теперь часть этого.
Я сдвинула брови, делая шаг назад и понимая, что даже без сожжённого города я начинаю его ненавидеть.
Вот это я сделку заключила…
Я вышла из палатки, огорошенная происходящим, в совершенной растерянности, что мне делать дальше.
Я ходила туда-сюда, оглядываясь на воинов, которые то и дело поглядывали на меня. Иногда они переговаривались. Мне казалось, что они судачат обо мне и короле.
Внезапно я услышала неподалеку мяуканье. Что? Неужели не послышалось?
Я обошла палатку, следуя на звук. За палаткой тоже были воины. Поискав глазами то, о чем я думала, я увидела черного кота в пыли, который недовольно смотрел на меня.
— Линдо! — шепотом сказала я и взяла его на руки. Сразу его узнала, но говорить не могла. Только повернулась назад и столкнулась с королем.
— И что ты тут делаешь? — спросил он, глядя на меня. Потом перевел взгляд на кота.
— Мой кот пришел за мной, и я беру его с собой!
— Я ведь тебе сказал, что если…
— Это просто кот! Тебе так неймется кого-нибудь убить? — с раздражением сказала я, глядя на него с яростью.
Он немного помолчал, потом снова завел руки за спину и бросил:
— Мы уходим сейчас. Ты поедешь со мной.
— Уже?
Остроухий без слов направился мимо меня, устремляясь к концу стоянки, где паслось около десяти лошадей. Воины зашевелились, стали собирать поклажу и грузить ее на коней. Я прижала к себе Линдо и пошла за эльфом. Вскоре мы стояли у черного коня в черном обмундировании.
— Отчего такое задумчивое лицо? — услышала я голос остроухого, который провел своей перчаткой по спине лошади и посмотрел на меня.
— А тебе какое дело? — огрызнулась я.
— Совершенно никакого. Только, когда находишься среди сумрачных эльфов, будь настороже. Нельзя быть такой беспечной в стане врага.
— Мне не нужна твоя забота, — я взглянула на него с вызовом.
— А мне не нужно, чтобы с тобой по глупости что-то случилось. Не забывай, теперь ты прнадлежишь мне, — через секунду он уже оказался на лошади и подал мне руку, чтобы помочь мне забраться также на нее.
— Я должна ехать с тобой? Дай мне отдельную лошадь, — заартачилась я.
— Мне кажется, я уже сказал тебе о том, что ты поедешь со мной, — эльф захватил мою ладонь и крепко сжав мою руку, потянул на себя. Я, крепко прижав к себе несчастного Линдо, который сдавленно-хрипло мяукнул, вскоре уже сидела на лошади позади него. Самое худшее, что я теперь должна, видите ли, делать все, что он скажет!
Остроухий взял у меня кота и посадил к себе на колени.
— Поцарапаешь меня — лишишься уха. Сиди смирно, зверь, — кинул он коту, потом через плечо мне, — обхвати меня, не то свалишься. Наши кони несутся, как ветер. В разы быстрее людских.
— Ты забрал моего кота!
— Хочешь упасть? Зачем мне Посланница вся в грязи с царапинами на лице? В таком виде могу отправить тебя только на конюшню или на кухню чистить овощи.
Я раздраженно обхватила его сзади и прижалась.
— Ненавижу тебя.
Он ничего не ответил. Так даже лучше.
Линдо сидел смирно у него на руках. Бедняга. Все время ему угрожают…
Король (я все еще не хочу звать его по имени. Его имя — Негодяй) сжал в одной руке поводья, второй взмахнул и ударил плеткой по бокам лошади, та заржала, зафыркала и тронулась с места, медленно переходя на рысь. Зачем бить лошадь, когда она и сама идет? Во время этого остроухий что-то прокричал на незнакомом мне языке, и все его войско тронулось за ним. Я повернула голову, чтобы посмотреть, сколько их там вообще. Около пяти-восьми тысяч. Хотя, вряд ли это были все его воины, если он король целой расы. Лошадь и правда неслась как угорелая, мимо все пролетало, и поля и река Авра. Я вспоминала дом, болеющую маму, игры с Виктором и Линдо, папеньку, который часто разговаривал со мной. Мне стало так грустно, что я уткнулась носом в броню эльфа, чувствуя, как по щеке стекает слеза. Я закрыла глаза. Не хочу ничего видеть.
Из моего прошлого теперь остался у меня один только Линдо, который котом сидел на коленях узурпатора. И еще остался амулет мамы. Я не должна жалеть себя. Я мало знаю о том времени, когда мама была Посланницей, но я должна быть сильной и помнить, что я обменяла свою свободу на сотни жизней. Взбодрись, Тори! Все не так плохо. Ты не рабыня, не игрушка для утех, тебя не отправляют в гарем или на изнурительные работы. Будь сильной! Пусть Чудовище тебя и уносит в свои земли, сама останься человеком, как бы там ни было.
Я снова сжала в руке амулет и посмотрела в сторону, оторвав лицо от спины князя. Начались темные пустоши. Свет блеклый, растений мало, городов нет… Вот кладбище проехали. Потом показались башни, стены какого-то города с серыми флагами, но мы не въехали в этот город. Лошади скакали дальше, ветер свистел совсем рядом, а небо, — я подняла голову, — розовело и багровело перед закатом. Мы проехали редкий лесок с высокими черными деревьями, похожими на столбы, но кони никак не останавливались.
«Сколько же еще ехать?» — подумала я про себя, и ответом на мой вопрос был конец бледного и мрачного леса. Наконец, перед нами невдалеке показался еще один город, более развернутый, много домов и башен, гораздо больший, чем тот, что остался позади. Но перед ним все равно расстилались пустоши и унылые пейзажи.
Неужели я и Линдо будем в этой стране остроухих единственными людьми? Как-то не по себе даже… Я поежилась. Холод, начиная от лесной опушки, был внезапным и ударил как-то особенно по моему теплолюбивому телу. Может, я даже заболею. Я никогда не была в таких местах. Тут действительно стояла осень, а с деревьев (тех, что не палками простыми торчали, а имели хоть какую-то листву) сыпались рыжие и желтые листья. Это немного разбавляло черные и серые краски вокруг. Я чихнула.
— О тебе позаботятся, как только мы прибудем, — сообщил мне король, когда мы въезжали в город через огромные ворота, которые открылись перед нами как по волшебству. Конечно, никакого тут волшебства не было — их просто открыли такие же остроухие привратники, как и он сам.
Мама, не оставляй меня. Прошу. Я здесь почти одна.
В городе эльфы носили здесь не только темную
