несколько неуместной, но одним своим видом создавала особый уют и ощущение легкости, никак не вяжущееся с опасным хозяином этого дома. За столом почему-то располагались сразу два офисных кресла, слева от входа, напротив стола, гостей ждали два обычных мягких кресла кофейного цвета и такой же небольшой диванчик, на который Лариса, недолго думая, и опустилась — ноги слушались плохо и ощутимо дрожали, как не дрожали даже перед вступительными экзаменами. Строгую деловую обстановку несколько смягчали изысканные портьеры, а принадлежность к магии выдавало разве что большое старинное зеркало, покрытое плотной тканью. Тяжелый металлический сейф, встроенный в стену, соседствовал с мини-баром, на хрустальную дверцу которого Надежда Петровна бросила взгляд, полный грусти — после такой обратки мартини ей теперь долго не видать. Женщина вздохнула и присела рядом с дочерью, которая после исчезновения мантикор немного успокоилась и апатично разглядывала ногти в ожидании неизбежного.
В коридоре послышались быстрые легкие шаги, и дверь кабинета распахнулась, пропуская худенькую блондинку в джинсах и синем джемпере грубой ручной вязки. Надежда Петровна вздрогнула, узнав в ней ту, что была изображена на злополучной рабочей фотографии. Проклятие! Похоже, причина приглашения, от которого невозможно отказаться, сейчас перед ними собственной персоной. Узнав гостей, ее и так большие глаза распахнулись на пол-лица. Девушка тряхнула хвостиком, удивление на ее лице сменила радостная приветливая улыбка.
— Лариска, ешкин кот, где б еще встретились! А это твоя мама?
— Д-д-да… мама, — заикаясь, пробормотала одногруппница, отводя взгляд.
— Полеева Надежда Петровна, — взяла удар на себя глава клана, мысленно скривившись при виде того, как глупо и жалко ведет себя дочь. Вот же тварь дрожащая! И чем же они с мужем так прогневили Богов, или в чем так сильно ошибались, что вырастили такое? Белобрысая девчонка, похоже, совсем наивная и еще ничего не знает, иначе не улыбалась бы им так… по-доброму?
— Рада знакомству, — девушка протянула руку, но осеклась, скорее почувствовав, чем осознав, что не так. — Извините, я не хотела выглядеть невоспитанной, просто мы с Ларисой вместе учимся и я… Чай, кофе? Спиртное предлагать не буду — за это могу и отгрести…
Эх, девочка, знала бы ты, перед кем извиняешься.
— Благодарю, не стоит беспокойства, — снова выручила ведьма онемевшую дочь.
— Как хотите. А каким ветром вас вообще сюда занесло? Мы вроде главу клана какого-то ждали. Или как в школе, напортачила и директор родителей вызвал? — пошутила блондинка, падая в кресло и с любопытством разглядывая уже не белую — серо-зеленую, как умертвие, одногруппницу.
— Ты удивительно догадлива, радость моя. Только от вызова к директору школы еще никто не умирал, — донесся от двери бесстрастный мужской голос.
Под исполненными самых противоречивых эмоций взглядами Виктор невозмутимо пересек кабинет, занял привычное место за рабочим столом и пристально оглядел собравшихся. Кира, устроившаяся в любимом кресле, всем видом выражала любопытство, заинтересованность и борьбу с желанием привычно свернуться в кресле, поджав ноги. Взгляд пострадавшей ведьмы, полный настороженности, отражал напряженную работу мысли в попытках предугадать различные вероятности и по возможности выправить линии реальности в свою пользу. Такая позиция и спокойное достоинство проигравшего противника внушали уважение. В глазах магически несовершеннолетней девицы, вцепившейся в осунувшуюся мать и едва не прячущейся под ее юбкой, застыл парализующий ужас, волной жидкой грязи затопивший всю ее ауру и начисто вытеснивший все мысли и эмоции за исключением страха за свою шкуру. Маг с ощущением гадливости отвернулся от девицы — до нее очередь еще дойдет — и обратился к ее матери.
— Надежда Петровна, полагаю, мне нет необходимости представляться?
— Вы правильно полагаете, Виктор Андреевич, — ровно ответила женщина, безуспешно пытаясь понять, какая демонова связь соединяет могущественного мага и эту пигалицу. Неужели хитрая белобрысая бестия приходится иерарху родней или как-то упросила взять ее под защиту? Во втором случае еще может все обойтись малой кровью, а вот за родню иерарх не то, что закатает в асфальт — сотрет со всех уровней мироздания весь род, плохо. — Я догадываюсь, но предпочла бы услышать непосредственно от вас причину, по которой удостоилась личной аудиенции с верховным магом города, наследником самого Андрея Аристарховича и одним из сильнейших темных иерархов этого слоя реальности.
Услыхав такое, Кира подняла на верховного мага огромные глаза, от удивления превратившиеся в квадратные блюдца, перехватила слегка насмешливый взгляд, покраснела и телепатически показала темному иерарху изображение Печати договора, транспарант с надписью "хитрый обманщик" и кулак, от чего Виктор едва не рассмеялся и сдержался, лишь вспомнив о посторонних. Вовремя: относительно успокоившаяся Лариса побледнела еще сильнее, ее начала бить крупная дрожь, от которой не спасал даже наброшенный ничего не понимающей Кирой плед. Проклятие!
— Обязательно. Но прежде хотел бы услышать ответ на элементарный вопрос. Что происходит с человеком, попавшим в поток Изначальной Тьмы высокой плотности и интенсивности?
В стальных глазах мага, словно подернутых инеем, не читалось абсолютно ничего. Только серебристо-холодная, бездонная глубина, от которой на лбу женщины выступил холодный пот.
— Смерть, — коротко ответила ведьма. — С расщеплением монады и перебросом Тени на один из инфернальных уровней Бездны.
— Правильно, — довольно кивнул Ивашин, совсем как преподаватель нерадивому студенту, наконец-то правильно ответившему хотя бы на один вопрос. Затем маг повернулся к сейфу и привычно выложил на стол Кристалл Истины. — Вот я и захотел разобраться лично, по какой причине смертный приговор с уничтожением сущности и лишением посмертия был вынесен и приведен в исполнение по отношению к моей женщине. Что это за самоуправство?
Маг небрежно коснулся Кристалла, моментально развернувшего в воздухе серебристый экран, на котором во всех неприглядных подробностях, как в кинозале, демонстрировалась история указанной неудачной операции.
Вот теперь Надежду Петровну проняло. Вряд ли существует поступок, который карается более жестоко, чем нападение на пару или детей, они с дочерью уже мертвы. Мертвее покойных, ушедших за Грань. Мертвецы, которые еще дышат, ходят, разговаривают, на что-то надеются, но как только Высший выяснит все, что хотел — одним щелчком пальцев уничтожит не только тело, но и душу, даже память о них будет стерта. Женщина лишь бросала беспомощные взгляды то на Высшего, то на его обескураженную, но бессовестно живую подружку, распахнувшую огромные, как озера, зеленющие глаза. Да что он вообще в ней нашел? О роковых красавицах, предпочитаемых этим магом, почти легенды ходили. А это что? Мощи, а не женщина, взяться не за что, одни глаза. А в постели, небось, граблями или поисковым заклинанием искать приходится. Та же Лариска, хоть и дура, но намного красивее… Ну почему на это недоразумение в мешковатом свитере упали милости иерарха, а от ее
дочери даже недалекий пьянчужка Иртеньев нос воротит?
— Так и быть, отвечу на ваши вопросы, — ворвался в ее мысли бесстрастный холодный голос мага, от которого по телу непроизвольно пробежала дрожь. — В качестве последнего желания. Мы связаны официальным магическим договором как равноправные партнеры.
Лариса мешком картошки шмякнулась с дивана на пол.
Не глядя на нее, словно между прочим, Виктор сделал пасс рукой, и лишившаяся чувств девушка переместилась с пола обратно на диван. Кира растерянно смотрела то на экран, то на Виктора, то на потерявшую сознание однокурсницу, и по мере того, как ей открывалась неприглядная правда, все больше бледнела. Даже неожиданная новость о действительном положении Виктора в иерархии померкла на фоне понимания того, что ее жизнь едва не стала разменной монетой в угоду чужой подлости, злобе и зависти. Девушка задыхалась, как будто горло зажали в тиски, захлебывалась жидкой грязью, селевым потоком льющейся на нее через Кристалл Истины, недоумевающе переводила взгляд с заказчика на исполнителя своего почти состоявшегося убийства и мечтала лишь об одном — проснуться. Голова казалась чужой и гудела, словно трансформатор. Кира хотела выбежать из кабинета и оказаться отсюда как можно дальше, например — в Маа-ирр-рет-аль или вообще на необитаемом уровне, дышать полной грудью, ощущать, как морской бриз треплет одежду, волосы и мысли, уносит прочь все грязное и наносное. Или раствориться в лунных кружевах светотени, призраком перетекать по улицам древнего нечеловеческого города, скользить по лунной дорожке среди крылатых теней и просто дышать — не грязью, а вечностью. А потом играть с Рианом в го разноцветными камнями и долго смеяться, что никто не может выиграть, потому что оба поддаются. Да и правила давно забыли — еще раньше, чем на Земле зародились первые цивилизации… Но сил не было даже на то, чтобы подняться с кресла. Словно издалека, перебиваемые помехами, до ее сознания доносились голоса Виктора и Надежды Петровны:
