У нас с другими сестрами тоже нашлись кавалеры, пусть и рангом пониже, и мы отнюдь не скучали.
А вот второй танец я провела уже с принцем Бьорном, и хотя он несколько раз наступил мне на платье, эти четверть часа вышли вовсе не такими скучными, как я ожидала. Оказалось, что его высочество умел говорить, и пусть он всё еще немного смущался, но его суждения были отнюдь не дурны. Элину на этот раз пригласил сам король Эйнар, а Мэрит – принц Вегард.
Все необходимые приличия были соблюдены, и иностранные гости откланялись, сославшись на то, что им необходимо отдохнуть с дороги. Ушли в свои апартаменты и мы – на нас тоже сказалось волнение этого дня, и хотя мы все любили танцевать, в этот вечер предпочли, собравшись в комнате Вилмы, поделиться друг с другом впечатлениями.
– Принц Вегард просто красавец! – сказал Элина, и никто не стал с ней спорить, потому что каким бы ни был характер его высочества, внешность у него была действительно благородная.
– Да и сам король весьма авантажен! – рассмеялась Вилма. – И руки у него сильные – ух, как он кружил меня в танце!
– Ну, а я, так и быть, согласна удовольствоваться принцем Бьорном, – в тон ей шутливо вздохнула Грета. – Как я заметила, он тоже, как и старший брат, любит поесть, а значит, будет от меня без ума.
Так, хохоча, мы и проболтали до полуночи, а потом сон сморил нас, и мы уснули, прижавшись друг к другу – как в детстве – на одной большой кровати.
Глава 10. Эйнар
Король Матиас не собирался давать нам скучать. Через день после нашего прибытия он организовал большую королевскую охоту, на которую собрались самые знатные дворяне из ближних провинций. И хотя это развлечение было как раз по мне, и в Терции я не охотился ни разу (что делало это предложение еще более заманчивым), я всё-таки от него отказался, сославшись на то, что еще не вполне пришел в себя после долгой дороги.
Бьорн собирался последовать моему примеру, но я, вложив в свой голос достаточно льда, чтобы он не вздумал спорить, велел ему быть мужчиной и держаться рядом с братом и его величеством. Да, я знал о его боязни ездить верхом, но сын короля (пусть даже и младший) не мог позволить себе быть трусом.
А вот Вергард отправлялся на охоту с радостью – для него это была возможность покрасоваться перед незнакомыми дамами, которым впервые предстояло увидеть его во всей красе, и я не сомневался, что именно он будет тем, кто первым поразит дикого кабана.
В лес отправлялись даже королева и принцессы, и дворец должен был опустеть на два дня. Я собирался воспользоваться этим, чтобы провести немного времени в библиотеке и попытаться получить там нужную мне информацию.
– Надеюсь, вы не собираетесь, отец, отправиться на поиски внука Катарины?
О, Вегард, несмотря на внешнее легкомыслие, был отнюдь не глуп – особенно, если дело касалось его интересов.
– Езжай на охоту, сынок, и не думай ни о чём другом, – я не собирался посвящать его в свои планы.
– Одумайтесь, ваше величество! – голос сына прозвучал чуть громче. – Зачем ворошить прошлое? Мы можем сделать Нерландию куда более могущественной, чем она была! Я женюсь на одной из принцесс, и однажды мы присоединим Терцию к нашей стране, сотрём границу и станем самой сильной страной в этой части света. Мне кажется, я нравлюсь королю Матиасу, и думаю, он не будет против, если после свадьбы я останусь здесь и буду помогать ему в государственных делах. Он уже стар, и однажды ему придется задуматься о наследнике. А ведь сына у него нет.
Он говорил именно то, что думал я сам. Правда, я полагал, что это должен был сделать Бьорн, и даже в самых смелых своих мечтах я не надеялся, что Терция войдет в состав Нерландии. Но идея сына была куда более заманчивой.
И всё-таки поступиться данным королеве Катарине словом я не мог. И я, пообещав сыну не предпринимать ничего сгоряча и дождавшись отъезда королевского кортежа со двора, отправился в дворцовую библиотеку.
Она, к моему удивлению, оказалась огромной – вот уж никогда не думал, что король Матиас столь ученый муж. Десятки тысяч книг были собраны в сотнях шкафов, и конечно, найти тут что-либо самому было невозможно. Поэтому я вынужден был прибегнуть к помощи библиотекаря.
Седобородый мужчина, назвавшийся Доринелом Ульсоном, проявил искреннее желание быть мне полезным.
– Какую книгу вы ищете, ваше величество? Или, быть может, вас интересует что-то другое? В одном из шкафов собрана великолепная коллекция минералов Терции, а в другом – старинные монеты.
Я ответил ему, что хотел бы побольше узнать об Эллен, которая некогда была женой короля Нерландии. Может ли он что-то о ней сообщить?
Старик посмотрел на меня куда более внимательно, чем прежде.
– О, вы говорите о королеве Эллен! О королеве, которую Нерландия когда-то отвергла! – в тихом голосе его прозвучали одновременно и печаль, и некоторая толика осуждения.
Насколько я понимал, осуждение было адресовано именно мне. И хотя мне не было никакого дела до того, что думал обо мне какой-то библиотекарь, я всё-таки счел нужным сказать:
– Да, к сожалению, это было именно так. Но я мало что помню о событиях тех дней. Я был тогда молод и мало интересовался государственными делами. И хотя сам я не имел никакого отношения к тому, что тогда случилось, сейчас мне хотелось бы принести Эллен свои извинения. Теперь, когда мы пытаемся наладить прежние теплые отношения между нашими странами, мне полагается это важным.
– Это делает вам честь, ваше величество, – Ульсон низко мне поклонился, – но, к сожалению, это уже невозможно.
– Невозможно? – нахмурился я.
– Именно так, ваше величество! – подтвердил он. – Королева Эллен умерла много лет тому назад.
– Умерла? – потрясенно переспросил я.
– Говорили, она так и не оправилась от тоски по умершему супругу, – взгляд его темных глаз за стеклами очков снова стал холодным. – Король Асманд отверг ее, но должно быть, ее сердце продолжало его любить. И когда он скончался, зачахла и она.
– Но откуда она была родом? – воскликнул я. – Где она жила, когда вернулась из Нерландии? И есть ли кто-то, кто может рассказать мне о ней немного больше?
Старик задумался, а потом без большой охоты, но всё же сказал:
– Она жила близ Даларна – это небольшой городок в двух часах пути от Свеадорфа. Полагаю, тех, кто знал
