окружали горизонт. С довольным вздохом Райдер закинул ноги на бревенчатые перила.
— Красивое место.
— Да. — Оуэн сделал глоток пива и посмотрел на Райдера. — Теперь, когда у тебя появилась возможность расслабиться, ты не хочешь рассказать мне, что грызет тебя за хвост?
Дьявольщина.
Беглый взгляд показал, что Оуэн ждет, как терпеливая кошка у норы суслика.
— Полагаю, в наши дни это вряд ли секрет. — Горько пожав плечами, Райдер в нескольких кратких фразах изложил историю кота, включая ущерб, нанесенный Женевьевой его репутации в Фарвее.
Оуэн кивнул, как будто ничуть не удивившись.
— Я видел неприязнь между вами той ночью в таверне. И все же интересно, почему никто не заступился за тебя в том другом городе?
— Люди, с которыми мы там тусовались, были ее друзьями. — Райдер покатал охлажденную бутылку между ладонями. — И, как сейчас, у нее были синяки. Очевидно, кто — то причинил ей боль, и она сказала, что это был я. Как тут, черт возьми, ты докажешь обратное?
— Так, кто же ее избил? Почему она не указала пальцем на настоящего преступника?
Райдер цинично рассмеялся.
— Я сомневаюсь, что кто — то причинил ей боль без ее разрешения. Она была зла на меня, а когда она хочет подзаработать — или отомстить — у нее нет границ. Она, вероятно, попросила кого — нибудь ударить ее.
— Это отвратительно. — Оуэн подумал о своем пиве и сделал глоток. — Не знаю, как насчет Фарвея, но я сомневаюсь, что даонаин может причинить вред здешней женщине.
— Это еще почему?
— В прошлом году Козантир обнаружил оборотня, кто жестоко обращался с женщинами, хлопнул его по плечу и отправил прямиком к Матери. Отличный сдерживающий фактор, да?
— Ни хрена себе. — Райдер слышал, что Козантир может убить одним прикосновением, но никогда этого не видел. С другой стороны, Калум обладал большой силой. Больше, чем большинство Козантиров. — Нападавший на нее, вероятно, не был оборотнем. Осмелюсь предположить, что она наняла мужчину — человека, который поставил ей синяки.
— Человека?
В голосе оборотня звучало такое потрясение, что Райдер на самом деле ухмыльнулся… хотя он чувствовал то же самое. Мужчины — даонаины иногда спаривались с человеческими женщинами, особенно если они были в отчаянии. Но самки не впадали в отчаяние, когда самцы превосходили их по численности, по крайней мере, впятеро к одному. Люди пахли непривлекательно, так что для женщины трахаться с ними было… извращением. На самом деле, открытие, что Женевьева трахалась с людьми, было главной причиной, по которой Райдер прекратил их все более антагонистичные отношения.
Он взглянул на Оуэна.
— Использование человека работает. Вот как она разрушила мою репутацию в Фарвее. Никто мне не поверил.
Оуэн понимающе хмыкнул.
— Умный ход с ее стороны. Хотя я удивлен, что никто не учуял ее ложь.
Райдер поморщился.
— Она любит сильные духи. Скрывает отсутствие желания и ложь.
— Черт, это подло. — Брови Оуэна сошлись на переносице. — Если бы дело дошло до Козантира, он, возможно, не заставил бы ее говорить правду — не так, как он поступил бы с мужчиной. Несмотря на то, что мы живем в двадцать первом веке, у даонаинов все еще есть колоссальные двойные стандарты. Держу пари, она рассчитывает на это, — он покачал головой. — Не дай этой женщине победить.
— Оуэн, она уже победила.
— Черт. — Кот с сердитым видом отвернулся. — Женщины. Если они не прилипчивые шлюхи, то лгуньи — манипуляторы. Не могу придумать, кому бы я доверил прикрывать свою спину.
И Бен обвинил Райдера в цинизме.
— Ах, это может быть немного грубо. Бард — вот с кем можно бегать по тропам.
— Конечно, с ней можно. — Тон и сочувственный взгляд указывали на то, что кахир считал, что Райдер на верном пути к беззубости и старческому маразму. — Вы с Беном планируете заявить на нее права?
Неожиданный вопрос пронзил его, раздробив грудину, разбив сердце вдребезги.
— Мы… хотели. Я ждал слишком долго. Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя после того, что произошло раньше, и как легко я был ведомым своим членом. Знаешь, после того как я некоторое время прожил с Женевьевой, я понял, что она мне даже не нравится.
— Ага. И я о том же.
— Не все женщины плохие, кахир. — Райдер покачал головой. — Быть с Эммой так же комфортно, как и с Беном. Быть с ней рядом — это… правильно. Чем больше мы вместе, тем лучше мы все подходим друг другу.
Оуэн пожал плечами и допил пиво.
— Но… ты передумал заявлять права на барда?
— Да. — Потому, что сближение не поможет. Депрессия снова опустилась на плечи Райдера. — Я не могу рисковать, что Женевьева доберется до Минетты. Вернувшись, я соберу вещи, и мы с детенышем уедем куда — нибудь слишком далеко, чтобы Женевьева могла нас найти.
— Ты убежишь от борьбы?
— Не могу драться с женщиной, — нахмурился Райдер. — Я чертовски ненавижу это. Котенок наконец — то стала счастливой. Расслабленной. Вчера я даже слышал, как она напевала что — то вместе с Эммой.
— Бен заботится о детеныше и о тебе, — медленно произнес Оуэн. — Сородичи должны быть вместе.
— Я знаю. — Снова оставить Бена — значит разрушить часть его сердца. Оставить Эмму? Это уничтожит другую половину.
Но самец сначала защищает детенышей. Всегда.
Райдер изучал худощавого кахира. Если Оуэн так сильно хотел, чтобы братья были вместе, то где же его брат? Гавейн жил в Пайн — Нолле, а не здесь. И хотя Гавейн был на Собрании в полнолуние, вскоре после этого он исчез.
— Знаешь, Бен, Алек и я — одна команда. Мы все спасали друг другу задницы в драках. — Взгляд Оуэна был устремлен на горный хребет. — Но в прошлый раз… Этот адский пес схватил меня, вцепился в горло. Бен истекал кровью и все равно бросился на этого гребаного демонического пса. Если бы Алек не оказался рядом и не заколол эту тварь… — Он посмотрел на Райдера. — Я в долгу перед твоим братом.
От осознания того, что Бен был так близок к смерти, у Райдера пересохло во рту, но…
— Он так не считает.
— Я знаю. Плевать, как он это видит.
Райдер фыркнул. Кот был упрямым оборотнем. Он допил пиво, оставив остатки на дне, и поднялся.
— Мне нужно выдвигаться. — Нужно упаковать вещи. Нужно попрощаться. Нужно снова разлучить нашу едва сформировавшуюся семью.
— Ладно. Спасибо за помощь. — Оуэн взболтал пиво в бутылке. — Удачи в борьбе с этой сукой… еще раз, откуда?
— Фарвей. Но я не буду бороться. Больше нет. — Сняв одежду, которую одолжил ему Оуэн, Райдер поерзал,
