перепуганный взгляд на Питер, что с недобрым прищуром на меня смотрел, резко отстранилась от Грея, чуть не споткнувшись о ковер.
Итак, я была на перепутье. Согласиться и увильнуть от встречи один на один со жгучим, но опасным Бастианом, тем самым проводя приятный вечер в компании недотроги Грея, или не соглашаться, чтобы не обрушить на себя гнев ректора из-за того, что нагло увожу его мужика?
Все трое смотрели на меня выжидательно. В лучших традициях любовных романов лучше всего было приложить ладошку ко лбу и шлепнуться в обморок, но я не представляла, как это сделать, чтобы ничего себе не сломать, хотя ковер вроде мягкий.
— Да, у нас с Греем вечером дружеские посиделки у меня в комнате, — пролепетала беззаботно, вновь прижавшись к преподавателю и улыбаясь натянуто.
— Ничего, я вашей дружбе не помешаю, — парировал Бастиан, — погощу буквально час, сделаю записи и оставлю вас.
— Помешаете, — осклабилась я, прильнув к Грею вплотную, — просто… Грея я знаю, а находиться в компании незнакомого мужчины мне страшно, — прошептала сиплым голоском, опуская глаза в пол, был бы кружевной платочек, я бы подтерла скупую слезу.
— Что ж, рина Урсула, загляну тогда к вам утром, — недовольно проговорил дознаватель, — надеюсь, застану вас в комнате без друзей, предстоит допрос, уж как-то придется справиться со своей нервозностью по отношению к незнакомцам. И я бы советовал придерживаться более холодных отношений на работе.
— Спасибо за ценное мнение. Оно очень важно для меня, — чуть не добавила «мы вам перезвоним, а сейчас уйди с глаз».
На занятия отправлялась в смешанных чувствах. День в подвальных помещениях предстоял нелегкий. Спускаясь по ступеням в сырую темень, держалась за руку Грея. Сердце колотилось, ладошки вспотели.
В темнющем коридоре горело несколько факелов, что делали и без того жуткую атмосферу и вовсе леденящей душу. Это ректор хорошо придумал, если тут кого-то и убьют, то можно будет спихнуть на кровожадного призрака.
Мы остановились у одной из бункерных дверей, толщиной с меня саму. В конце коридора тлел огонек и казалось, что оттуда вот-вот выскочит сколопендра. Без отважного Сигурда было неуютно.
— Ни о чем не волнуйтесь, Урсула, у дознавателя нет никаких доказательств, я знаю, что это была не вы, — поддержал Грей, сжав мои плечи и на душе стало теплее, Грей хороший, добрый вояка и было приятно получать необходимую мужскую поддержку.
Потому что я волновалась. Было плохо и страшно, и как бы ни храбрилась, все лезло наружу. Я люблю жизнь и не хотелось с ней распрощаться, но как же мало я решаю в этой ситуации. Совершенно одна. Пусть кругом столько мужчин, но никто из них не знает правды обо мне. С Катей или Илоной связаться так и не получилось. Они в другом и измерении, хоть мой мозг и отрицает это до сих пор. Выговориться было некому.
— Спасибо, — прошептала, обняв мужчину за шею, поднявшись на носочках.
Держись, Мила! Лишь бы не расплакаться.
Мы постояли так пару минут, почти в полной тишине, если не считать возившихся в кабинете студентов и я отстранилась.
— Увидимся вечером, Грей, — пробормотала, повернувшись к нему боком и скрылась в кабинете, дверь которого открывалась с характерным скрипом.
Студенты все были на своих местах, как я их и запомнила. Выпускной курс снова первой парой. Ивар мне подмигнул, Оттар кивнул, а Сигурд просто смотрел, как и все остальные.
Сам кабинет не сильно отличался от коридора. Несколько факелов на бетонных стенах, два десятка грубых серых столов, из интерьера только привычная преподавательская кафедра и железный полупустой стеллаж в конце кабинета. Видимо, занятия тут проводились редко.
Бухнув книжку, которая едва помещалась в карман бесформенного одеяния, на стол, поприветствовала парней.
— Доброе утро, студенты. Сегодня снова пройдемся по азам, чтобы я была уверена, что вы все усвоили с прошлым преподавателем, — начала крайне неуверенно, до боли сжимая книгу побелевшими пальцами.
— У нас третий курс этот предмет, в конце года экзамен, нам не нужны азы, — возразил недовольный мужчина лет тридцати, сидящий за партой перед Сигурдом, — так и знал, что от женщины не будет никакого толку.
Я с прищуром на него посмотрела, вот-вот собираясь осадить зарвавшегося, но меня опередили.
Тяжелая рука Сигурда легла на плечо товарища, да так, что тот аж выгнулся.
— Родрик, если преподаватель говорит, что сегодня повторение, значит, повторяем молча, — голос мужчины звучал, как с того света и Родрику ничего не осталось кроме как согласиться, мне даже показалась, что рука бедолаги потянулась, чтобы перекреститься, но притормозила и скинула ладонь однокурсника с себя.
Так и начался первый в моей жизни полноценный урок в качестве преподавателя.
Оратором я была пусть и посредственным, но не бездарным, по крайней мере, так мне хотелось думать. Все не так сложно, если представлять перед собой не взрослых привлекательных мужчин, а, например, детсадовцев.
Я выводила на доске в полутьме примеры и таблицы, которые сама придумывала из информации, выложенной в книге. Парни щурились и что-то пытались записывать в скупом свете факелов, периодически задавая вопросы, на которые в моей голове, о чудо, всплывали более-менее логичные ответы.
Вообще, военное искусство было логическим предметом, тем более, для меня, человека, выросшем в медиапространстве и слышавшем многие тезы из фильмов и интернета. Наверное, это и спасло меня от абсолютного провала.
Я даже немножко собой гордилась.
Следующий урок был в этом же кабинете у третьего курса, с тридцатью третьекурсниками я встретилась впервые, поскольку в день убийства Мартина все уроки были отменены.
После моих выпускных ребят, эти пари показались чуть ли не подростками, хотя практически все были моего возраста.
Слушали они с и интересом, похоже, эта наука в их расписании появилась лишь в этом году, и я их первый преподаватель по военному искусству. Бедные мальчики. Не подфартило, но я в этом тоже не виновата. Так что, начали с азов и никого даже не пришлось убеждать в надобности повторения.
Уже после двух уроков, поставленных сегодня, в комнату возвращалась выжатая, как лимон в чае. Горло першило от длительных монологов перед студентами и хотелось спать. Бессонная ночь не прошла мимо. В комнатке обнаружила, что выгляжу, как панда, с черными мешками под глазами. Этот мир очевидно ужасно влиял на мою внешность, и я планировала в ближайшие дни заняться этим вопросом, а сейчас, стянув с себя вещи, повалилась в кровать и моментально уснула.
А выплывала со сна резко. В комнате уже было темно, а в дверь стучали. Кряхтя, как
