Мой рык разносится в динамике, глушит обоих. В нём тысяча сигналов и мириады эмоций. Ненавижу! Его, высших, наше рабство, то, что приходится вот так, преклонятся и терпеть издёвки. Ненавижу доказывать, изо дня в день, что достойна, что могу быть равной ИМ!
Не дамся я тебе так просто! Забирай победу, квазаров придурок, но если не удалось тебя утопить, то удавить точно выйдет!
Хвост дёргается, неохотно повинуясь ментальному приказу и призыву мех-костюма. Тянется к его шее и обвивает… легко и аккуратно. Ластиться послушной змейкой. ЧТО ЗА?!
– С прелюдии начнем? – подмечает он. – Так я только за, Йенни.
Мне не надо смотреть, что он сделает в эту же секунду. Я знаю весь его арсенал. В локтевых спрятаны два острых лезвия, он мог бы пришпилить меня ими к арене, но тогда придётся снять захват с рук. Не вариант. Остаются ноги. И это плохая новость. Пресс-атака. Видели когда-нибудь, как техно транспорт сжимает космический мусор до плоского листоподобного полотна? Это нечто похожее. Тяжёлая ступня ложится на лопатку, и на меня обрушивается вес всего мира разом, пригибая окончательно к полу. Треск мех-костюма, шипение соединительной жидкости, черно-красной, как настоящая кровь.
Ну вот и влетела на тритоны.А ты его жалела, не хотела бронь царапать. Получай ответку.
Мысленно готовлюсь к боли, когда он доберётся до тела. Это будет долгое восстановление. Прощай, экспедиция…
Но Берг неожиданно останавливается, отпускает захват рук, но пальцы тут же ложатся на затылок.
Нет. Нет. Нет! Только не это!
– Пожалуйста, – выдавливаю из себя. – Уж лучше сломанные кости, чем это. Никто и никогда так не поступал. Это низко!
– Поздно, киска. Сладких снов.
В головной процессор, сосредоточие нейросвязи между костюмом и пилотом проскальзывают холодные, металлические пальцы. Я чувствую каждый из них, как будто он наживо вломился в мою голову. Захватив в кулак охапку соединительных проводов, Ирвин дёргает, обрывая связь самым ужасным из способов. Адская боль сковывает тело, заставляя его конвульсивно дёрнуться, глаза закатываются, и меня мгновенно поглощает тьма.
Глава 8 Ненавижу тебя
ЭйеленМедотсек.
Почти что любимое место во всей академии. Тишина. Спокойствие. Некий вакуум для мыслей. Но не сегодня. Не сейчас.
Открыв глаза, веду взглядом по просторному, светлому помещению, в котором расположились, пустые сейчас, медицинские капсулы, авто иньекторы, хирургические руки и другая аппаратура, необходимая для экстренного спасения жизни кадетов или преподавательского состава. Доктор Кэштан, хозяин стерильного царства, сидел рядом с моей капсулой, изучая показатели аппаратуры, что выводила на голонэкран мои анализы и снимки.
Безголовая Йен. Причём, почти буквально. Нас тренировали к экстренному рассоединению с ИИ… это всегда была квазарова бездна, хуже всего могло быть только насильно. Что происходит? Видели когда-нибудь, как раков опускают в кипящую воду, как они, ещё живые, но уже обваренные, пытаются из последних сил шевелить клешнями? Вот так происходит и с пилотом. Мозг уже отсоединён от костюма, разрушены все связи, висят бесполезными ошмётками, а ты как будто всё ещё в симбиозе с машиной, чувствуешь себя ею. У тех ребят, кто не прошёл экзамен по "внештатке", манёвр Берга привёл бы к помешательству рассудка и нарушению сенсорного восприятия, минимум. Ну а в худшем варианте… даже думать страшно. Не хотелось бы “наградить” родителей дочерью-овощем.
Но Ирвин знал. Знал, квазаров идиот!
“Внештатные ситуации и механика реабилитации” я сдала с первого раза. Все нагрузки и экстренки прошла на отлично. Он точно знал, что я выкарабкаюсь.
Выкарабкаюсь и надеру его зад!
Именно это планирую сделать, как только меня выпустят с медотсека.
– Да в порядке, я, в порядке! – раздражённо отмахиваюсь от рук доктора.
В лопатку где разросся фиолетово-бордовый кровоподтёк, робот-медик всаживает регенерирующую жидкость.
– Эй! – возмущаюсь, – так нечестно. С двух сторон!
– Кадет Ашхен, вам предписан суточный постельный режим.
Ага, конечно. Проваляться на койке, пока этот выскочка собирается в полёт?! Ну уж нет, не отпущу, пока не врежу по наглой роже!
– Все мои реакции в норме, док. – Лгу, конечно. После разрыва так быстро на ноги не встать. Скорее всего, я даже пожалею о том, что планирую сделать, потому что практически точно проведу томный вечер в компании унитаза. Будем знакомиться в лицо. – Обещаю, что сразу направлюсь в каюту и там буду выполнять все ваши предписания.
Док вздыхает, неодобрительно качает головой.
– Я подготовлю бумаги о том, что вы отказались от стационара.
– Но согласилась на режим и все медикаменты, – напоминаю.
– Да-да, в чём я, конечно, очень сомневаюсь!
Твои проблемы.
Пока он копошится у стола с документами, медленно стекаю с медкапсулы, тихонько охая от ломающей тело боли, шлёпаю босыми ногами к лежащей на стуле форме. Зависаю на полпути, ухватившись за стену, пытаясь унять внезапное головокружение. Перед глазами пляшут планеты в ореоле звёздной пыли.
Делаю два глубоких вдоха.
– Док, – зову протяжно, но при этом пытаюсь держать бодрую мину и улыбаться бодро.
Видимо, выходит не очень, потому что он неодобрительно хмурится на мой оскал.
– А можно мне две дозы стимуляторов?
– Ашхен…
– Ну правда, – неприкрыто канючу, пользуясь его слабостью. Он, в отличие от высших, любит Кэттариан. С первого моего попадания в медотсек, еще на первом курсе, док использовал для меня лучшие медикаменты, лучшие регенераторы и стимуляторы, да.. Как мне потом рассказали, в его генеалогическом древе были кошки. Давно, правда. – Я справлюсь сама, но две дозы стимуляторов помогли бы мне забыть о боли и головокружении.
– Если об этом узнают…
– Никому не скажу! – уверяю поспешно, жестом показывая, как закрываю рот на замок.
Он заправляет ампулы в автоматический иньектор.
– Садись уже. Плечо.
Оголяю предплечье. Металлическая роборука бесшумно придвигается ближе. Иглы впиваются в кожу практический безболезненно. Синяя жидкость, красная и жёлтая…
сейчас будет приход…
– Ты помнишь о побочке?
– На тренировку я точно не побегу, док.
– Возбудимость, бессонница, бодрость. Будешь кошкой-торпедой… Уверена, что сможешь высидеть в четырёх стенах?
– А снять мне эффект поможет конечно же тренировка.
– Или секс, – безразлично пожимает он плечами. – но это ведь не твой вариант. Насколько знаю, твоего парня нет на Кэттариане.
Щёки заливает красным румянцем стыда.
Да, всё верно, но нужен мне сейчас не секс, а хорошенько дать кое-кому в морду.
Быстро простившись с доктором, выхожу в стерильный белый коридор медотсека и не теряя времени, набираю Кэмэрин. Сигнал пускаю по общему каналу. Отдаю команду коммутатору: – Вывести на экран.
"Изображения нет! – появляется надпись на экране, – только аудиальная кодировка".
– Принять, – даю разрешение на голосовую связь. – Где этот ублюдок?! – рычу в коммутатор, как только появляется сигнал.
Спустя несколько томительных минут раздаётся спокойный, уверенный голос:
– И тебе привет.
– Где он, Кэм? – иду на выход, воровато озираясь.
– Ты в порядке?
– В полном, уже отпустили. И ты знаешь, что мне сейчас надо! Я не могу простить ему это. Ты бы простила?!
– Нет, но не стала бы рубить сплеча, Йен.
– Спасибо за совет. Но всё же.
– В ангаре FBOT.
За что люблю Кэмэрин, так это за то, что не устраивает сцен и не тратит время на пустые уговоры. Знает же, что не отступлюсь.
– Спасибо.
– Не наделай глупостей, Йен, – замолкает, но потом вдруг выдаёт, – больше тех, что уже совершила.
– Это ещё как понимать?! – врастаю в пол.
– Потом объясню. Я об арене.
