– практически взвыл рядом лисец. Только его не хватало.
- Хуже не будет, - упрямо ответила я.
- Она же убьет их! Двоих! – не унимался Фокс.
- Много ты знаешь о женщинах, - отмахнулась от зверька и направилась к лифтам, вслед за адмиралом.
Убежденность хорька меня несколько отрезвила и заставила волноваться. Нет, бред это все! С чего бы Богине убивать любимых мужчин? Только из-за того, что они ее не поделили? Многие дамы нашли бы этот факт пикантным и почувствовали бы себя польщенными. Об Оюн я такого с уверенностью не могла сказать, но надеялась на благоразумие и влияние Власовой. В конце концов, Владка со своим телом провела гораздо больше времени, чем какой-то древний разум.
Однако, просчитать ректора до конца, мне так и не удалось. Когда поднялась на поверхность, его нигде не было видно. Впрочем, я и сама забыла о возмездии. Было что-то намного важнее личных переживаний.
По всей поляне растянули голограммы, которые с разных ракурсов транслировали полет левиафанов. Все же они стремительно двигались для столь объемных и с виду неповоротливых созданий. Первые из них уже достигли поврежденных точек пространства. Стоило существам коснуться зияющих дыр, как происходили изменения. Сами левиафаны меняли цвет и трансформировались, практически сливаясь с пространством.
Отдельный экран транслировал макет Вселенной. Белые точки, словно светлячки, бросались на темнеющие лепестки, а те под натиском светлели и расправлялись.
Зрелище было удивительным, сказочным, волшебным. От осознания того, что я тоже причастна к спасательной операции, меня распирала гордость. На самом деле, вокруг не увидела ни единого равнодушного человека. Всеобщая радость, ликование, облегчение. Наверное, Совет нужно поблагодарить отдельно. Это они держали последний шанс в секрете, не допустили паники и вооруженных конфликтов, хотя кое-какая информация все же просочилась в галактические сети.
Когда последняя точка растворилась в полотне Вселенной, поднялся невообразимый шум. Люди кричали, галдели, кружились. Даже чинные эггеры танцевали, обнимая менее значимых коллег.
- Будем жить? – вопрос застал врасплох.
Я обернулась и посмотрела на Эли. В руках он держал два самых простых пластиковых стаканчика, один из которых протягивал мне.
- Жить? А с кем? – искренне надеялась, что меня не опоят нектаром богов.
- Есть варианты? – Амакир улыбнулся так, как умел только он – до мурашек, до лучиков перед глазами, до счастливого стука сердца.
В бездну богинь всех Вселенных!
- Без вариантов! – шепнула я.
Мы снова целовались, не обращая ни на кого внимания. Недолго.
- Командор, вас просят спешно прибыть в резиденцию Великой! – сообщил какой-то военный.
- Да что же это такое?! – выругалась я. Опять она! Опять!
– Вас тоже, шиара Амакир, - добавил посыльный.
Ну, ладно хоть вместе, хотя все равно было обидно за упущенные возможности. А еще горько и как-то унизительно, что ли. Существо, обладающее разумом, по всем законам должно быть свободным, оно имеет право на свои собственные поступки и даже ошибки. Равно, как и на сожаление об этих ошибках. На радости тоже имеет! И никто не вправе лишать его собственных прав только потому, что он может это сделать.
Хотелось выть от отчаяния.
- Скоро все закончится, - шепнул Эли, заметив мое стремительно изменившееся в худшую сторону настроение. – Еще пара дней, и уедем на Эггеару. Потерпишь?
Мне бы его уверенность. Дело в том, что расстояние для Богини не преграда, временем она тоже не ограничена, поэтому лелеять обиду может вечно. Ну а мне перед ней извиняться не за что.
Другое дело – Владка! Вот ей давно надо было вправить мозги, чтобы не раздавала тело кому попало! Тоже мне, подруга. Хотя… Ей сейчас и самой не сладко. Ее спасать нужно, но как? Что теперь делать? И олс Софф куда-то запропастился. Такая идея была! Эх, мужчины!
- Идем, Великая зовет, - грустно улыбнулась Амакиру. Тем более, со времен нашей размолвки Оюн меня ни разу к себе не приглашала.
Резиденцией называли большой шатер, который поставили прямо в пирамиде. Туда же перенесли сияющий сосуд, в котором формировалось и росло новое детище Богини. Здесь же на поверхность выходили световые лифты, ведущие из подземной лаборатории.
И пока мы шли, меня не покидало ощущение, что я запуталась, что-то не учла, что-то просмотрела, не предусмотрела и, вообще, зря собралась воевать с «ветряными мельницами». Паникую? Возможно. Но любой жизненный удар стоит встречать спокойно, расправив плечи, хотя… Хотя все же необходимо уметь уворачиваться.
Что показалось странным – народ праздновал, но к пирамиде не подходил. Провожатый улизнул, не объясняя причин. И даже Фокс со своей подружкой давно не беспокоили, не дергали и не доводили своими советами. Нас ждали. Меня ждали!
Ну, все. Мне конец.
- Поцелуй меня, - попросила я Эли.
- Сейчас? – ни одной просьбе он не удивлялся, но порой уточнял.
- Всегда.
Он целовал, а я отчаянно трусила, искренне прощалась с ним, хоть и пыталась взять себя в руки. Прощай, командор! Нам довелось испытать вместе радость полета, а это… это иногда даже больше, чем любовь, что бы Оюн там ни думала.
- Идем! – я первая отстранилась.
А в резиденции… Там были люди. Богиня, сидящая на широкой мягкой скамье, и двое мужчин перед ней, гневно взирающих друг на друга. Происходило нечто настолько увлекательное, что на нас даже не соизволили обратить внимания.
Чего звала, спрашивается? Мы бы нашли, чем заняться. Эли чуть сжал мои пальцы, давая понять, что полностью разделяет мое мнение.
- Я хочу услышать ответ! - выпалил ректор.
Жаль, что вопроса Таргола мы не слышали, но смотрел он на Богиню. Он даже сделал шаг к Оюн, но на его пути встал Эшуа.
Ее же взгляд показался мне весьма странным, словно… Впрочем, додумать посетившую мысль я не успела.
- Не стоит обременять Великую пустяками! – олс Рок злился. Даже шрам на его лице покраснел и стал заметнее.
- Покиньте помещение, инсин! И дайте мне, наконец, поговорить с моей
