлось все органы устанавливать на свои места и восстанавливать все порвавшиеся сосуды. И в этот момент для меня не существовало внешнего мира совершенно, слишком уж сложная операция на меня свалилась, да еще и в двойном размере.
А когда я поняла, что с мужчинами все в порядке, взялась за конечности. Тут пришлось уже думать и брать материал с других костей и даже мышц. В общем-то, тело само знает, что и как ему лучше восстановить, благодаря ДНК и свежим ранам, поэтому заморачиваться скульптурой я не собиралась. А лишь создала каркас. А затем уже дала приказ обоим телам вернуть всё как было. И начать активное восстановление. Дальше организм сам справится.
Я на это очень надеюсь.
— Сейчас им надо хорошо поужинать, затем спать, и постельный режим на две недели, чтобы новые конечности укрепились, — сказала я уставшим голосом, поворачиваясь к ошеломленному капитану. Шутка ли, целый час без движения на ногах простоять. Или даже два? — Других пострадавших нет? — уточнила я.
— Нет, больше нет, — ответил мужчина, продолжая пялиться на меня как на восьмое чудо света.
Кстати, он не один себя так вел. Остальные воины и инквизиторы тоже смотрели на меня так, будто я сотворила чудо.
— Вы не видели, как работают белые ведьмы? — настороженно спросила я.
— Видели, — ответил инквизитор, — в том-то и дело, что видели. Но впервые узнали, что ведьмы умеют возвращать оторванные конечности.
Я приподняла брови.
Серьезно? Они этого не делали?
Блин… я спалилась, что ли?
Так, срочно в обморок! Только подойду поближе к мужикам…
И так и сделала: подошла как можно ближе и начала падать. Благо опыт уже имелся. В прошлой жизни чего только не приходилось сделать, лишь бы начальник не лез со своими приставаниями. А обморочной женщины неинтересно домогаться…
Мужчины поймали меня, только сразу оба.
Черт, а приятно. Два таких экземпляра, еще и бросились мне на помощь.
Какое-то время тянули в разные стороны, но благоразумие всё же победило, и инквизитор отдал меня капитану, что меня несказанно порадовало.
Вояка пока еще среди окружающих меня мужчин был на первом месте в кандидаты в любовники. Желательно на постоянной основе.
— Похоже, что весь резерв свой потратила, — сразу же поставил мне диагноз Астон Криж.
Это хорошо. В правильном направлении мужик думает.
Обожаю, когда за меня всё решают в таких ситуациях. Не надо ничего придумывать потом.
Меня затащили внутрь, а затем стараниями Улии понесли в номер. Инквизитор, гад, не отставал. Открыл дверь, прошел вперед, а капитан следом. Всё это я слышала, но не видела. Глаза открывать не стала, ибо палево.
— С ней всё будет хорошо? — озаботился Роб, или как там его, моим самочувствием.
— Думаю, что за ночь должна восстановиться, не переживай, я прослежу — ответил гад инквизитор.
— Господа, — вмешалась Улия, — давайте я помогу раздеться госпоже Анике, а вы побудете в гостиной.
Я же мысленно поблагодарила женщину за заботу.
3 глава
Я уж думала, что Улия уйдет, но эта добросовестная женщина начала и правда меня раздевать.
Ну… это, конечно, здорово, и спасибо ей, однако я не привыкла, когда с меня одежду стягивает женщина. Поэтому начала делать вид, что медленно прихожу в себя, и даже осторожно открыла глаза.
— Улия? Что-то случилось? — изобразила я непонимание и адскую усталость.
— Всё хорошо, госпожа Аника, — улыбнулась женщина, смотря на меня словно на богиню. — Вы наших воинов спасли, даже конечности им отрастили обратно. Так устали, так устали… вот и сознание потеряли, — быстро пересказала она мне все события.
— Мне уже немного лучше, я, пожалуй, сама разденусь, — постаралась я изобразить смущение и попыталась встать, но Улия меня придержала за плечи.
— Ну что вы, госпожа Аника, я помогу, мне несложно, а вам отдыхать надобно, это ж надо — такое чудо совершить! Весь город теперь будет на вас молиться. Наверное, теперь из соседних городов к вам народ потянется, — щебетала женщина и споро стягивала с меня одежду.
Я растерянно её слушала и почти не помогала, пока она меня не оставила в одной сорочке.
— Ну вот и всё, — улыбнулась она, — вы отдыхайте, а я распоряжусь, чтобы вам ванну приготовили. Да одежду почищу.
Я уже хотела сказать, что не надо (я и сама прекрасно с этим справлялась), но Улия сбежала из комнаты.
Вздохнув, я поняла, что бесполезно как-то спорить. И вообще, надо бы подумать над её словами. Накосячила я, конечно, знатно. И зачем устроила этот цирк, спрашивается? Эх, не надо было им конечности возвращать и, вообще, можно было бы и недолечить слегка.
Но, блин… я привыкла все делать хорошо и на совесть. Это прабабушка мне с детства вбила в голову, что нельзя ничего делать вполсилы, ты либо делаешь, либо нет. Вот и страдаю вечно от этого всю жизнь. Ибо уже знаю, что, видя мой «энтузиазм», ушлые людишки начнут садиться на шею, а потом хрен их оттуда сгонишь. И буду я жить на рабочем месте, бесконечно всем помогая.
Думаю, что настоящая Аника так бы и делала.
Но я не она.
Я жить люблю, а не вот это вот всё.
Я скривилась, вспомнив вывороченные кишки.
Вот уж не думала, что когда-то стану врачом. Хуже! Целителем.
Всегда подташнивало от крови и ран.
Единственный вариант — это притвориться больной на целую неделю и не вылезать из постели. Чтобы все поняли, как тяжело мне далась такая операция.
Ой, как же я ненавижу безделье…
Перевернувшись на другой бок, я попыталась заснуть, но, как назло, ни черта не получалось. Настроение только портилось всё сильнее и сильнее да энергия, наоборот, гуляла в крови.
