— Я всегда ношу штаны. Просто не хочу иметь дело с этим дебильным нарядом. Я даже не знаю, как его носить.
— Надень камуфляж, — сказала я ему. — Тебя это не убьет. А вот, если не наденешь — возможно.
Роман вздохнул, закатил глаза и снял мантию и джинсы, обнажив мускулистый торс. Ух ты. А кто-то не пропускает тренировок в зале. Роман натянул камуфляжные штаны, схватил черные ботинки и надел их, отработанным движением засунув внутрь низ штанов.
Хм-м-м.
Затем он взял куртку ACU и закатал оба рукава в идеально ровные манжеты. Рафаэль уставился на него. Волхв натянул ACU и согнул руку в локте.
— Делает руку больше, смекаешь?
— Ты! Засранец, — я ударила его по плечу.
— Нежнее! На моей коже легко остаются синяки. — Он потер отточенный бицепс, и я мельком увидела татуировку на его руке: череп в берете. Армейский рейнджер.
Теперь я точно видела все.
*** *** ***
Я стояла на носу понтонного катера и приставила к глазам бинокль. Рафаэль сидел за штурвалом. Роман вел второе судно позади нас. Он достал какой-то кожаный ремень, натянул его поверх униформы ACU, и просунул через него свой посох. Вид был слегка глуповатый: палка странно торчала из-за его плеча.
Передо мной простиралась широкая река, ее вода была сине-черная, наполовину скрытая лилиями и водорослями. Странные деревья тянулись вдоль ее берегов, заросшие кустарником и тростником, высокие, с голыми стволами и немного вздутые у корней, где они выступали из воды. Поднимаясь к вершине, они немного сужались, а затем расширялись в густую ярко-зеленую крону. Это выглядело доисторическим. И больше не было похоже на мою страну.
— Болотные кипарисы, — объяснил мне Рафаэль, когда я минуту назад спросила о них. — Контрфорсы против ураганов.
Мы пробирались через лабиринт водных путей и мнимых островов, образовавшихся из плавающего торфа и покрытых травой. В воздухе пахло водой, рыбой и грязью. Где-то слева взревел аллигатор: звук вырвался из его глотки, глубокий, мощный и первозданный, как будто само болото ревело нам в лицо. В этом древнем влажном буйстве жизни была странная безмятежная красота, но я была не в настроении оценить ее.
Впереди река раздваивалась, огибая остров, густо заросший кустарником и кипарисами. Небольшой кусочек белой ткани свисал с приземистого куста, центральной точки реки. До этого, оставленные людьми Джима метки были слева или справа, в зависимости от того, в какую сторону нам нужно было повернуть. Эта была прямо по центру.
— Остров близко, — сказала я. — Думаю, на этот раз, мы совсем неподалеку.
— Понял.
С прошлой ночи Рафаэль сказал мне ровно шестнадцать слов. Он пытался дистанцироваться. Наверное, так было лучше.
Лодка заскользила по илистому берегу. Я выпрыгнула в мокрую жижу из грязи и воды и откинула брезент, закрывающий дно лодки. На меня смотрели пистолеты, нежно завернутые в пластик, чтобы влага не попадала внутрь. Два ружья. Универсальный Пистолет-Пулемет (УПП) Heckler & Koch. И моя малышка, Паркер-Хейл М-85 — любимая снайперская винтовка. Больше таких не выпускали. Она была подарком моего инструктора по стрельбе, и позволяла мне всадить пулю в центр лба человека с расстояния девятисот шестидесяти метров. Это оружие меня никогда не подводило.
Я взяла винтовку и одно ружье, Рафаэль взвалил на плечи рюкзак с боеприпасами и схватил УПП и другое ружье. Мгновение спустя Роман тоже причалил к берегу. Он откинул брезент, поднял гигантский рюкзак, наполненный магическими атрибутами, и захватил мой блочный лук и два колчана, наполненных стрелами. Мы направились через болото, передвигаясь настолько тихо, насколько позволяла мокрая почва.
Рельеф местности менялся, и земля угодила под углом вверх. Должно быть, под всей этой грязью был выступ скалы. Мы продолжали подниматься на пологий холм.
Рафаэль остановился. Через мгновение я тоже почувствовала запах дыма. Мы низко наклонились и в полнейшей тишине взбирались на холм, пока, наконец, не достигли его вершины.
Небольшой городок раскинулся перед холмом, протянувшись через пойму реки. Деревянные хижины и лачуги, палатки, промышленные постройки, соединенные деревянными переходами, исходящими от круглого канала в центре. Мутная вода заполняла канал и стекала в пойму. В самом центре к небу тянулось массивное сооружение. Не менее девяноста метров в высоту, оно напоминало спираль из гладких витков. Широкая у земли и узкая, в тех местах, где она снова и снова закручивалась вокруг своей основы, достигая плоской вершины.
Глиняная спираль. Пророчество Романа сбывалось.
— Они что, построили огромную собачью какашку, — пробормотал Рафаэль.
— Это змея, — ответил Роман. — Смотри, видишь, голова покоится на вершине, а змея вьется вокруг пирамиды. Они сделали своего бога из глины, а затем оживят его. На самом деле, довольно занятно.
Витки у основания пирамиды были не менее пяти метров в высоту. Я поднесла бинокль к глазам. Вершина пирамиды была плоской. Голова гигантской глиняной змеи лежала на одной стороне с закрытыми глазами, а вожделенный посох Романа установлен у начала змеиной шеи.
Рядом со змеем сидели три глиняные фигуры в форме людей, со скрещенными ногами и руками, положенными на колени. Позади них поднимался невысокий алтарь. На алтаре лежал клык Анубиса.
Я перевела взгляд на хижины и насчитала два, пять, восемь, десять, двенадцать… Тридцать два здания. Вокруг сновали разные люди, как мужчины, так и женщины. Группа детей с удочками спрыгнула с дорожки и, плескаясь по мутной воде, направлялась к болоту. Женщина и девочка помоложе чистили рыбу на деревянном столе. У их ног сидела кошка, ожидая подачки.
Допустим, по четыре человека на строение. Это сто двадцать восемь человек. По меньшей мере. Некоторые здания выглядели значительно больше других.
Они убили четверых наших людей. Мы пришли сюда с целью расстрелять каждого участника культа в поле зрения. Это была миссия: «найти и уничтожить». У меня не было проблем с убийством взрослых, но никто не говорил, что здесь будут дети.
Плачь потревоженного младенца, сотряс мои барабанные перепонки. Да вы меня разыгрываете.
Роман вздохнул рядом со мной:
— Почему? Почему они всегда втягивают в это младенцев?
— Наверное, чтобы скормить их змею, — предположил Рафаэль.
Наш первоначальный план махнул нам на прощание рукой: просто засунул большой палец в рот, напрягся и взорвался. Мы должны остановить этот ритуал. Должны отомстить за Ника, его сына и семьи других оборотней. И сделать это, убедившись, что не покалечили детей.
— Мы могли бы попытаться достать нож, — предложила я.
— Как? Бежать за ним в открытую? — Роман уставился на меня.
— Магия ушла. Сейчас лучшее время, чтобы атаковать их. Я взглянула на Рафаэля, в поисках поддержки. — Нет ножа — нет и Апопа.
— Я что-нибудь пропустил? — Анапа материализовался из воздуха и присел рядом с Романом, не обращая внимания на грязь, пачкавшую его тысячедолларовый костюм.
— Мы собираемся достать твой зуб, — сказал ему Рафаэль.
— Отлично. — Он лег на спину и заложил руки за голову. — Продолжайте. Делайте свое дело.
— Нам нужен отвлекающий маневр. — Рафаэль взглянул на Романа.
Волхв нахмурил брови.
— Что ты на меня смотришь? Магия кончилась.
— У меня в сумке есть взрывчатка, — напомнила я. — Если кто-то ее запустит, то выиграет нам время.
Мы все повернулись к Анапе.
— Кто? Я? — Он моргнул.
— Так ты вообще не собираешься помогать? — Упрекнул его Роман.
Анапа глубоко вздохнул.
Я открыла рюкзак и достала световые гранаты.
— Смотри, это просто. Выдергиваешь чеку, вот так. — Я изобразила, отрывание чеки. — Бросаешь. И бежишь в другую сторону. Ты бог знаний, ты справишься.
Анапа присмотрелся к гранатам.
— Ладно. Куда вы хотите, чтобы я их бросил?
Я указала на левую полосу деревьев.
