Околдованные притягательностью господина Рэйдена, они порочат честь своих кланов. Даже дочь нашего славного генерала не избежала этой участи. Представляете? Он украл ее невинность в присутствии других девушек! Во время одного из своих разнузданных празднеств. Представляете, на что они решаются во имя него? И при этом он решился открыто жить с сароен, которую подозревают в колдовстве… – Айми понизила голос до трагического шепота. Она боялась переиграть, да еще эти демоновы министры слушали ее с каменными лицами, по которым ничего нельзя было понять… Похожий на жабу старик открыто закатил глаза. А самый молодой на вид с отстраненным выражением, кажется, попытался скрыть зевок. Только один, с черной бородой, слушал ее внимательно. И улыбался. Боясь, что лишится и его внимания, Айми затараторила, торопясь выложить всю страшную правду о грехах лекаря. – Он пользуется своей безнаказанностью. Я стала свидетельницей ужасающей картины: он соблазнил не только дочь нашего генерала… – Айми заставила себя выдержать гнетущую паузу и с мрачной торжественностью закончила: – Но и его сына…
Айми ожидала бурной реакции или как минимум удивления, но министры молчали. Только тот, что был моложе, все-таки не сдержался и широко зевнул.
Похожий на жабу старик недовольно проворчал:
– С чего вы решили, что нам интересны похождения этого смазливого красавчика?
Айми открыла и закрыла рот, на время позабыв об образе обеспокоенной будущим принца подданной.
– Ну что же вы, господин Гэ? – Чернобородый улыбнулся и погладил свою бороду. – Разве не понимаете, к чему клонит достопочтенная госпожа?
Он сжал в кулаке кончик бороды и улыбнулся – неприятно, опасно, по-змеиному.
– Ну же, госпожа Айми, продолжайте. Что еще натворил господин лекарь?
На мгновение Айми сделалось очень страшно. А что, если этот человек решит… как-то навредить ее сопернику? Нет, ее не пугало то, что с лекарем может случиться. Ее пугало то, что принц может об этом узнать. То, что он сделал со стражниками, уже стало достоянием всей крепости. Она своими глазами видела, как Ясуо с братцем грузили изувеченные тела в телегу. Небрежно брошенные в солому отрубленные кисти рук теперь будут сниться ей в кошмарах. Но с другой стороны, откуда ему станет это известно? Министры уж точно не признаются в своем участии в этом щекотливом деле. А в том, что они будут против связи лекаря и наследника престола, она не сомневалась. Почему-то казалось, что этот, с прищуром и обманчиво доброжелательной улыбкой, способен на все.
И если он решит избавиться от Рэйдена, то она поможет.
– Он… – Айми добавила дрожи в голос и изящно опустилась на низкий пуфик, изо всех сил делая вид, что более не может стоять на ногах. – Он решил, что если у него есть покровительство командующего, то ему уже ничего не страшно. Конечно же, генерал не пошел бы против своего сына. Ведь наказать господина Рэйдена значит заставить страдать командующего Рена. И господин Рэйден прекрасно это знает. Он находится в очень близких отношениях с командующим. Они… они предавались плотским утехам прямо там, где лекарю должно лечить. Я видела эту развратную картину собственными глазами. – Айми перевела дыхание, раздумывая, как наиболее эффектно подать главную новость. Решив, что лучше всего будет сгустить краски до предела, она медленно, делая паузу после каждого слова, произнесла: – Господин лекарь… развратный мужеложец… Он бесстыдно совратил его высочество… Сначала мы подумали, что это лишь слух… Будто нечестивый развратник призвал призрака, чтобы удовлетворять свою похоть… И он даже не отрицал этого… Но теперь выяснилось, что он заставил его высочество надеть маску… чтобы скрывать их встречи… Должно быть, принц под сильнейшим колдовством, раз пошел на это… А что, если он не сможет оправиться от влияния жестокого господина Рэйдена? Что, если станет зависим от распущенных утех? Я боюсь за его судьбу…
Чернобородый согласно покивал и, устроив ладонь на ее спине, заставил встать, подталкивая к выходу.
– Вы совершенно правы, госпожа… Сказанное вами вызывает большие опасения. И будет очень хорошо, если вы пока сохраните эти ужасающие подробности в тайне.
Это был не тот ответ, на который она рассчитывала. Возможно, этих старых хрычей нужно подтолкнуть в нужном направлении?
– Что, если… – Она вовремя вспомнила, что должна изображать скромность и одновременно показывать, как сильно обеспокоена благополучием будущего короля. – Если из-за колдовства его высочество утратит разум? Как такое можно допустить?!
Ее голос сорвался.
Пока Айми хвалила себя за отлично сыгранное беспокойство, даже не заметила, как оказалась у выхода. Министр бесцеремонно толкнул ее к дверям.
– Такое действительно нельзя допускать. Очень хорошо, что вы нам сказали.
Он снова погладил свою бороду.
И это все? Ему говорят, что принц развлекается с другим мужчиной, а он даже не пытается изобразить ужас.
– Но разве вы не должны что-то предпринять? Возможно, если принц познает женскую ласку, то сможет избавиться от чар господина лекаря? Вы – министры… Вы могли бы его заставить! Есть особые напитки и порошки… Если добавить их в еду, то принца охватит пожар страсти. Ему не останется ничего другого, как искать избавления от нее в руках единственной доступной женщины. И когда бы он распробовал… уже бы никогда не поддался отравляющим его душу чарам.
– Госпожа Айми… Вы не только красивы, но и умны… Нам необходимо обдумать эти шокирующие новости. Давайте подождем до утра и решим, что делать… Мы проделали такой долгий и сложный путь! Опрометчиво будет принимать важные решения, не отдохнув с дороги.
Айми и сама не поняла, как оказалась выставленной за порог. Министр буквально вытолкал ее. Дверь захлопнулась, а она оказалась на лютом морозе. Кругом шумела вьюга, какой не было уже давно. Айми задрала голову вверх. В воздухе носились жуткие призраки. Они выли, хохотали и то ли водили хороводы, то ли дрались друг с другом. Она обхватила себя за плечи. В тоненьком плаще, сшитом для того, чтобы красоваться перед господами, было жутко холодно. Айми задрожала и шмыгнула носом. По щекам покатились слезы. Она ведь заслужила! Заслужила жить во дворце, одеваться в красивые платья, носить драгоценности. Заслужила множество слуг и поклонников, преклоняющихся перед ее красотой! Заслужила быть в гареме самого принца!..
Айми уже представляла себя главной в гареме. Представляла, как перед ней склоняются юные наложницы, как пытаются ей угодить. И как чиновники вздыхают по ее красоте, а их жены провожают ее завистливыми взглядами. Как ей приносят подарки, каких нет ни у кого, чтобы она замолвила словечко за них перед королем. Картинка была настолько яркой и отчетливой, что Айми заплакала еще сильнее. Горячие слезы жгли выстуженные
