удалось восстановить. На сколько хватит душевной силы хорошей девочки Сони? Если этот Мина окочурится, будет сложнее. Но даже сейчас у меня, наконец-то, появилась зацепка. В больнице я всю ночь просидел под дверью палаты, уломав медсестёр не выпроваживать меня. Одна сердобольная красотка даже принесла мне поесть. Я нигде не пропаду.
Наконец-то, уже почти под утро, подслушав из разговора медперсонала, что Мине полегчало, пробрался к нему в палату. Он спал. Его глаза нервно дергались под тонкими веками. Я подошёл поближе и положил руку ему на грудь:
— Эй, ботаник, просыпайся!
Он дернулся и открыл глаза.
— О Боже!
Я наклонил к нему голову и улыбнулся:
— Ну, я не Бог. Но кое-что умею. Скучал по мне?
Он ничего не ответил, продолжая пучить глаза, и вдруг начал звать медсестру. Видимо, вспомнил, как я рылся в его карманах, пока мы были в скорой. Я быстро зажал ему рот и наклонился ещё ниже.
— Мина, ты соображаешь что творишь? Разве так благодарят за своё спасение? Ты мне жизнью обязан. И надо заметить, не в первый раз, — многозначительно на него посмотрел, — когда-нибудь мне это надоест. А теперь я хочу, чтоб ты ответил на пару вопросов. И давай без глупостей. Уяснил?
Он кивнул.
— Вот и славно. Мина, скажи мне, где Амелия?
Я убрал руку и выжидающе на него уставился:
— Ну?
Он замялся.
— Я… Я ничего не понимаю. Я просто шёл по коридору, а потом вдруг…
— Тааак! Эта часть мне не интересна. Пропустим.
Он непонимающе заморгал:
— Ты кто? Это розыгрыш?
Происходящее начало мне надоедать.
— Мина, ты заставляешь меня ждать. А я не люблю ждать.
Он поёрзал на кровати, поглядывая на меня с опаской:
— Я не Мина. И я не знаю никакую Амелию. Что за имена вообще такие?
— Не зли меня! — наклонился над кроватью и взял его за ворот больничной рубашки:
— Мина, со мной не стоит шутить. Как ты попал в этот мир?
— Ты псих! А-аа! Помо…
Я опять зажал ему рот и угрожающе на него посмотрел:
— У тебя есть подруга. Красивая. Золотые волосы, шикарное тело. Только не говори, что ты забыл.
Убрал руку с его губ. Мина отвернулся.
— Это не твоё дело.
— Моё. Она моя жена.
— Не может быть Лена ничьей женой. Она ещё в школе учится. Так же, как и я.
Каким бы сильным ни было моё тело, хорошо, что я в больнице. Боюсь не пережить приступ счастья. Её зовут Лена? Да хоть Евангелина! Она есть в этом мире! Она жива! Я её найду!
Мина опять попытался позвать на помощь. Я легонько ударил его по щеке и прошептал:
— У тебя в голове всё смешалось. Ты в больнице, понимаешь? ОК? Так что, успокойся. Давай поговорим. Кивни, если понял.
Мина кивнул.
— Хорошо, — я его отпустил, — расскажи мне про Лену.
— Обойдешься.
— Вы одноклассники?
Он отвернулся, сжав губы. Наверняка я угадал.
— Из какой ты школы?
— Пошёл ты.
Не стоит со мной так говорить. Я сейчас в таком состоянии, могу и сильно уменьшить твои шансы на выживание.
— Мина, я всё равно узнаю правду.
— Не от меня. Ты псих. Не называй меня Миной. Что это вообще значит?
Мы несколько секунд смотрели друг на друга. Скорее всего, я и впрямь смахиваю на психа. А Мина действительно выглядит иначе. И этот парень ничего мне не скажет.
— Ну и иди ты к черту, Мина, — я услышал шум шагов в коридоре. Мина напрягся. Сейчас он точно заорет. Нужно что-то делать, и я шепчу — спи!
Не был уверен, что сработает. Но — сработало! Это больше напоминает гипноз, чем магию, но у меня получилось ввести Мину в сон. В дверь вошли.
Мать спасенного
У меня получилось ввести Мину в сон. В дверь вошли.
— О, боже мой, Ванечка. Он спит? Ой, а тут какой-то мальчик… — к нам подбежала миниатюрная женщина. Просто, провинциально одетая. Его мама? Следом зашла медсестра.
— Он еще слаб. Спит. А этот мальчик спас вашему сыну жизнь. Представляете! Теперь сидит здесь, выгнать не можем.
Медсестра заулыбалась. Я сделал вид, что смутился. Ванечка? И его мама. Мина тоже прыгнул в этот мир? Но как он узнал? Мог он забыть, кем был раньше? Тогда я, действительно, псих в его глазах. Женщина подошла ко мне и поцеловала в обе щёки, попутно вытирая слёзы.
— Боже мой. Жизни не хватит тебя отблагодарить!
— Я сделал то, что должен. Оказал первую помощь, — осторожно взял её руки в свои и заглянул в глаза, — к счастью, у меня получилось.
Она растерялась. Слабо пожала мои пальцы.
— Спасибо тебе. Жизни не хватит…
— Как его зовут?
— Вы еще не разговаривали? Он вроде приходил в себя, — к нам подошла медсестра. Я покачал головой.
— Когда я зашёл, он спал. Я ничего о нём не знаю.
— Его зовут Ванечка. Ваня, — женщина засуетилась, освободив свои руки, — а меня — Тамара Васильевна.
— Вы москвичи?
— А? Нет. Мы из Корска.
— Я думал, Ваня у нас учится.
— Нет. Только хочет. Он приезжал на тестирование.
— Из Корска значит. А где это?
— Да недалеко от Москвы.
Я посмотрел на спящего Ваню. Жаль, что не получится заклятие забвения наложить. Не хочется, чтоб он потом испугал этих женщин.
— В наш вуз не так просто поступить. Наверное, он из сильной школы.
— Ой, ну как сказать, вообще у нас хорошая школа. Сто сорок седьмая. И не далеко. Я всегда знала, что Ванечка в неё пойдёт.
— А знаете, — я зашептал заговорчески, — может, мне показалось, но он звал какую-то Лену. Это его девушка?
— Лену звал? — Тамара Васильевна посмотрела на меня с удивлением, — ну надо же. Леночку звал. Какая там девушка — на площадке на нашей живёт. Соседка. В один класс ходят.
Я улыбнулся самой милой из своих улыбок:
— А я подумал, что девушка.
— Он её даже за руку побоится взять. Такой скромный мальчик.
Улыбнулся еще раз. Вот я всё и разузнал. Корск. Школа № 147. Выпускной класс. Больше, чем достаточно. Посмотрев на медсестру, я вдруг сделал вид, что вспомнил что-то важное.
— Вспомнил тут, мне же пора уходить!
— Ты что, всю ночь здесь сидел, а теперь убежишь?
— Ну, — я немного замялся, для виду, — теперь я знаю, что с ним всё в порядке. И родители нашлись.
— Какой же ты хороший парень! — медсестра потрясла меня за плечи и смачно поцеловала в щёку, — другой бы мимо прошёл. Дай бог здоровья!
— Да, спасибо…
— Тебе спасибо! — ко мне подошла Тамара Васильевна и ещё раз обняла.
