Швы на его ранах сняли, синяки почти исчезли. Бинты на его руке и запястье исчезли. Она скользнула кончиками пальцев по его ключицам, пока они не встретились ниже горла, затем вниз, раздвигая их, чтобы захватить как можно больше его тела. Его кожу покалывало, когда она медленно провела пальцем вниз по его телу, её безымянные пальцы коснулись его сосков и заставили его дёрнуться, затем вниз по животу. Тёплая золотистая кожа, освещённая угасающим светом магических шаров, которые Самира расставила в лампах. Он был самым красивым существом, которое Наиме когда-либо видела.
Она поцеловала его в плечо, провела тыльной стороной пальцев по поясу его сальвара, затем кончиками пальцев обвела его бёдра. Наконец, она провела кончиками пальцев по центру его спины. У него перехватило дыхание, и он схватил её за плечи. Он притянул её ближе, затем оттолкнул назад, опустив голову и взяв её в свои руки, чтобы он мог поцеловать её. Наиме схватила его за запястья и выгнулась навстречу, отдаваясь теплу его тела и его поцелую. Её глаза были закрыты, поэтому она не видела, как его магия разлилась по его коже, но почувствовала её прикосновение к своей собственной.
Он сжал в кулаки кафтан с короткими рукавами, который она носила, захватив сорочку, и потянул их вверх к её бедрам, прервав поцелуй только для того, чтобы стянуть их через голову. Она снова коснулась его груди, и он перешёл к её обнаженной спине. Один поцелуй между лопатками, другой в изгибе поясницы, затем он прижал её к себе. Она ахнула, прерывая поцелуй. Он наклонил свою голову к её, целуя изгиб её подбородка, затем провёл кончиком носа по изгибу её уха.
Наиме стояла неподвижно, прикованная к месту слишком многими ощущениями. Она животом прижималась к его животу, грудью к его груди. Его тёплая кожа, прикосновение его рук к её обнаженной спине. Дрожь пробежала по ней, прежде чем тепло заняло это место, и её соски затвердели под его руками. Маленькие разряды устремились от них к её животу, когда он прижался к ней, а его руки скользнули к её талии.
— Ты на ощупь как шёлк, — выдохнул он ей в шею, его руки напряглись.
— Ты такой тёплый.
Она уткнулась головой в изгиб его шеи и поцеловала её. Одной рукой он провел по изгибу её позвоночника вверх к шее, исчезнув под распущенными волосами. Наиме покрыла поцелуями его шею, и он зарылся пальцами в её волосы, обеими руками обхватывая её голову, когда она двигалась. Его дыхание звучало неглубоко и неровно, и он слегка откинул голову назад, чтобы дать ей место.
Наиме встала на цыпочки, остро ощущая тяжесть своих грудей, прижатых к нему. Она поцеловала его в подбородок и изгиб под ним. Она опустилась на пятки, и он издал рычащий звук, когда её кожа скользнула по его. Она поцеловала впадинку у него на шее и попробовала её кончиком языка. Макрам хмыкнул, его руки сжали её бедра, сильно и плотно притягивая их к своим. Твёрдая линия его возбуждения прижалась к её бедру, превращая напряжение в животе в настойчивую пульсацию между бёдер.
Наиме продолжала покрывать нежными поцелуями его грудь и плечи, одной рукой обнимая его за талию, другая скользя между их бедер. Когда она впервые увидела его обнажённым, ей не хотелось мучить друг друга интимными прикосновениями. Но теперь такого ограничения не было. Она обхватила его через сальвар и сразу же влюбилась в то, как он наполнил её руку, в пульсацию напряжения, которая прошла по его телу и его рукам на ней, в мягкий стонущий выдох, вызванный её прикосновением. Она хотела обнаружить каждое прикосновение, которое вызывало этот звук. Она хотела целую жизнь. Сделать его своим, быть его.
Ошеломлённая внезапным приливом желания и эмоций, она ослабила хватку на нём и потянулась, наклоняя его голову к своей. Она поцеловала его, обезумев от внезапного чувства, что больше никогда не сможет вынести разлуки с ним, желая быть связанной, желая забыть, где она начиналась, а он заканчивался.
Макрам обнял её, прижимая к своему телу, отвечая на её поцелуй зубами, языком и с таким же чувством. Его магия окутала её, взывая к её магии, которая отозвалась вспышкой света и порывом ветра, и он задрожал под её натиском.
Когда они оторвались от поцелуя, он опустил её и развязал сальвар, стянул его с бедер, и она сделала то же самое в ответ. Он вышел из своего и обнял её за бёдра, отодвигая их тела на шаг, чтобы он мог посмотреть на неё. Кожу Наиме покалывало под его пристальным взглядом, и она сопротивлялась желанию обхватить руками грудь или прикрыть нижнюю часть тела руками.
— Не стесняйся меня, — он притянул её обратно к себе. — Ты — само совершенство Колеса. Я мог бы смотреть на тебя целыми днями и никогда не насытиться.
— Ты должен делать больше, чем просто смотреть, — сказала Наиме.
Её кожа казалась слишком туго натянутой, жаждущей прикосновения и тепла его рук.
— Да, Султана, — сказал он с мягким смехом и, шагнув к ней, поднял её на кровать. — С чего мне начать? — спросил он у самого себя.
Его взгляд, чёрный как ночь, опустился на неё. Он наклонился, положил руки по обе стороны от её бёдер, и слегка дёрнул подбородком, показывая, что она должна двигаться. Наиме скользнула назад, и он последовал за ней на четвереньках с хищным видом. Это вызвало острый трепет в её животе, и когда она добралась до края кровати, он поцелуем перевернул её на спину.
— Это не совсем справедливо, что ты такая красивая, такая нетронутая, — вздохнул он, перемещая поцелуи с её губ на шею и плечи.
Она провела пальцем по шраму на его руке, ране, которую он получил во время своего первого путешествия из Аль-Нимаса в Нарфур, спеша добраться до неё до того, как они обручат её. Ещё до того, как он узнал её или понял, почему она попросила его поторопиться. Потому что он верил в то, что она делала. Шрам всё ещё был покрасневший, но должен был посветлеть, как это уже было с некоторыми другими, более старыми.
Наиме скользнула руками по его плечам, шее и зарылась в волосы. Только косы были зачесаны назад, остальные распущены, и она запуталась в них пальцами. Тени кружили под его кожей, преследуя её пальцы, сливаясь под её прикосновением, когда она прослеживала борозды между мышцами его плеч. Он не был первозданным.
Наиме мягко надавила ему на грудь, заставляя его оторваться от неё, продолжая давить, пока он не лёг на бок, а затем перекатился на спину. Его руки держались за те части её тела, до которых он мог дотянуться, когда он повиновался её нежному побуждению, сначала за талию, затем за руки. Он погладил её спину, когда она оседлала его.
Быть обнажённой с ним было головоломкой ощущений. В каждом месте, где они соприкасались, она осознавала их различия. Она сидела на его бёдрах, и его бёдра были сильными и твёрдыми от мускулов, а её — мягкими и податливыми под ними. Его кожа была горячей для её прикосновений, её холодной в сравнении. Его хватка, когда он прикасался к ней, была сильной и уверенной, её — мягкой и нерешительной. Наиме легла на него сверху, прижавшись животом к его бёдрам, и его эрекция запульсировала.
Она поцеловала шрам на его руке. Затем она провела кончиком пальца по тонкому короткому шраму на его груди, одному из тех, на которые она обратила внимание, когда увидела его полуодетым в конюшне. Она проследила губами за движением своего пальца. Затем проделала то же самое с более широкой раной вдоль рёбер, над новыми, всё еще заживающими ранами. Каждое прикосновение и поцелуй были претензией, уступкой тому, чего она так долго хотела, и заявлением о том, что она никогда не хотела делить его. Скользнув ниже по его телу, она провела губами по длинному изогнутому шраму, который начинался у его рёбер, спускался по правой стороне нижней части живота и останавливался на бедре.
Дыхание Макрама зашипело сквозь его зубы, и его бедра напряглись и приподнялись под ней, прижимая его эрекцию между её грудями. Наиме протянула руки и провела ими вниз по его торсу, затем снова провела по длинному шраму, на этот раз языком. Её пульс колотился на шее и запястьях, когда она делала это. Она чувствовала себя одновременно храброй и неуверенной в том, что делает, и взглянула ему в лицо, чтобы оценить его реакцию. Он наклонился, как и она, и схватил её за руки, подтягивая её к себе так легко, как если бы она была одеялом.
