Осталось завоевать его доверие и получить самостоятельность.
Отправив герцога отдыхать, я вернулась к себе и отпустила Аннет. Расплела причёску, сняла неудобное платье и пошла в ванную комнату. Воду подогрели, так что теперь я стояла под тёплыми струями.
Несмотря на то, что разговаривали мы с дядюшкой долго, я так и не спросила по поводу шахт. Отец мне не говорил о них, в завещание не включил. Может, они просто достались не мне. Но тогда почему ими не пользуются? Почему не сдали в аренду или же не начали сами добывать камень? Это богатство. Огромное состояние от продажи, но папа глупым не был, он бы не продал такой источник доходов. Потому и в завещание не вписал, чтобы Адриану не досталось.
Обернувшись полотенцем и пройдя в спальню, я села на кровать.
Шахта…
Думай, Ангелинка, думай. Допустим, камень добывал не только отец, но ещё и дядюшка? И перед смертью, папа передал всё другу. Могло быть так? Вполне. И теперь дядюшка не может допустить, чтобы названная племянница погибала от голода. Ведь он обязан позаботиться о дочери покойного друга.
Но почему шахта не работает?
— Да чтоб тебя, — чертыхнулась, понимая, что просто не могу спать. Слишком много в голове мыслей. Не переодеваясь, отправилась в кабинет. Может, ответ кроется там?
Заперев дверь изнутри, я принялась перебирать все записи и книги, что есть в кабинете. Каждый ящик, каждая полка. Даже самая обычная книжка или клочок записки. Всё мною изучалось и. если я считала информацию важной, откладывалось в сторону.
Думай, Ангелинка, копайся в воспоминаниях Адель. У отца должен быть тайник, здесь, в кабинете. Такой тайник имелся у каждого хозяина, а в нём хранились важные документы. Да всё хранилось. Документы, особо ценные украшения, золото на черный день.
Встав из-за стола, я отодвинула картину. Сейф вскрыт, естественно, и девственно чист. Что же, Адриан успел первый. Но что-то мне не давало покоя. Сейф это и есть тайник?
Немного подумав, решила искать дальше. И не прогадала! Под столешницей был едва заметный ящик.
Я ожидала увидеть там что угодно. Золото, те самые документы на шахту, записки, которые никто не должен найти. Но нашла письмо, адресованное Адель, и что-то вроде дневника отца — старый, потертый блокнот.
Вскрыв письмо, я судорожно вздохнула. С какой теплотой писал его герцог. Какая нежность и любовь сквозила в каждом предложении. Да, папа был умён. Он знал, что Адриан однажды бросит меня. Подозревал, что его детище, его отдушина уйдёт с молотка благодаря альфонсу. Но не сделал ничего, чтобы как-то обезопасить своё состояние. Надеялся на лучшее? Может быть.
Но кое-что дочери он всё же оставил. Неплохой капитал, выручка с продажи лазурного камня. И можно сказать, что теперь я богата, но есть одно «Но». Никто мне не позволит самостоятельно распоряжаться капиталом. Всё, что я могу — тратить вполне неплохое годовое содержание, которое мне полагается только после развода. На эти средства я смогу содержать штат слуг, не думать о пропитании и одеваться в сшитые на заказ наряды из дорогого шелка.
— Спасибо, папа, — вздохнула я. — С голода не помрём.
Я убрала письмо обратно в тайник. В принципе, если экономить, то я смогу за несколько лет накопить неплохую сумму денег, чтобы пустить их в развитие. Но это будет действительно долго, а мне хотелось скорее встать на ноги.
Взяв дневник отца с собой в спальню, я залезла под одеяло и принялась листать пожелтевшие страницы. Здесь было всё… Все секреты, которыми пользовался отец, управляя герцогством и разводя лошадей. Этот блокнот был лучше, чем сотня учебников. Было здесь и о лазурном камне. И о причинах, почему шахта заморожена. А заморожена она была в день, когда Адель вышла замуж за Адриана. Именно тогда пропала последняя надежда, что я выйду замуж за сына лучшего друга, тем самым объединив не только семьи, но и земли. А шахта, стоящая ровно посередине, станет нашим первым делом, которое принесёт нам немалый доход. Половина шахты была бы моей, а половина была оформлена на герцога Ларийского. Но не на дядюшку, а на сына.
— Ты феерическая идиотка, Адель, — прошептала я, читая описание шахты. — Потеряла всё по своей детской наивности.
Итак, что Адель знает о том парне? Виделись они часто, но в глубоком детстве. Последний раз, когда Адель было лет десять, а ему шестнадцать. После Мартин уехал учиться в академию, оттуда же отправился в армию. Что с ним сейчас, я не знаю. В столице я его не видела, впрочем, я никого не видела. Адриан не любил на балы брать жену с собой.
Захлопнув дневник, убрала его под подушку и погасила свет. Завтра надо поговорить с дядюшкой, узнать, как там поживает Мартин. Спросить про шахты. Правда, при этом строить нежную барышню будет невероятно сложно.
— Жалость — чувство, которое проще всего вызвать у герцога, — бормотала я, сидя у зеркала. — Но нужна ли она мне?
Отложив кисть в сторону, я глубоко вздохнула. Итак, что мы имеем. Замок, который требует внимания. времени и денег. Много денег… Как бы поступила я на месте дядюшки? Забрала бы несчастную девочку и отвезла к себе. А там, выдала бы замуж, да и выдохнула. И сразу все проблемы бы решились. Ни замок восстанавливать не надо, ни думать, на что девочка будет жить и не выскочит ли замуж за очередного альфонса.
Это всё логично, но есть огромное но. Я замуж не хочу. Тем более за незнакомого мужика, которому наплетут, что я максимально несамостоятельная.
— Ваша Светлость, скоро подадут завтрак, — постучавшись, вошла Аннет и замерла у порога. — Я помогу вам собраться. Или сообщить, что вы неважно себя чувствуете?
— Ничего не надо сообщать, — отрицательно качнув головой, задумчиво отозвалась я. — Помогать тоже. Иди, Аннет. Позаботься о Мелинде.
— Но как же…
— Иди, — уже твёрже повторила, чувствуя раздражение. Что сложного исполнить приказ с первого раза?
Как только служанка ушла, я встала из-за столика и направилась в гардеробную. У меня мало нарядов, но почти все они богатые, дорогие. Адриан не мог допустить мысли, что его жену увидят в бедной одежде.
Выбрав платье попроще, наспех заплелась и добавила на щёки немного румян. От недосыпа я бледная, как моль.
Но даже по дороге в столовую я думала… Думала, как бы построить диалог. Так,
