Но потом… туман начал откатываться назад. Роар шагала вперёд, и с каждым шагом туман отступал всё дальше и дальше, пока Локи совсем не перестал его видеть.
* * *
Бури продолжали надвигаться, пока они пробирались к Павану, и каждый раз Роар заставляла их сдаваться. Благодаря небесному огню она знала, что связь, которую она чувствовала, шла в обоих направлениях. Если она не будет осторожна, их души, их желания могут влиться в неё. Но она могла сделать то же самое с ними. Она посеяла в тумане страх, уверенность в его уничтожении, и он отступил, вместо того чтобы сражаться. Она успокаивала ярость смерча, пока его ветер не замедлился и он не распался в небе. Она стояла в эпицентре огненной бури и предлагала ей утешение, даже когда горящие угли дождём сыпались вокруг неё.
Последовательно она усиливала свою волю над бурями и, в конце концов, её восприятие душ вокруг стало настолько сильным, что она начала успокаивать самых тёмных духов в окружающем мире ещё до того, как они могли стать бурями.
Охотники устремились к Павану, двигаясь гораздо быстрее, чем когда-либо. И чем ближе они подходили к её дому, тем больше злых душ она ощущала. Она пыталась успокоить их, пыталась вырвать их из власти гнева, но они были слишком искажены, слишком холодны, чтобы она могла помочь. Когда она пыталась найти в них хоть какую-то частичку человечности, частичку того, кем они были раньше, она находила лишь бездонную ярость. И у каждой из этих непоправимых бурь было что-то общее. Они чувствовали, что их тянет к Павану, тянет к чему-то там, все они были настроены на разрушение города.
По просьбе Роар охотники двинулись ещё быстрее, оставаясь в пути до глубокой ночи и выезжая рано утром. И когда они были всего в одном дне езды от города, она заметила огромное количество душ, устремившихся к Павану. Эти, однако, были ещё живы
Оборыши. Их были сотни. Они шли пешком, многие были ранены или плакали. Их было так много, что они перекрывали дорогу, и охотникам пришлось замедлить шаг, чтобы пробраться сквозь море тел.
Среди людей, которые некогда были жителями теперь уже уничтоженных городов, они слышали молву о безумце, который владел бурями как мечами и истреблял всё на своем пути. Они верили, что Бурерождённые были их единственной надеждой, единственными, кто мог остановить бойню.
И когда они добрались до Хребта Смерти, скалистого выступа, который отмечал край территорий Павана и выходил на луга, простиравшиеся до самого золотого купола дворца, худшие опасения Роар подтвердились.
На вершине купола и вдоль всех городских стен развевались флаги синего цвета.
— С тобой всё в порядке? — спросил её Киран, обернув руки вокруг неё, прижав и поцеловав её шею.
Она крепко прижалась к его рукам, впитывая тепло, которое он предлагал. Она повернулась и поцеловала его по-настоящему, вложив в поцелуй всю свою любовь, страх и тревогу.
Потому что пришло время.
Попрощаться с Роар.
И снова стать Авророй.
ЭПИЛОГ
Он пробирался между хнычущими насекомыми, которые маршировали к городу, маршировали туда, где, по их мнению, они обретут спасение. Он прошёл среди них незамеченным, а они всё это время оплакивали всё то, что потеряли, всё, что он отнял у них. Ему нравилось быть невидимым. Это позволяло ему проникать из города в город, кружа над Паваном, как птица над своей добычей.
Скоро. Скоро они все узнают, кто он такой. Сосуд богини, остриё её меча, удар её ярости.
Ему было любопытно, а не съеживаются ли от страха Локи в своём новом городе. Не вскакивают ли при каждом завывании ветра? Потеют ли при звуке грома? А может их мучают кошмары с того раза, когда он приходил за ними? Помнят ли они вой ураганов, надвигающихся со всех сторон? То, как город горел под огненными смерчами, даже когда высокие волны разбивались об их стены? Он не успокоится, пока не изольёт в десять раз больше мук, ужаса и отчаяния, чем они дали ему в детстве.
Но Локи научили его, что страх только усиливается с течением времени, он давит на тебя, как безумие, поглощает тебя до тех пор, пока ты не сможешь думать ни о чём другом.
Недостаточно было просто уничтожить их.
Он заставит их хотеть этого, умолять об этом, надеяться на конец их мучений.
Он потянулся к своим друзьям, измученным душам, отражавшим его собственную, они следовали за ним всё это время, от джунглей Локи до лугов Павана. Они собирались на ветру, подстерегали в земле, текли по рекам, окружавшим город.
Внезапно он остановился. Оборыши натыкались на него, некоторые даже осмеливались кричать в раздражении, когда они уворачивались от него. В любое другое время он убил бы их всех на месте. Но его внимание было сосредоточено не здесь. Только не на этих жалких душах. Его внимание было сосредоточено на душе, идущей далеко позади него, на самом краю его сознания. Она не была извращённой или жестокой, как те, что он обычно искал. Вместо этого она была яркой. Слишком яркой. Сияющей, как небесный огонь, проносящийся сквозь ночь.
И всё же… эта душа… эта душа была похожа на его душу.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
Переведено для группы https://vk.com/booksource.translations
Заметки
[
←1
]
прим. Bait (произносится как Бейт) — в переводе с англ. — приманка, наживка
[
←2
]
примечание Roar — с англ. рёв, оно же имя героини Роар
[
←3
]
прим. переводчика — thorn — в англ языке: колючка, заноза, шип, игла, как имя Торн
