«Претемный, ну почему он?! Почему именно он?» Альтан понравился, заинтриговал; Эмре показался моим идеалом, безупречно созданным именно для меня; даже Мираш как мужчина мне интересен, а Амир — нет! Я не хочу его и хоть лопни! «Прав Омер: одни хрены на уме…» — мысленно простонала я.
— Поговорим о твоем суде? Что ты там такого натворила, что сомневаешься в моих возможностях? Но зато не сомневаешься в Эмре… — вновь заговорил император, отвлекая меня от внутренних переживаний.
Аккуратно выпутавшись из объятий мужа, я шагнула к синеглазке и уже почти опустилась на пол рядом с ним, как он подхватил меня и опустил на свои ноги.
— В пещере земляной пол очень промозглый, не согрет лучами солнца и даже спальник не спасает, — прокомментировал он свои действия.
— Мне неловко тебя просить о личном, но помнится мне ты сказал: «для тебя — все: что угодно», — зашептала я практически в губы Мираша.
— Все, — твердо подтвердил он.
— Почему?
— Мне сложно описать: кто ты для меня. С родственницей я не могу тебя сравнить: ты слишком в моем вкусе, но и подругой назвать не могу — мы слишком незнакомы для такой связи и одновременно с этим слишком как-то внутреннее близки, намного ближе: чем друзья. Союзник сердца моего — уникальное и неповторимое почетное звание, — с улыбкой процитировал меня синеглазка. — Лучшего определения для наших отношений лично я подобрать не могу, а ты?
— Я тоже, — улыбнулась и я, ведь сама недавно думала над этим.
— Так чего же хочет мое сердечко? — задумчиво прищурился Мираш.
— Оно хочет: чтобы ты выторговал у Джафара ребенка, если я опоздаю на суд, — собралась с мыслями я, а у венценосного глаза блюдцами стали. — Ребенка, который по закону не принадлежит мне, а содержится в приюте и находится под властью органов опеки. И даже если я проиграю суд, все равно не оставлю попыток ее забрать — поэтому сменить подданство и стать твоим советником не смогу. Хочешь меня — достань мне ее, — нервно сглотнула я и затихла в ожидании ответа.
Минута, две… Я занервничала еще больше. «Неужели целый император не в силах выторговать какую-то сиротку из приюта?» — уже мысленно запаниковала я, как вдруг…
— Ты мама?! — отмер синеглазка.
— Претемный! Мираш, это вся информация: которую ты усваивал все это время?! — шикнула я. — Ты сможешь или нет?!
— Тише-тише… Конечно же: смогу… Успокойся, все будет хорошо, — спохватился он и заключил меня в объятия. — Ходить мне седым с таким советником… ты могла попросить меня хоть морскую звезду со дна океана достать — и я лично бы это исполнил, хоть дракон и вода — вещи несовместимые. А ты так переживаешь о каких-то органах опеки — это все ерунда!
— Ерунда?! — возмутилась я и вздернула лицо. — Семь лет я живу в разлуке со своей родной кровью, потому что не соответствую критериям родителя. И ты называешь это ерундой?! Я тебе сейчас в глаз дам, ваше величество!
— Все-все, успокойся! — чуть повысил голос Мираш. — Достану я тебе ее хоть с небес, хоть из-под земли.
— Обещаешь?
— Переспрашиваешь? Я давал повода сомневаться в себе? — стерлась улыбка с красивого лица.
— Ты — нет. Но учти: я очень разочаровалась в мужчинах, которые последние недели окружали меня. Если этот список пополнишь еще и ты, то я уйду в горы жить отшельником.
— Мне кажется: по самому идеальному для тебя адресу мы как раз и находимся, — сонно хохотнул Ярман, распахивая глаза. — О каком списке идет речь? Неужели мой брат затесался в очередь твоих женихов? — окинул он многозначительным взглядом наши тесные объятия.
— Это не то: чем кажется, — отозвался Мираш, вот только смотрел не на брата, а поверх моего плеча.
Я отпрянула от синеглазки и обернулась. Мне вдруг вспомнились все ощущения в вечер первых союзов, когда муж распознал под мороком меня. «Вот же… грабли!» — нервно сглотнула я под прожигающим взглядом, жалящим тысячей ревностных игл. Эмре молча поднялся с пола и быстрым шагом вышел из пещеры, а я так и осталась стоять, теряясь в ситуации.
— Даже боюсь спрашивать: что между вами произошло, раз ты не считаешь нужным извиняться перед супругом за «обжимания» с посторонним мужчиной… — поймала я задумчивый взгляд Омера.
— Все сложно… — отозвалась я, все еще раздумывая: а не повторяю ли и я прошлую ошибку, когда гордость мне не позволила попытаться оправдаться?
— Серьезно? И совесть тебя не сгрызет: еще утром он тебе жизнь спас, а теперь даже объяснений не заслуживает? — отвернулся побратим и принялся скатывать спальник.
Упрек подействовал, а собственные сомнения подхлестнули. Подхватив с пола перевязь клинков и быстро вооружившись, я пристегнула к ремню зачарованный саквояж и поспешила на выход. Едва я сделала шаг из темного туннеля чертогов, как меня ослепил яркий свет, а пронизывающий до костей ветер и вовсе побуждал вернуться. Я и шага не успела сделать, как меня подхватил ледяной ветер и через мгновение я оказалась на краю скалистого обрыва.
— Омер! — пискнула я, теряя равновесие.
Моя и без того хрупкая фигурка заметно похудела за то время: пока я спала, и если бы ее сейчас не обвили мужские руки, то летать бы я научилась и без транспорта.
— Держу, — оттащил меня от края Эмре.
Зеленоглазка молча перехватил меня за талию и повел по тропинке. Спустившись на метров пять ниже по склону, мы занырнули в какую-то расщелину и вновь вышли к местности. С этой стороны было легче передвигаться: и выступов больше, и обрыв более пологий. Пейзаж Черных скал был воистину великолепен, и лишь мрачная мордашка мужа не давала насладиться видом.
— Я оказалась в его руках, чтобы не садиться на холодный пол! — выпалила я, пока не раздумала оправдываться.
— То есть: мои руки тебя уже не согревают?
— Все спали. Нам нужно было своей беседой перебудить всю группу?
— Мы сейчас с тобой беседуем, так почему меня не обнимаешь?
— Сознавайся: ты псих? Ты серьезно сейчас не можешь проигнорировать свои ревности, когда стоит вопрос о выживании и здоровье?
Супруг сжал губы в линию, и по-моему, скрипнул зубами:
— А сколько еще я могу игнорировать?! Мираш называет тебя своим сердцем и тискает, Дин не знает какой темой завлечь и с какой стороны яйца подкатить… И это я сейчас даже думать не хочу на тему Амира и как мириться с его существованием?!
— А собираешься? — опешила я. — Сможешь примириться?
— Я не знаю… — провел Эмре пальцами по волосам и шумно выдохнул. — Я не знаю: как я должен мириться с тем: что когда моя жена не со мной, то она в руках другого мужчины? Или под другим мужчиной… Как мне не сойти с ума от злости и ревности?!
Он отвернулся и уставился на распростертые перед нами дикие леса. Удивительное дело, но, наверное, мы оба психи — иначе как объяснить: что про себя я улыбалась от уха до уха? Он любит, ревнует и также не готов отпустить меня, как и я его. Как же мы похожи в своих желаниях…
— Я не верю: что ты влюблена в Амира, — повернулся Эмре и прищурился. — Этого просто не может быть. Не сходится, малышка, не сходится… — отрицательно мотнул он головой и усмехнулся, увидев растерянность на моем лице. — Тогда в Скэл-Ош ты говорила: что тебе достаточно одного мужа. И ты познакомилась с Амиром, но и вида не подала: что сомневаешься в нашем обручении. Если бы он заинтересовал тебя, то тебе не было смысла убеждать меня: что я буду единственным, ты могла перевернуть наш разговор на обсуждении тройного союза — но ты этого не сделала! — поддался вперед Эмре и вцепился пальцами в мои предплечья, до боли сжав руки. — Так что же изменилось с вечера подписания брачного контракта? Или все было ложью: наш брак, наши отношения, и твои признания тоже?
— Я не лгала, — дернулась я, но вырваться не удалось.
— Тогда в какой момент вообще появился Амир, если нам было так хорошо вдвоем?! — продолжал давить Эмре, нависая надо мной. — Когда и почему ты выбрала его?! Почему он?!
— Не спрашивай, пожалуйста… — поджала губы я и отрицательно замотала головой.
