— После? Мы голые, умытые и счастливые вернемся в дом, займемся любовью, а после обзвоним друзей и сообщим, что вечером устраиваем на лужайке вечеринку-гриль. Пусть приходят все — с пивом, закусками и тостами. А сами съездим за продуктами, купим и замаринуем мясо, вытащим на лужайку…
— Где у забора так и стоит пара сотен народа…
— …жаровню и начнем приготовления. Заодно попросим Дэлла захватить фейерверки, чтобы потрясти зрителей чумовым салютом, который увидят даже с дальних районов…
Звучало заманчиво. Не просто заманчиво — непреодолимо прекрасно. А на пути всего лишь один звонок на работу, откуда ее, скорее всего, выкинут за превышение количества взятых за последние две недели отгулов.
В тот самый момент, когда Ани размышляла об объяснениях с начальством, Дэйн думал о том, что в нижнем ящике его рабочего стола хранится маленькая коробочка. Он достанет ее этим вечером, достанет и отнесет вниз. Соберет всех в круг, поставит Ани в центре, попросит тишины и…
— Хорошо.
Он настолько глубоко погрузился в мечты, что не заметил, как она достала телефон и теперь взволнованно на него смотрела.
— Что?
— Я говорю — хорошо. Я позвоню на работу, и мы начнем воплощать сценарий идеального дня в жизнь.
— Давай, нажимай на эти кнопки быстрее!
— Но я, скорее всего, останусь безработной.
— Ты останешься моей, а эта самая главная в твоей жизни должность.
— И чем же она оплачивается?
— Бесконечным счастьем.
Зеленые глаза напротив лучились смехом и радостью.
— Меня устраивает. Беру!
Сценарий воплотился в жизнь с единственным исключением — по лужайке они бегали в шортах и майках, а у забора собралась не пара сотен человек, а всего лишь трое. И все трое, глядя на визжащую девушку и здоровяка со шлангом, улыбались — пытались заставить себя идти дальше, проявить вежливость и не глазеть, но никак не могли отлепиться от ограды. На них изредка беззлобно гавкал Барт.
Начальник Дрю Макентайн, как и Ани и предполагала, на очередной взятый отгул позитивно не отреагировал — пообещал, что в следующий раз у него в кабинете состоится «серьезный» разговор, на который она, наверное, не собиралась приходить. Зачем? Чтобы он прилюдно сделал выговор и лишил зарплаты? Она не доставит ему такого удовольствия, уж лучше сразу отправится на поиски новой работы. Да и невелика потеря, Дэйн был прав — не ее это место.
За едой они отправились усталые, довольные и… зверски голодные. Оказывается, одного только сока, когда в день вписано так много разнообразной активности, недостаточно, и теперь, глядя на продукты, которые желали, но не могли съесть глаза, оба истекали слюной.
— И сосиски!
— И кетчуп…
— Хочу вот эту рыбу…
— Еще овощи нужны. Нарежем их колечками, чтобы с мясом…
— И мороженого! Это на сейчас…
— Бери. И мне шоколадного.
— А пиво? Будем покупать?
— Пиво они принесут с собой, я уже договорился.
— Так, овощи, фрукты, зелень, куча баночек с готовой едой, консервы для Барта, закуски, нарезки, мясо… Что-то еще?
Они радостно посмотрели друг на друга.
— Конечно! Тележка еще пустая, давай возьмем чего-нибудь еще!
— Я тоже так подумала.
— Креветки! Стиву нужны креветки. Он же их любит, я чуть не забыл!
— Он любит креветки?
— О-о-о, и он, и его кот — Пират. Ты его еще увидишь…
— Жду — не дождусь!
И они, привлекая внимание счастливыми лицами, зашагали по проходу.
* * *
Все девушки оказались такими разными: Шерин веселой и общительной, Меган молчаливой, Лайза шумной, Элли очень мягкой, почти воздушной. Она и тот мужчина, про которого она на полигоне подумала, что он убивает даже во сне — Рен. Как странно складываются пары…
А сама Ани и Дэйн — разве кто-то мог подумать?
Несмотря на различные характеры, ей казалось, она сможет с ними подружиться. Может, не сразу, постепенно, но сможет. Было бы здорово иногда ходить в кафе, общаться, совместно выезжать на отдых…
Но больше всех прочих, ее удивила гостья, пришедшая без мужчины — Бернарда. Та самая коллега Дэйна, которой Ани в свое время так и не смогла дозвониться. Улыбчивая, красивая, сложная, глубокая. Вроде бы общительная, но, как будто, себе на уме. И теплая. Казалось, она светилась изнутри. И хоть в сумерках ночи этого не было заметно глазами, Ани постоянно ощущала исходящее от той тепло или, лучше сказать, свет… Какая многогранная личность.
— Это наш телепортер. И мастер по работе с материей.
Дэйн незаметно возник рядом из темноты. Пахло ночной прохладой, тлеющими углями, жареным мясом и луком. Постоянно хлопали пробки открывающихся бутылок; смеялся над шуткой мужчины со шрамом синеглазый красавчик — Логан. Подрывник копошился возле ящиков, устанавливал ракеты, проверял фитили.
— А что такое «материя»?
— Я и сам точно не знаю. Энергетическая субстанция, из которой все состоит.
— Как сложно. Надо же, кто-то умеет с таким работать.
— Каждому свое, Ани. Все что-то умеют.
— Наверное.
Звенели бокалы; в ящиках с жидким льдом крутились вертушки.
— А она пришла одна?
— Да.
— Почему? У нее нет мужчины?
Дэйн чему-то усмехнулся.
— У нее есть мужчина.
— Но он занят?
— Почти все время.
— Кем же он работает?
— Он Создатель Уровней, Ани. Глава Комиссии и мой Начальник — Дрейк Дамиен-Ферно.
— Шутишь?!
— Нет, любовь моя. Не шучу. Ты еще с ним познакомишься…
— Не хочу!
— А он навряд ли тебя спросит.
Теплые руки обняли ее за талию. Какое-то время они вместе смотрели на то, как Барт выпрашивает у Мака очередной кусочек мяса.
— Ты обожрешься, меховой сгусток! Вообще бегать не сможешь!
Правильное поскуливание, поставленные на джинсы когтистые лапы и умильный «гав» — все, готово! Мясо отправилось в собачий рот. Барт довольно чавкал, а Аллертон ворчал, что опять отдал непонятно кому половину шашлыка. Через несколько секунд Дэлл объявил о готовности фейерверков к полету.
— Будем запускать их сейчас? Или чуть позже? Кто что думает?
— Сейчас!
— Позже!
Мнения разделились. Вдруг из темноты, держа за руку Ани, выступил Дэйн.
— Друзья, прежде чем мы запустим ракеты, я хотел бы попросить секунду внимания и тишины…
Он держал в руках коробочку.
И он только что спросил ее, согласна ли она стать его женщиной.
Его. Женщиной.
И это при всех: при коллегах и их вторых половинах, при докторе, при черноволосом «Вороне», при Барте и даже торчащих на противоположной стороне улицы соседях. Прямо здесь, на лужайке.
