чужой воле.
По его лицу и красивому телу катятся крупные капли пота, мышцы напряжены до предела, вены на шее и руках вздулись, грозясь вот-вот лопнуть. Бедный, как же ему тяжело! Он борется! Вопреки чужой воле, сопротивляется.
— Дарина, — натужно сипя, позвал он, — я… м-м-м…
Вижу, как ему больно, как трясет все тело, как бьет озноб, как он падает на колени, не в силах стоять на ногах, как тяжело вздымается его грудь… Он молодец! Сопротивляется чужой власти над ним!
— Я сейчас открою двери… м-м-м… — снова скрутила боль, вижу, как ему тяжело, как лопаются капилляры под кожей, как растягиваются от натуги все мышцы и связки… как хрустят кости. — Ты должна… м-м-м!!
И снова адская боль. Он хватается рукой за грудь, словно пытаясь прекратить те мучения, тот невообразимый ужас, что с ним творится, но он продолжает бороться.
— Я не хотел… я не желала этого… — хрипит он, взглядом вымаливая у меня прощения.
И я понимаю, что прощу. Он не виноват — его заставила чужая злая воля. Темные чары Найрин!
— Я бы никогда… истинная для демона — святое! Она неприкосновенна! Она… Ты… м-м-м-м!
И снова приступ безумной боли, и вот он уже упирается обеими руками о пол, вздрагивая всем телом. По спине сбегают крупные капли пота, голова опущена, дыхание затруднено, белые волосы прилипли ко лбу…
Снова делаю попытку, и подхожу к нему, присаживаясь на корточки.
— Беги, глупенькая, — улыбаясь сквозь жгучую боль, шепчет он. — Если я не сдержусь, то выполню ее приказ… А я…
— А ты этого не хочешь, — понимающе кивнула ему. — Я тоже этого не желаю, а потому, прошу, просто доверься.
Он молчит, содрогаясь всем телом от скручивающей боли. Молчит и… ждет.
Улыбнулась ободряюще и положила руку на его красивое, но такое напряженное от боли лицо.
Почувствовала, как мои мурашки стремительно понеслись к нему, проникая под бронзовую кожу, в каждую клетку его организма, заполняя его изнутри… Я чувствую, как моя Сила стремится глубоко внутрь, туда, где черным, гниющим пятном разрослась чужая воля, подавляя всю суть этого мужчины.
Мой дар врывается в это пятно и начинает рвать его на части!
Леора всего выгибает, в глазах настоящее безумие. Слышу, как трещат его кости, как рвутся связки, как скрипят зубы во рту… но мужчина не проронил ни звука.
Его тело падает на пол, выгибаясь, точно в припадке, его всего трясет…
А я отошла на пару шагов назад, наблюдая за Леором.
В голове, словно набатом, звучит одна-единственная мысль: «Помочь! Ему нужно срочно помочь!»
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем прекратилась «пытка» блондина, но в одно мгновение он просто обессилено замер, полностью расслабляясь.
Сижу на кровати и не смею даже дышать. Я не знаю, чего ожидать. Получилось ли? Смогла ли я освободить его от страшных чар? Ведь если не получилось, тогда… даже страшно предположить, что он со мной сотворит.
Время, казалось, остановило свой бег, когда я увидела, как мужчина втянул воздух полной грудью, словно впервые пробуя его на вкус, а затем с шумом выдохнул.
Резкий рывок, и вот он уже принял сидячее положение на полу, а взгляд устремлен в мою сторону.
Я замерла, не зная, чего ожидать от брата Найрин. А он и не спешил действовать…
Просто сидит и смотрит на меня. Внимательно и… как-то странно. Кажется, с благодарностью?
— Леор? — тихо позвала его. — Вы как?
В ответ мне лишь молчание. Предприняла еще одну попытку:
— С вами все в порядке? Как вы себя чувствуете?
Мужчина печально улыбнулся, а затем ответил:
— Так, как не чувствовал себя уже много-много лет — свободно, Дарина. Теперь я свободен. И все благодаря тебе, девочка.
Он резко поднялся на ноги и в мгновение ока накинул на себя рубашку и серый ученический пиджак, даже не застегивая их.
После чего снова посмотрел на меня, опускаясь передо мной на колени и беря мои руки в свои, с благодарностью прошептал:
— Ты подарила мне то, о чем я уже и не мечтал — свободу. Свободу от чужой воли. Много лет я был под чарами Найрин, подчинялся, словно марионетка, выполнял любые ее грязные и даже кровавые поручения… Но ты… — он покачал головой, а затем поднес мои руки к своим губам и нежно поцеловал их, — ты освободила меня, девочка. Ты подарила мне надежду на будущее! И я клянусь тебе, Дарина, если в какой-то миг тебе понадобится моя помощь, я всегда приду на выручку. Только позови! А это… — он, словно из воздуха, выудил тоненькую золотую цепочку-браслет и надел мне на руку, — это поможет тебе найти меня даже на самом краю Астарота. В любой момент на твой зов я примчусь к тебе на помощь. Я клянусь в своей верности тебе!
А я сижу, удивленно хлопая глазами, и не знаю, что на это ответить. Просто… ну я не ожидала от него этого! Снова клятва! Уже третья! Сперва, оба брата Ройс. А теперь еще и Леор! В голове не укладывается!
— А теперь прости, но я должен идти — хочу насладиться долгожданной свободой, а затем… затем я оторву голову той, кто наложила на меня свои темные чары.
Он еще раз поцеловал мои руки, а затем просто покинул комнату, оставив меня сидеть на кровати и удивленно моргать глазами.
Да-а-а уж, не день, а один сплошной «сюрприз»! А ведь я еще даже на тренировку к Алану не сходила. Интересно, что меня сегодня там ждет? И кто те двое, что будут в команде со мной и Дэниелом? Ну что ж, сегодня вечером и узнаю, а пока, нужно немного отдохнуть — очень уж день оказался насыщенным на события!
Найрин
— Нет! Не может быть! — металась она по комнате, рыча, словно раненое животное. — Тварь! Ненавижу!
Она чувствовала, как рвется, некогда прочная, связь с Леором. Как он ускользает из ее цепких рук, как чары слабеют, а затем и вовсе спадают.
— Дрянь! — закричала женщина, моментально принимая боевую ипостась демоницы.
Кожистые крылья за спиной, длинные, черные и безумно острые, словно лезвие когти на руках, длинный, гибкий хвост с кисточкой на конце, небольшие рога на голове, горящий алым пламенем взор и хищный оскал с острыми клыками.
— Уничтожу! Я уничтожу ту тварь, что посмела пойти против меня! Как? Как получилось снять столь мощные чары?! — рычала она, беснуясь в комнате Академии, которую отвел ей Даррен. — И Леор-р-р, — издала она гортанный рык, останавливаясь
