- Да, наставник,- я покорно поклонилась и добавила.- Но потом... когда-нибудь.
- Верно,- не стал спорить мой противный Дани.- А теперь быстренько поцелуй меня и поедем грабить герцога.
Я встала на носочки и потянулась к его губам.
- Да озолотятся твои руки, любимый,- прошептала я ритуальную фразу с маленьким дополне нием.
- Наши, моя халари, наши руки.- ответил он, и мы отправились платить злом за гостеприимство.
А нечего на чужих жен заглядываться, так-то.
* * *
Особняк герцога находился недалеко от дворца кайзера и не так уж много уступал резиденции монарха в размерах. Вкус у герцога был отменный, но просить показать мне его жилище я не буду, иначе рискую: во-первых, до завтра бродить по этому громиле, во-вторых, про охрану мне сведения не нужны, будем надеяться, а в-третьих, я боюсь оставаться наедине с этим пылким мужчиной. А, есть еще в- четвертых, мне просто запрещено оставаться с Ольваром Анорайским наедине, а я бываю очень послушной девочкой, особенно когда это совпадает с моими собственными желаниями.
- Дани,- тихо позвала я.- А у герцога только этот особняк? А вдруг в городе у него еще есть дома. А Анорай? Вдруг там?
- Успокойся, малышка,- он взял меня за руки.- В столице у него домов больше нет. А Анорай слишком далеко, чтобы отправлять интересующее нас туда, а потом везти обратно, зная, что за этим скорей всего будет ид ти охота. Их человек все еще при нашем болване, и тот не мог не рассказать.
- А если съемная квартира?
- Дэл, сама подумай, кто будет оставлять такое на съемной квартире? Я рассматривал возможность хранения в банке. Мертай проверил, никто из доверенных лиц всех четырех подозреваемых бумаги на хранение в банк не относил. Нет, родная, то, что мы ищем, под боком одного из них. И вряд ли это Ольвар. И это неприятно, парочка развеселых любовников меня очень и очень настораживает. Хочется верить, что на графине мы достигнем успеха, потому что от кайзера я хочу тебя держать, как можно дальше. Кстати, наш хвост все еще с нами. Понимаешь, что это значит?
- Что?
- Нам не доверяют. Не смотря на желание, которое ты в нем вызвала, он продолжает наблюдать за нами. Хотелось бы верить, что он настолько воспылал, но кайзер не таков. Это очень умный и очень жестокий человек. Ох, халари, скорей бы уже увезти тебя отсюда.- он взял меня за руку и посмотрел в окно.
А я вот не спешила. Вернуться, значит, окунуться в душевные терзания и объяснения с благородным ледийцем... надеюсь, что Лин все еще благороден, иначе... Я не хочу в нем разочаровываться, пусть уж лучше он во мне. А Линка? Что я ей скажу? Но разве она не знала заранее, что такой поворот возможен? Моя подруга умней и прозорливей меня. Сколько намеков она мне сделала, когда я не готова была слушать. Что ж е, если она мне и правда подруга, то поймет меня. Если нет... В конце концов, стараться над рождением дочери я должна не для нее. При этой мысли я улыбнулась, на душе вдруг стало тепло и уютно. Я положила голову на плечо моему дорогому желтоглазому чудовищу и счастливо вздохнула.
- Люблю тебя,- сказала я одними губами.
Дайанар, конечно, не услышал, но обернулся на мое движение и ласково улыбнулся. Ох, и как он так долго мог претворяться редкой сволочью? Хотя, это же Дайанар, никем он не претворялся. Но странное поведение для влюбленного мужчины, согласитесь. Потом как-нибудь обязательно расспрошу, а сейчас не осталось времени. Особняк герцога был уже виден в окно. Карета неспешно въехала в открывшиеся ворота и покатила по подъездной аллее к особняку.
Я обернулась к моему барону, на его лице появилась нездоровая бледность.
- Тебе нехорошо?- встревожилась я.- Ты так побледнел.
- Все отлично, малышка,- он ослепительно улыбнулся и подмигнул мне.
Ах, да, мы же маг, можем и бледнеть без повода. Тьфу, на него. Герцог лично встречал нас. Он сам открыл дверцу, и я первая вышла, приняв его руку. Барон вышел следом, бледный и несчастный. Ольвар задержал мою руку в своей дольше, чем следовало бы, и я аккуратно вернула ее себе обратно.
- Как же я рад видеть вас, друзья мои,- сказал он, не сводя с меня взгляда.- Вы сегодня восхитительны, Лонель, впрочем, как и всегда. Не устаю поражаться, как Светлая Богиня смогла создать такое совершенство.
- Ах, ваше высочество,- потупила я глазки,- вы слишком добры ко мне.
- Ничуть, милая баронесса, я уже говорил вам, что я не делаю вам комплиментов, я всего лишь подтверждаю очевидное.- ответил сладкоголосый льстец. Потом, наконец, обратил внимание на барона.- Что с вами, дорогой Эржен? Вы нездоровы?
- Пустяки,- слабым голосом отозвался этот актеришка.- Со мной все в порядке, благодарю за заботу.
- Может вам стоило остаться дома?- с тайной мыслью в глазах спросил его высочество.
- Ну, что вы, разве я мог расстроить мою супругу, она так хотела поехать,- возразил барон.- Моя Нель не выезжает одна к постороннему мужчине, это неприлично.
- Понимаю,- улыбнулся герцог.- Я бы тоже ее одну не отпустил.- он снова поцеловал мне руку, пристально глядя в глаза, и я кокетливо опустила ресницы.- Ну, пойдемте же, друзья, мне не терпится показать вам моих актеров. Кстати, у меня гостит сама Орния Рордан.
- О!- не удержалась я от восклицания.- Сама блистательная Орния?! Я обожаю эту актрису!
- Вы видели ее игру?- еще больше оживился Ольвар.- Она бесподобна.
- О, да! Она лучшая,- восторженно поддакнула я. Знаете кто это? Так это за ней ухлестывал мой дед, не при мне, конечно. Но я всегда много знала... врожденное любопытство, знаете ли. А актриса и в самом деле прекрасная.- Обожаю ее. Правда, давно не видела. Очень любопытно, какова она сейчас.
- Я счастлив, что могу удовлетворить ваше любопытство, Лонель. После представления я приглашу ее к нам, и вы сможете лично с ней пообщаться.
- Это просто замечательно!- я не удержалась и весело подпрыгнула, хлопнув в ладоши, и герцог засмеялся.
- Вы такая необыкновенная.- сказал он.- Ваша непосредственность подкупает.
- Кхм,- не выдержал барон, напоминая, что он все еще здесь.
- Ах, простите, дорогой барон,- спохватился нахал герцог.- Я просто очарован баронессой, веду себя невежливо. Не обижайтесь на меня.
- Я постараюсь, ваше высочество,- ответил барон, а я представила, что за показушной бледностью, он должен быть сейчас багровый от ярости. По крайней мере, в глазах было бешенство, которое он усиленно пытался погасить.
