теней, полностью пряча её от лишних глаз.
— Удачи, — прошептала Ария, скрытая тенью. — Я буду ждать в каюте.
— Как и всегда, генерал. — ответила ей Госпожа морей.
✵❂☪❂✵
Корабль омывали морские волны, а солёный воздух щекотал нос, пока наши тихие путники приближались к далёким и неизвестным им территориям, готовые исполнить часть своей сделки.
— Напомни, зачем мы постоянно прибегаем к этой технике? Она ведь никогда не покидает своей каюты в период остановок, — пробормотал приблизившийся к Миракал Франко.
— На случай, если кто-то решит напасть и сожрать нас с потрохами. — Миракал дёрнула парня за косу. — И ты не прав, daucus[3], в этот раз она хочет на него посмотреть. Поэтому ей всё-таки придётся покинуть каюту.
✵❂☪❂✵
— Поздно делать шаг назад, когда уже летишь со скалы, милая, — прошептал мужчина, поглаживая девушку по плечу, — ты знаешь зачем всё это делается.
— Да, отец, — она поправила свои волосы цвета кофе с пепельным отливом, и уставилась на горизонт. — Они даже запустили приветственный огонь в честь своего прибытия. Даже для них это грубо. Оскверняют воды нашей земли своими магическими проклятиями, совершенно не задумываясь о последствиях.
— Да покарает их Создатель, — мужчина поправил корону, что лежала на его голове. — Но ты должна быть верной своему сердцу и нашему Богу несмотря ни на что.
— Помню, отец. Но позвольте узнать, не покарает ли меня наш отец небесный? Простит ли он мне столь грешный поступок?
— Ты будешь жить в царстве тьмы, но не пользоваться дарами дьявола. Ты станешь лучиком света, как и велит наш пророк. Так за что же ему следует покарать тебя, дитя моё?
— За то, что я посмела вступить на осквернённые земли, что приняла этот путь. — Её серые глаза отразили лучики пылающего солнца. — Их души грешные. Не передастся ли это и мне?
— Тебя ведёт Бог, дитя моё. Ты его провидица и посланница. Ничто не осквернит твою душу. Ты несёшь в это королевство свет и религию мира. Бог будет благосклонен к тебе.
Девушка дотронулась до лба указательным и безымянным пальцами, а после сложила руку в молящем жесте, касаясь груди и мысленно воспевая прошение к Богу.
— Да дарует мне благословение отец наш небесный.
— Я помолюсь за тебя в своём святилище этим вечером. И ты не забывай о молитвах. — Мужчина дотронулся рукой до щеки дочери, даруя ей родительское тепло и заботу. — Лишь они принесут твоему сердцу спокойствие, а голове здравый разум. Мать гордилась бы тобой, Амантея.
— Знаю, отец.
— Ты помнишь кто убил её?
— Маги. И их ненависть к людскому народу.
— А знаешь ли ты кто хочет убить тебя и прервать наш славный род? — глаза отца наполнились строгостью. — Знаешь ли ты своих врагов в лицо?
— Да, отец. Я вижу слова всех прочитанных манускриптов во снах и никогда не забуду об их смысле. Дитя Древних, последняя из клана Лорин пойдёт по наши головы, не разбирая братьев и сестёр на своём пути, вонзая клинки в их гордые спины. Только вот я не понимаю одного — почему наша история говорит об обратном, отец? Последняя наследница клана Древних была найдена мёртвой в кровати какого-то захудалого домишки. Откуда взяться этой сволочи? Не ты ли потратил все силы, чтобы извести эту нечисть, в чьих жилах течёт проклятая кровь, на всех наших землях? Неужто учебники врут нам, а тайные трактаты скрывают правду, недоступную простому люду?
— Не забывай, милая. До пришествия веры в мою жизнь — я был слеп. Также слеп, как и народ Катриары, позволивший тёмным тварям править своим королевством. Её мать — колдунья и изменщица, она была послана мне в качестве жены и знака доброй воли. Но как видишь… Она чуть не разрушила моё королевство.
— Ответь мне честно отец. Любил ли ты когда-нибудь эту колдунью?
— Никогда, дитя моё. Я божий избранник, а значит заведомо не мог любить тварь, посланную дьяволом. Это было колдовство и помутнение, не больше. Я потратил почти все силы, чтобы вычеркнуть имя клана Лорин из нашей истории, но я не могу вычеркнуть свою кровь из жил общего ребёнка.
— Я всё ещё молюсь, чтобы те слова были ошибкой. Надеюсь, что эта девчонка самозванка или рождена от другого.
— Бог и его провидцы, оракулы, говорят об обратном. Зиран сказал, что это дитя моей крови, как и ты, любовь моя.
— Я не считаю её за сестру.
— И не нужно. Она лишь наполовину человек. Другая её часть — чудовище. Не стоит доверять подобным существам. Она заслуживает смерти.
— Я принесу ей смерть, отец.
— Охотно верю, солнце моё. Но для начала, — он открыл шкатулку, что стояла на столе и вытащил золотой венец, украшенный жемчугом. Возложив его на голову дочери и поправив выбившиеся из её причёски локоны, он продолжил: — Ты должна заполучить власть и любовь правящих кланов. Распространи единую веру в том жутком мире и принеси мне голову короля Катриары. И тогда мы создадим единую империю, как это было много лет назад.
— Наша империя будет лучше предыдущей, обещаю.
«— Ещё немного, — пронеслось в голове у принцессы. — Ещё немного и я увижу свободу. Да простит меня отец и Бог за столь скверные желания.»
— В этом я и не сомневаюсь.
[1] Фейри, что обитают в водоёмах в облике тюленей, лишь изредка появляясь на суше.
[2] Дружелюбные, но слегка вредные морские жители, что обитают в водах Каспии и прилегающих к водоёмам с солёной водой.
[3] В переводе с наречия Древних — морковь.
— Они ждут тебя, — бросил светловолосый юноша, подталкивая девушку к помосту. — Только без глупостей, принцесса.
— Не дождёшься. В начале я разделаюсь со своим достопочтенным папашей, а после прикончу сестрицу. Как Ария это называет? В знак доброй воли? Да, точно. Освобожу территорию Тартарии от двух тиранов и постараюсь не залить всю гавань их грязной кровью.
— Я прикажу вздёрнуть тебя на виселице, если не прекратишь своё баловство! — парень схватил девушку за запястье, сжимая то до окоченения. — Тебе двадцать три года, а ты продолжаешь вести себя как ребёнок!
— А ты в двадцать семь похож на старого ворчливого идиота. Даже дядюшка Таритон не так сварлив, как ты! А ему, на минуточку, уже за шестьдесят.
— Я просто прошу тебя, — он выпустил её руку из своей хватки и столкнулся с взглядом таких знакомых, но совершенно чужих глаз. — Не наделай глупостей, Мира.
— Успокойся, Лу, — Миракал поправила зелёный кафтан и уставилась на ленты от блузы, которые до этого соединяли высокий
