Бродяга (СИ) - Риз Лаванда

— Не выйдет, нам нужна ещё помощь! — и Тан бросился бежать, вызвав по пути Хайди, затем Амину и Кьяру. К последней он заглянул лично.

— Срочно в рубку! Скай рехнулся! И мы без щитов движемся прямиком к астероидной глыбе!

Глава 39

Кьяра прибежала на мостик в тот самый момент, когда свою попытку сделала Амина, но скворанскую девушку постигла та же участь что и Тана — Ровер безжалостно швырнул её на пол.

— Скай, услышь меня, прошу тебя, — с порога тут же заговорила с ним Кьяра. — Ты же скворанский хал, глава круга, капитан этого корабля. Ты в состоянии взять свои эмоции под контроль, тебе стоит всего лишь захотеть. Зачем ты ведешь свою семью к гибели? Скай Ровер посмотри на меня! — она умудрилась вовремя поднырнуть ему под руку, избежав удара. Повиснув на Ровере, Кьяра попыталась удержать его, блокируя скворанина, чтобы другие в это время смогли обезвредить их слетевшего с катушек капитана, но в таком состоянии сила Ровера будто утроилась. И не отдавая себе отчёта — он схватил Кьяру прямо за горло, принявшись душить девушку. А она, вместо того чтобы сопротивляться, неожиданно и безвольно обмякла, позволяя ему себя убивать. Задыхаясь, Кьяра доверчиво смотрела в эти ставшие жуткими скворанские глаза, надеясь увидеть там прежнего Ская. Она слышала крики Тана и Хайди, но последние звуки утонули в поглотившем её тумане.

«- Привет.

Кьяра сощурившись, узнала в мутной дымке изящный силуэт своей погибшей подруги.

— Я умерла, — убеждённая в этом, выдохнула она, сделав шаг ей на встречу. — Лэа, почему ты, а не он? Почему меня не встретил мой Яр? — она говорила почти с упокоенным блаженством, словно наконец дождалась заслуженной награды.

— Потому что его душа не здесь, да и ты не мертва. Помнишь, о чём тебя просили раньше? Не переставай любить. Толькло это тебя спасёт. Это и есть выход Кьяра…»

Затем туман заклубился снова, вначале вокруг, а потом уже и в сознании.

Сначала это был приступ удушливого кашля, затем тяжелое дыхание и наконец раздался хриплый голос:

— Всё-таки он меня не убил? — прохрипела Кьяра, увидев склонившееся над ней лицо.

— Остановился в последний момент, — вздохнула Хайди, всё ещё видя перед собой жуткую картину удушения своей младшей сестры. — Увидел выкатившуюся слезинку из твоих глаз и замер. Господи, какие-то доли секунды и сначала он бы удавил тебя, а потом мы бы все вместе разбились! До сих пор не вериться, что всё обошлось! Жуть.

— Что с ним? … Где Ровер? — бесконечно прочищая горло, Кьяра села в кровати, обведя взглядом сестру и подозрительно притихшего Тана.

— Он теперь ударился в другую крайность, — проворчал Тан, нахмурившись. — Скай забился в грузовом отсеке, потеряв дар речи. Его всего дико трясёт, и он никого к себе не подпускает. … Ты куда?

— Пойду к нему, — отмахнулась Кьяра, пошатываясь, вскочив с кровати.

— Нет! А вдруг он повторит попытку? — испуганно воскликнула Хайди, кинувшись за сестрой. — Вернись. Дай ему успокоиться.

— Ди, я понимаю, ты беспокоишься, но я знаю, что делаю. Не мешайте, и не входите, чтобы вы там не услышали! Я причина его срыва, и в этой ситуации только я могу достучаться до Ская.

Зная, что упёртая Хайди всё равно будет дежурить под дверью и ворвётся при малейшем подозрении, Кьяра вошла внутрь грузового отсека, заблокировав дверь изнутри обычным рычагом. В замок можно было выстрелить, а вот при механической помехе эту дверь не так-то просто было открыть. Фактически Кьяра забаррикадировалась в отсеке с потенциально опасным скворанином, рискуя своей жизнью.

Ровера действительно трясло крупной дрожью. Он сидел на небольшом контейнере, смотрел на свои руки и содрогался. Возможно, он и заметил приближение девушки, но никак на это не отреагировал.

Кьяра сжала его трясущиеся руки в своих ладонях:

— Всё в порядке, Скай. Ты не причинил мне вреда. Всё обошлось, команда и корабль целы, — мягко проговорила она, с нежностью поцеловав сначала одну его руку, затем вторую. После чего приложила его ладонь к своему сердцу. — Чувствуешь? Я здесь. Прости меня за то, что я рядом, и за то, что хочу уйти, за то, что вообще я есть в твой жизни. Прости меня мой хороший.

Её слова заставили его поднять глаза. Ровер остановил свой взгляд на темных кровоподтёках на её шее и ужаснулся. Кьяра увидела это по его чувствительным зрачкам.

— Это пройдёт. Я знаю, что тебе я делаю куда больнее, — прошептала она. — Так уж сложилась наша судьба Скай, и тут ничего не поделать. Но я очень хочу облегчить твои терзания, только не знаю, как поступить правильней, потому что ты не безразличен мне, ты невероятно важный в моей жизни человек.

Его руки почти перестали дрожать, и Ровер коснулся кончиками пальцев жутких следов, оставленных им на её коже.

— Куда … ушло то чувство, которое ты испытывала ко мне? — тихо выдавил он.

— Никуда. Моя любовь к тебе осталась. Просто в силу обстоятельств я была вынуждена сделать ужасно болезненный выбор…

Не дав ей договорить, скворанин притянул её к себе одним движением, впившись в неё поцелуем, желая почувствовать, а не доверять её словам.

Эта грань была настолько тонкой, и Кьяра ясно понимала, что, если она оттолкнёт его в этот момент — кризис может повториться, но уже с гораздо большим размахом.

Кьяра как могла отвечала страстному поцелую скворанина, и не то чтобы ей были неприятны эти ощущения — просто пока это ещё сильно ранило память о Яросе. Она по-своему любила Ровера, но вместе с тем она всё ещё продолжала поглощающее любить Яра.

Обнимая его голову, девушка позволяла его губам и рукам двигаться так как ему хотелось и где ему этого хотелось. А затем, откликнувшись на его призыв, своими прикосновениями Кьяра доставила ему удовольствие, окончательно освобождая Ровера от эмоционального пикового ступора.

— Хайди заставляла меня стоять с ней под дверью, — Тан зашел к Роверу только через внушительный промежуток времени после того, как из отсека вышла Кьяра. — Судя по твоим стонам, ты всё же занялся с ней любовью?

— Не так чтобы традиционно, — выдавил Ровер, находясь ещё не в совсем разговорчивом настроении. — Это была благотворительность когда-то любившей меня девушки. И её техника делать это ртом, за время пребывания с Яром значительно улучшилась.

— Снова за старое? Зачем тогда скажи, пожалуйста, ты требуешь, чтобы она осталась?

— Потому что моя безумная любовь, сделала из меня ничтожество, — злорадно усмехнулся в свой адрес Ровер. — Боюсь, что я уже не смогу отказаться от этих полу отношений, тем более что традиции круга мне это позволяют.

— А может ты надеешься, что зажимания из чувства вины с Кьярой перерастёт в полноценный трах? — с язвительной скворанской иронией поинтересовался Тан, изучая друга пристальным взглядом. — Ты хоть знаешь, что находится в том ящике, на котором ты сидишь? На котором вы с ней …

— Кожа Яроса, — процедил Ровер, сузив глаза. — И это произошло ненамеренно, но, если ты хоть слово скажешь об этом Кьяре — я тебя убью брат мой. … Я люблю её, ясно?! Я до сих пор по сумасшедшему её люблю и поэтому мне так дико паршиво. И да … я надеюсь вернуть женщину, предавшую меня.

— Теперь хочешь доказать ей что ты не трус?

— Я устал что-то доказывать, — вздохнул Ровер. — Я устал делать вид, что я живу. Я хочу дышать. Мне плохо без неё Тан.

— Да это все уже и так догнали. Только как бы вот это состояние «на взводе» не стало способом жизни. В этот раз ты её не убил, но что будет в следующий?

И так не крепкий сон прервало ощущение постороннего присутствия. Приоткрыв глаза, Кьяра убедилась, что сын преспокойно сопит рядом. После чуть повернув голову, в полумраке каюты она заметила сгорбившуюся фигуру Ровера. Не просто было предположить о чём размышлял скворанин, спросонья ей одинаково казалось, что он либо наблюдает как она спит, либо им снова одолевает желание придушить её. После его эмоциональной вспышки, после той интимности, которая случилась между ними в грузовом отсеке — они не сказали друг другу больше ни слова. У Кьяры и сейчас не возникало желания словесно копаться в происходящем или разгребать прошлое. Подвинувшись ближе к малышу, она лишь шепотом позвала его по имени: