Толпа рассеялась на мгновение, и я увидела жёсткие глаза, полные разочарования и какого-то вопроса.
"Мама всё поняла…"
Но вот она снова скрылась среди остальных, и её неодобрительный взгляд растворился, словно и не было. Сердце окаменело. Чужие мечи снова заметались вокруг меня, и случившееся — не позабылось, нет — отодвинулось на дальний план. К другим чувствам, каким не было места здесь и сейчас.
Резкий удар повалил меня с ног. Кто-то сзади порезал мне лодыжки. Я повернулась, но успела разглядеть лишь сверкнувшее лезвие, отразившее луну.
— Нет! — удар.
Нападавший упал прямо на меня, и я с криком оттолкнула его. Он лежал лицом к земле и не двигался.
— Я… он… о, Шепфа… — Мисселина дрожала, истерично разглядывала окровавленные руки.
— Ты спасла меня.
— Я? Да… он… он хотел убить тебя. Ты не заметила его?
Геральд стремительно развернул Мисселину к себе, посмотрел на её руки, затем на труп возле меня и, всё сопоставив, сказал:
— Уходите. Тут резня! — он поднял меня.
— Геральд, я…
— Я знаю, ты с Мальбонте. Но это не значит, что мы хотим твоей смерти.
— Не значит…
— А теперь идите.
Мисселина прильнула к нему и отчаянно взмолилась:
— Прошу, идём с нами!
— Виктория, уведи её.
Я попыталась отцепить её руки от Геральда, но она лишь повторяла:
— Прошу!
— Я найду вас. Идите!
Я сжала запястье Мисселины, чувствуя, как скрипит её кость под моей хваткой. Мы побежали сквозь толпу, уворачиваясь от мечей, затем взлетели.
Мисселина обернулась и вдруг закричала:
— Геральд!
Геральд боролся с тремя демонами. Его уже успели несколько раз ранить. Мисселина бросилась к нему, но я ускорилась и обогнала её. Геральд был совсем близко, когда я увидела, что Мисселину перехватила Субантра. Птица клевала её, оставляя на белоснежной коже рваные раны.
"Мисселина, держись, я сейчас!"
До Мисселины было всё ещё далеко, а Геральд был совсем близко. Он отбивался на последнем издыхании, даже не глядя на противников. Кровь заливала его глаза.
— Геральд! — шар из энергии вырвался из ладоней, навис над нападающими, а затем взорвался чистой энергией, пронзая их.
"Я и не знала, что так умею!"
Геральд, упав на спину, раскинул руки по сторонам. Он пытался отдышаться и не потерять сознание.
— Геральд, ты как?
Он поднял голову и улыбнулся мне.
— Спасибо.
Я упала на колени перед ним, обняла его за шею и прижалась к голове.
— Ты жив.
— Благодаря тебе.
— НЕ-ЕТ!
Геральд вздрогнул, поднялся и посмотрел на небо, выглядывая Мисселину.
— Там Субантра! — я взлетела, изо всех сил стараясь успеть.
Геральд, несмотря на раны, бросился за мной. Мы были на полпути, когда остановились, поражённые от ужаса. Мисселина падала, крутясь и переворачиваясь в воздухе.
— НЕТ! — Геральд полетел к ней навстречу. Поймал её, но не смог удержаться, и они вместе полетели вниз. Он принял весь удар на себя. — Мисселина…
Я подлетела к ним, помогла перевернуть её.
— О нет…
Геральд отвернулся, надавил пальцами на глаза, будто пытался вдавить слёзы обратно. Волосы Мисселины слиплись от крови, одежда от когтей Субантры превратилась в лохмотья, но лицо её осталось таким же чистым, добрым, каким было всегда. Казалось, она даже сейчас улыбается. Геральд обнял её, прижался со всех сил и заплакал. Я отпрянула, поднялась, покачиваясь от шока, и взлетела. Взлетела к небу, поднялась над всем этим месивом тел, сплетенных между собой. Остановилась на выступе, откуда простиралась битва.
Отсюда всё казалось нереальным. Битва двух сторон. Битва сильнейшего с сильными мира сего. Субантры ревели, отрывали головы с плеч, клевали лица. Воины цитадели рубили всех на своём пути. Где-то там в этой кровавой бойне сражались мои друзья и близкие. Где-то там сотни жизней обрывались каждую секунду, а остальные — висели и покачивались на волоске.
— ВПЕРЁД! — кричал Мальбонте своей армии.
— Вперёд!!! — выкрикивал советник.
Я стояла над всем этим и тяжело дышала, и моё дыхание потихоньку переходило в рыдание.
— А-А-А-А!!! — я прокричала в пустоту, в небо, прокричала Шепфа и Шепфамалуму о своей боли.
Но мой крик, как и крики других воинов, потонули в мясорубке мучений всё ещё живущих. Я закрыла рот руками, сжимая губы со всех сил, но крик рвался наружу. Сердце сжалось, когда среди воюющих я увидела Мими. Она не воевала — её движения были танцем. Изящный, смертоносный танец.
— Мими… — я больше не могла оставаться в стороне, раскрыла крылья и бросилась в омут смерти.
Мы с Мальбонте боролись вдали друг от друга, но наша связь была нерушима. Мы бились за общее дело, и каждый наш шаг, каждый взмах меча и крыльев олицетворял идею. Правление нужно свергнуть. Шепфа слишком долго держал всех в неведении. Мы здесь, чтобы сказать своё слово. Мы здесь, чтобы бороться за свои права. На земле я была обычной девушкой, но небеса подарили мне силу, которой я воспользуюсь, чтобы сделать этот мир чуточку лучше. Чтобы оставить след. Я рубила, отражала атаки, защищалась и нападала. И была готова в очередной раз направить свою силу на противника, но вовремя остановилась, замерев с протянутыми руками.
— Виктория? — Мими тревожно оглядела меня. — Ты… с ним? — она прошептала это почти испуганно.
— Да.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…
Она отразила атаку демона Мальбонте и хотела скрыться, но я остановила её, придержав за руку.
— Я — всё та же я, Мими. Мы обе считаем, что поступаем правильно. Но наше "правильно" — разное.
Она долго и печально смотрела на меня, потом приобняла меня и прошептала:
— Главное, не умирай. Я прощу тебе всё, но не твою смерть, поняла? — и тут же скрылась среди воюющих.
Тело ныло, глаза застилал пот, руки дрожали. Я споткнулась о чьё-то тело, встретилась лицом к лицу со смертью. Не знаю, кто это был, но его черты наверняка отпечатаются у меня в мозгу до конца моего бытия. Я, онемев, попятилась от него. Мимо меня проносились ноги, над головой пролетали Субантры и бессмертные. А я всё смотрела на это безжизненное лицо, не в силах отвернуться. Но война не терпит промедления. Она снова затянула петлю, вынуждая меня позабыть о страхе и погрузиться в этот бесконечный и порочный круг защиты и нападения. Я была беспощадной. Потому что на войне иначе нельзя. Пока я боролась, в это время намечалась другая схватка…
Мамон в облике чудовища приземлился немного поодаль от Мальбонте, и тот тут же, заинтересованный, обратил всё внимание на него.
— Какая встреча. Мамон, если не ошибаюсь?
— Он самый.
— Выбрал сторону цитадели? Боишься потерять своё место? Я сохраню его для тебя, не стоит волноваться.
— Не нужно со мной торговаться, Мальбонте.
— Как скажешь.
И они бросились друг на друга. Столкнулись две силы. Два древних существа, прошедшие и познавшие долгую жизнь. Удары Мамона отбрасывали Мальбонте, будто тот ничего не весил, но Мальбонте в свою очередь подскакивал, будто эти удары ничего ему не стоили. Они двигались так быстро и так молниеносно, отражали удары друг друга, что за их битвой едва можно было проследить.
— Я не хочу тебя убивать, Мамон. Ты мне нравишься.
— А ТЫ МНЕ — НЕТ! — Мамон нанёс шквал ударов, не давая Мальбонте оклематься.
Мальбонте медлил отражать их, будто не решался окончить битву.
— Если не прекратишь — погибнешь!
— Vivere militare est.
Услышав ответ, Мальбонте изменился в лице. Демон задел в нём что-то тёмное, словно напомнив, зачем он здесь. Мамон снова повалил его. Мальбонте упал на землю. Мамон хотел нанести последний удар…
— ГЛУПЕЦ! — Мальбонте закрыл глаза, а когда открыл, они были чернее ночи, а из рук вышел свет цвета копоти, цвета смерти.
И этот свет пронзил Мамона насквозь. Отобрал его жизнь.
— ПАПА!!! — Мими бросилась к нему.
— О, нет-нет-нет… Мими!
— А-А-А-А!! — Мими, маленькая, бесстрашная и полная такого отчаяния, летела прямо к Мальбонте, зная, что не сможет ничего сделать. И всё же летела…
