чтобы хотя бы посмотреть на них, чтобы примерно знать, сколько времени это займет.
Всю неделю нас почти не ругали, иногда делая замечания. А вот вторая… нас начали гонять нещадно, и была только одна мысль: как выжить?..
Одни занятия физического развития меня мучили непередаваемо. Нет, я не слабая, но тут были бег, прыжки, кидание предметов в цель. Нам даже выдали подобие мужских костюмов для этого. Преподаватель жестко пресекала побеги с ее уроков, наказывая дополнительным занятием в выходной и с утра!
***
Год пролетел так, что я и думать о подработке не могла. Какие деньги, если я засыпала в кровати, едва закрывала глаза?
Единственным радостным временем было лето, но все те, кому было куда уехать, уехали, и в общежитии осталось нас двое – я и соседка. Она отказалась искать работу, а я попыталась узнать у комендантши хоть что-то о подработке.
Но, увы, первогодок не берут, но она обнадежила тем, что, перейдя на второй курс, можно узнавать у преподавателей о вакансиях.
Лето прошло в прогулках по местному городку и чтении книг из библиотеки. Я пыталась понять, чему нас будут учить в будущем году, и хоть как-то быть готовой.
***
Я снова проснулась на больничной койке. Воспоминания о прошедшем годе промелькнули одним сном. Я так ждала начала второго года, подписывая новый контракт, а тут вот валяюсь в постели, когда все интересное проходит мимо меня!
Попыталась встать, боль, конечно, вернулась, но была уже не такой острой. На тумбочке стояло лекарство, я одним махом выпила его, поморщившись, и запив водой. Все же встала.
– Уже встали? – голос ректора застал меня врасплох, заставляя вспомнить, что на мне одна сорочка.
Я в онемении смотрела на него, не зная, как отреагировать, потом, вспомнив, как говорить, высказалась.
– Вообще-то, стучаться надо! – и потянувшись за халатом, быстро спрятала свое тело в него.
– В следующий раз – обязательно! – обдал он меня холодом, заставляя поежится. – Так как вы?
– Лучше! – он меня выбил из равновесия, щеки до сих пор пылали огнем.
– Тогда вечером можете возвращаться в свою комнату, с разрешения лекаря, конечно! Впереди – выходные, потом жду вас на занятиях. Кроме физических, это – с разрешения травницы! – сказал это ледяным тоном и вышел.
– Вот же… – спохватилась я. Позволила себе так разговаривать с ректором…
Что это со мной?..
Вечером мне разрешили покинуть лечебницу, снабдив новым комплектом одежды и обувью. Дали лекарство на случай боли и освободили от занятий с учителем Женевьевой на целую неделю.
– Ого, знатно тебя трепануло! – первой увидела меня комендант.
– Есть немного! Доброго дня! – кивнула я ей, и медленно побрела к себе в комнату. Сегодня выходной, а значит, соседка должна быть в комнате.
– Спишь? – открыла я дверь комнаты, соседка лежала на кровати спиной ко мне.
– Уже просыпаюсь, – зевнула она.
– Проспала. А на обед не успела уже, – покачала я головой, знаю, какой аппетит у нагини.
– Ерунда, у меня теперь есть деньги, – она села на кровати.
– Откуда? – удивилась я.
– Я переезжаю жить в город. Меня взяли работать в таверну… – похвасталась она.
– Кем? – удивилась я.
– На раздачу, разнос, и вышибалой, – рассмеялась она.
– Что? – не понимала я ее.
– Да, я позавчера немного решила расслабиться, а в таверне завязалась драка. Мешали они мне, вот я их и успокоила. Хозяин таверны впечатлился и предложил работу и жилье, даже питание за его счет.
– А как же учеба? – я наконец-то доползла до своей кровати и села на нее.
– Работа – только по выходным, а так, максимум, вызовут, если драки будут, – она пошлепала босиком в ванную.
– А репутация? – удивилась я.
– А я теперь не прячу свою ипостась, кто в здравом уме подойдет ко мне с дурными намереньями? – хохотнула она. Ну да, ей нечего бояться в любых злачных местах, с ее то габаритами.
– Везет тебе! – а я так и не нашла подработку.
– Слушай, – она выглянула из ванной, – кажется, искали секретаря, уточни у госпожи Пулльи.
– А к кому? – обрадовалась я.
– Ой, не знаю! Не спрашивала, кому-то из преподавателей, вроде! Ты такая аккуратистка, думаю, справишься! – она снова скрылась в ванной.
Я легла на кровать, прикрывая веки, через час идти ужинать, а у меня нет сил. Решила не идти, заставила себя встать и снять одежду, переодеваясь в сорочку и снова укладываясь в кровать.
– Что-то мне кажется, тебя рано отпустили. Завтра занятия, как пойдешь? – соседка вышла в комнату, начиная собирать вещи.
– Не знаю, – вздохнула я.
– Я если успею пораньше, то помогу тебе добраться до академии, – девушка собрала свои немногочисленные пожитки и остановилась в дверях.
– Благодарю, – посмотрела на нее и поняла – мне жаль, что я остаюсь одна. Неизвестно, кого поселят мне в комнату.
– Пока не за что, увидимся на уроках, и это… – она замялась, – там, в шкафу, я приготовила тебе подарок. Не сочти за что-то плохое… Ты хорошая, светлая!
Она развернулась и ушла, прикрыв за собой дверь. Я же сил встать не нашла, засыпая, подумала, что приятно получать подарки, даже не зная, что это.
– Леди? – в дверь постучалась госпажа Пулльи. – я вам ужин принесла, вы не пошли, я забеспокоилась!
– Ой, спасибо, у меня сил мало, – я откопала себя из одеяла и встала с кровати. Пулльи стояла в дверях и держала поднос в руках.
– Держи! – она сунула мне еду в руки и закрыла дверь.
Постояв пару секунд, я отнесла поднос на стол. Умывшись, решила заглянуть в шкафчик, там, на полке, до этого пустующей, стоял чайник и две чашки на блюдцах. А под цветным куском ткани лежали хлеб, копчёное мясо и сыр. Я от запаха едва не захлебнулись слюной.
– Действительно, подарок! – удивилась я, и быстро собрав чайный сбор, заварила свежего чая и накрыла на стол. Села ужинать, с удовольствием поедая приготовленное на подносе, словно небольшое пиршество для меня.
Поев, приготовила одежду на завтра, книги, согласно расписанию, и поднос с тарелками из столовой. Но посуда пропала сама, едва я поставила её, чистую, на поднос.
– Хм, удобно… – выпила лекарство и вернулась в постель, засыпая мгновенно.
***
Он лежал в большой каменной чаше, его волосы буквально струились, словно шелк, свисая с края. Его тело было прекрасно, словно выточенное из белого мрамора…
Мне казалось, я стою незримой тенью в углу этой небольшой пещеры, любуясь очертаниями ректора. От этой мысли меня бросило в пот, и я, пискнув, прижала ладонь к губам. Звук,
