в эти мгновения он с трудом сдерживал порывы заключить в объятия эту девушку и целовать, целовать, целовать. Борясь с наваждением и от греха подальше, Пётр поспешил проводить Марту домой. Он видел, что девушка слегка обиделась на его внезапную и поспешную попытку избавиться от её общества, но для парня это уже было не важно: он ни за что не простил бы себе допущения вольностей по отношении к этому милому и юному созданию, которая, если разобраться, годится ему в дочери.
Мысль о Марте-дочери изрядно развеселило парня, когда он ехал на извозчике домой. Его давно не мучило несоответствие между его реальным возрастом и внешним видом. Осознание, что ему в апреле стукнуло сорок три года всё дальше и дальше уходило в дальние задворки его сознания.
Значительно омолодившись после многочисленных проходов через портал, он выглядел и чувствовал себя не старше тридцати. Постоянно видя себя в зеркале таким обновлённым, полным сил и здоровья, Пётр и сам стал воспринимать себя тридцатилетним молодым парнем. От того он без зазрения совести флиртовал с молодыми, даже вдвое его младше, девушками не чувствую ни дискомфорта, ни вины.
Дом встретил его хорошо натопленными комнатами и запиской от горничной, что ужин в печи в духовке. Управляющая и домашняя прислуга уже давно привыкли, что Пётр часто исчезает внезапно и неизвестно куда, и также внезапно появляется, поэтому парня дома всегда ждал ужин. Робер же оплачивал им в пятницу недельное жалование и выделял экономке деньги на продукты и содержание дома если в это время Анджан зависал где-то в другом измерении.
Есть после обильного ужина у Бергов не хотелось абсолютно, и парень занялся просмотром накопившейся почты, аккуратно сложенной на обеденном столике. Среди писем, он обнаружил объёмный конверт- бандероль, перетянутый бечевой и запечатанный сургучной печатью с каким-то дворянским гербом, присланный из Люцина.
В письме сообщалось, что дворянское собрание Люценского уезда рассмотрело прошение о выдаче копии свидетельств, подтверждающих дворянское происхождение Анджан Петра Антоновича взамен утраченных при пожаре имения Анджаны, случившегося во время крестьянского бунта 1905 года. Дворянское собрание, рассмотрев показания свидетелей, лично знакомых семьёй потомственных дворян Анджанов, а также письменные подтверждения из полицейского участка Люцина и полицейского стана в селе Полищино постановило удовлетворить прошение Анджан Петра Антоновича и выдать ему дубликаты всех документов, подтверждающих принадлежность рода Анджан и конкретно Анджан Антона Петровича и его детей Анджан Антона Антоновича, Анджан Вольдемара Антоновича, Анджан Петра Антоновича к дворянскому сословию. Депешу завершала размашистая подпись и её расшифровка «статский советник князь Николай Александрович Зотов, предводитель Люцинского уездного дворянства, а также подпись секретаря собрания и печать.
Вслед за письмом Пётр достал из конверта дубликат Жалованной грамоты на признание дворянского происхождения французского шевалье Де Анджан и жаловать ему права дворянина Российской империи и основателя российского дворянского рода Анджаны.
Кроме этих документов, бандероль содержала пяток дубликатов других документов, доказывающих дворянское происхождение рода Анджан, а также заверенные нотариусом копии выписок из метрических книг.
Парень нанял юриста с хорошей рекомендацией и славой порядочного прохиндея, чтобы тот восстановил дворянскую легенду рода Анджан, посулив тому хорошее вознаграждение.
Легенда происхождения Петра, впервые рассказанная им Маше Савицкой, не являлась вымышленной историей, а базировалась на многочисленных и подробных рассказах Фёдора Анджана, прямого потомка некоего шевалье Де Анджан. Фёдор многое знал о своих предках и с гордостью и многими подробностями делился с Петром историей своего рода. В первую очередь, он рассказал, как французский офицер наполеоновской армии по какому-то странному зигзагу судьбы, оказался в Лифляндском крае и пустил там корни. Потомки это господина, утратили все свои земельные владения и в следствии грозящего финансового краха, провернули аферу с подменой документов для получения субсидий под видом крестьянской семьи из деревни Мачи, переселившейся в Сибирь в 1908 году или около этого.
Пётр разложил бумаги на столе и с грустью посмотрел на них. Всю эту канитель парень задумал, чтобы стать равным по сословному положению с Марией Савицкой и иметь право просить её руки. Судьба распорядилась по-своему и теперь на руках Анджана появились документы, подтверждающие, что он дворянского рода. Только Маши уже нет в живых и свататься в этом мире не к кому.
Тряхну головой, чтобы прогнать нахлынувшую хандру, Пётр взял опять в руку письмо из секретариата предводительства дворянства и остановил свой взгляд на списке семьи Анджанов.
Кандидатура, так называемого родного брата, Антона Антоновича Анджана, как никакая, подходила в качестве «отца» для Петра Антоновича Анджана как по имени, так и по возрасту. Оставалось только изготовить доказательство родства Петра с «отцом». Для мира 1913 года достаточными являлась метрическая выписка, заверенная нотариусом. Какие метрические документы существуют в мире Анастасии он не знал.
Парню стоило подумать о легализации своего настоящего образования как в реальности 1913 года, так и 1953 года. Парень тут же сделал пометку, что завтра нужно в родном мире закачать из интернета несколько видео с инструкцией по переноске печатей с документа на документ при помощи фотошопа и прихватить сканер и принтер. Здесь в 1913 году, в кабинете в большом дубовом шкафу, который он заказал у местного краснодеревщика и запиравшийся на солидный врезной замок, у Анджана хранился ноутбук, лазерный принтер с запасным картриджами, сканер, ксерокс и разные сорта бумаги, как местного производства, так из XXI века. Парню предстояло оборудовать в реальности 1953 года такой же уголок оргтехники, как и здесь. Он сделал пометку в записной книжке, что стоит забрать в ту реальность старую пишущую машинку, которая лет двадцать пылится в подвале, а в мире Анастасии могла бы пригодиться.
Сложив документы о подтверждении дворянства назад в большой конверт, он засунул его рюкзак, сложил в баул новую партию холодного оружия и ретро— пистолетов, пяток серебряных безделушек, взятых для массовости и мешочек со старинными монетами для переправки всего этого завтра в XXI. Оставив на столе бумажный листок с пометкой: «Связаться с юристом за гонорар», парень завалился спать. Завтра его ждал ударный день.
Проснувшись по звонку механического будильника, найденного в родном подвале и отремонтированного, Пётр сварил себе кофе и пару яиц на завтрак. После еды он позвонил в контору юриста. На счастье, он оказался на месте. Парень поблагодарил законника за отлично проделанную работу и пригласил к себе домой за гонораром. За свою работу тот запросил двести пятьдесят рублей и Анджан без разговоров согласился выплатить требуемую сумму.
Расплатившись с юристом, который примчался через пол часа после телефонного разговора, парень занялся переупаковкой медикаментов. В его распоряжении уже был
